– А телефонный звонок?
– Звонил, конечно, Паркер. А затем, подумав про запертую
дверь, открытое окно, решил все отрицать. Вот так!
– Пожалуй, – протянул я с сомнением.
– Ну, про телефонный звонок мы выясним. Если окажется, что
звонили отсюда, значит, Паркер. Конечно, это он. Но молчите, иначе мы вспугнем
его раньше времени. А для отвода глаз сделаем вид, будто нас интересует ваш
незнакомец.
Он встал из-за письменного стола и подошел к неподвижной
фигуре в кресле перед камином.
– Оружие должно помочь нам, – заметил он. – Похоже, это
какая-то редкостная диковинка.
Он нагнулся, внимательно рассматривая рукоятку, и
удовлетворенно хмыкнул. Потом очень осторожно извлек лезвие из раны.
По-прежнему зажимая кинжал так, чтобы не коснуться рукоятки, он поставил его в
фарфоровую вазу, украшавшую каминную полку.
– Да, – заметил он, кивая. – Настоящее произведение
искусства. Наверное, других таких существует немного.
Да, это было красивое оружие. Тонкое сужающееся лезвие и
изящная витая рукоятка.
Инспектор осторожно прикоснулся к лезвию и одобрительно
хмыкнул.
– Чертовски острая штука! – воскликнул он. – Этим кинжалом и
ребенок может заколоть взрослого мужчину. Опасная игрушка, если не держать ее
под замком.
– Можно мне теперь как следует осмотреть тело? – спросил я.
Он кивнул:
– Валяйте.
Я произвел тщательный осмотр трупа.
– Ну? – спросил инспектор, когда я кончил.
– Пока обойдемся без медицинских терминов. Удар был нанесен
правой рукой сзади. Смерть наступила мгновенно. Судя по выражению лица, удар
был внезапен. Возможно, он умер, не зная, кто его убийца.
– Дворецкие умеют ходить, как кошки, – заметил Дейвис. – Все
довольно ясно. Посмотрите на рукоятку!
Я посмотрел.
– Полагаю, для вас они незаметны, но я их вижу совершенно
отчетливо. – Он понизил голос: – Отпечатки пальцев рук, – и отступил на шаг,
проверяя, какое впечатление произвели эти слова.
– Я так и думал, – сказал я кротко.
Не понимаю, почему меня следует считать непроходимым
идиотом. В конце концов, я читаю газеты, детективные романы. Вот если бы на
рукоятке были отпечатки пальцев ног – другое дело: я бы выразил безграничное
изумление и восторг.
Инспектор, казалось, рассердился на меня за отсутствие
ожидаемой реакции. Он взял фарфоровую вазу с кинжалом и предложил мне пройти в
бильярдную.
– Может быть, мистер Реймонд что-нибудь знает о кинжале, –
объяснил он.
Мы вышли, заперли за собой дверь и направились в бильярдную,
где и нашли Джеффри Реймонда. Инспектор протянул ему кинжал:
– Вы когда-нибудь видели этот кинжал, мистер Реймонд?
– Но… ведь это… да, да, этот кинжал был подарен мистеру
Экройду майором Блентом. Марокканский, нет – тунисский. Так его закололи этим
кинжалом? Какая невероятная история! Просто не верится. Но второго такого
кинжала нет… не может быть. Пригласить майора? – Не дожидаясь ответа, он
убежал.
– Симпатичный юноша, – сказал инспектор. – Очень честное,
открытое лицо.
Я согласился. За те два года, которые Реймонд работал
секретарем у Экройда, я ни разу не видел его в дурном настроении. И к тому же
он зарекомендовал себя как отличный секретарь.
Через минуту Реймонд вернулся вместе с майором.
– Я прав! – воскликнул он. – Это тот кинжал.
– Но майор еще не видел его, – возразил инспектор.
– Я узнал его, как только вошел в кабинет, – сказал майор.
– Но промолчали? – с подозрением воззрился на него
инспектор.
– Момент был неподходящий, – спокойно ответил майор. –
Болтовня не вовремя приносит зачастую много бед.
– Вы абсолютно уверены, что это тот самый кинжал, сэр?
– Да. Ни малейшего сомнения. – Майор невозмутимо встретил
взгляд инспектора.
Тот наконец что-то буркнул, отвел взгляд и протянул майору
вазу с кинжалом.
– А где он обычно хранился? Вам известно, сэр?
– В витрине с редкостями в гостиной, – вмешался Реймонд.
– Что? – воскликнул я.
Все посмотрели на меня.
– Пустяки, – объяснил я смущенно. – Дело в том, что, когда я
пришел сюда сегодня вечером, я услышал, как крышка витрины в гостиной
захлопнулась.
– Как это понять – вы слышали? И что захлопнулась именно эта
крышка? – недоверчиво и даже подозрительно спросил инспектор.
Пришлось объяснять. Долгое, скучное объяснение, которого я с
громадным удовольствием избежал бы.
– Когда вы рассматривали витрину, кинжал был на месте? –
спросил инспектор, выслушав меня до конца.
– Не знаю, – сказал я. – Я не заметил кинжала, но, может, он
и лежал там.
– Позовем экономку, – сказал инспектор и позвонил. Через
несколько минут Паркер привел мисс Рассел.
– Я как будто к витрине не подходила, – ответила она на
вопрос инспектора. – Я проверяла, не увяли ли цветы в вазах. Да, вспомнила:
крышка витрины была открыта, что не положено, и я закрыла ее, проходя мимо. –
Она воинственно посмотрела на инспектора.
– Так-так, – сказал тот. – А не припомните ли вы, этот
кинжал был тогда на месте?
– Не знаю. – Мисс Рассел равнодушно посмотрела на кинжал. –
Я не глядела, я торопилась уйти, так как господа могли войти в любую минуту.
– Благодарю вас, – сказал инспектор.
В его голосе было некоторое колебание, как будто ему
хотелось продолжить вопросы, но мисс Рассел, сочтя его слова за разрешение
уйти, вышла из комнаты.
– Внушительная дама, а? – заметил инспектор, глядя ей вслед.
– Ну-ка дайте сообразить. Судя по вашим словам, доктор, эта витрина стоит перед
окном.
– Да, у левого окна, – ответил за меня Реймонд.
– И это окно было открыто?
– Да. И второе тоже.
– Не думаю, чтобы была особая нужда дальше копаться в этом.
Кто-то мог забрать кинжал в любой момент, и то, когда он его забрал, не имеет
ни малейшего значения. Утром я возвращусь с начальником полиции, мистер
Реймонд. А до тех пор оставлю ключ от этой двери у себя. Я хочу, чтобы
полковник Мелроз увидел все как есть. Он, кажется, сейчас отсутствует и
вернется только завтра утром.
