— За сколько?
Древний чистюля назвал цену.
У меня захватило дух. Если все пройдет гладко, то моя доля составит гораздо больше, чем я мог себе представить даже в самых смелых мечтах.
— И теперь осталось… — сказала Табита.
— Всего-навсего доставить товар покупателю. После чего наши мытарства закончатся и начнется веселая, беззаботная жизнь. Денег у нас будет столько, что мы не сможем их потратить за всю жизнь.
— Прежде их надо получить, — сказала Табита. Она, как любая женщина, просто не могла упустить возможность своевременно вылить на кого-нибудь ушат холодной воды.
— Безусловно, сделать это будет нелегко, — промолвил Тискальщик. — Но и не так трудно, как тебе кажется. Достаточно лишь заказать билет на рейс до острова Смарагд, вовремя сесть на экраноплан, долететь до места в целости и сохранности, и там…
— Не так быстро. Прежде всего необходимо как-то покинуть этот дом.
Мгновенно насторожившись, Тискальщик бросил: — Рассказывай.
Табита рассказала.
Тискальщик быстро сел в кресло компа и включил кокон.
Я сел поудобнее и закурил третью за полчаса сигарету. Вкус ее теперь не казался мне таким уж великолепным. Ну, сигарета и сигарета, недурного вкуса. Но обмирать от нее… у меня сейчас появились дела поважнее, чем смаковать вкус сигарет.
И прежде всего мне хотелось бы услышать, что скажет Тискальщик. За последние полчаса мы с Табитой, кажется, перебрали все варианты объяснений появления стражей порядка и даже попытались придумать, каким образом их можно обмануть, для того чтобы выбраться на свободу. Может быть, Тискальщик скажет нам нечто такое, до чего мы не додумались?
Кокон погас к тому времени, как моя сигарета превратилась в окурок и благодаря привычке, от которой я, наверное, долго еще не смогу избавиться, очутилась в портсигаре.
Выключив кокон, Тискальщик некоторое время сидел неподвижно, задумчиво глядя перед собой, потом произнес:
— Несомненно, это штучки Хукета. Все-таки он добрался до самого верха.
— Это арест? — спросила Табита.
— Да, почти арест. Не сомневаюсь, Надлежащие документы уже выписаны и находятся у стражей порядка. Теперь осталось лишь немного. Заполучить нас, надеть на нас наручники.
— Мы проиграли? — Голос Табиты звучал безжизненно, словно она вдруг забыла о существовании каких-либо эмоций.
— Проиграли? — переспросил Тискальщик, — Нет, я бы так категорически не говорил. Но если честно, мы близки к проигрышу. Черт, мне казалось, у нас есть еще пара часов. За это время мы могли бы запросто сесть на экраноплан…
Мне захотелось закурить четвертую сигарету. И вовсе не потому, что они такие хорошие. Мне просто хотелось курить, чертовски хотелось курить.
Неужели старушка удача все-таки вздумала натянуть мне нос?
— А попытаться пробиться? — сказал я. — Их всего лишь двое.
— Это на виду стоят лишь двое, — сказал Тискальщик. — Остальные расположились вне обзора камер слежения и ждут, когда мы совершим какую-нибудь глупость. Например, попытаемся прорваться. — Но почему они тогда не могут войти и нас всех арестовать? Кто может помешать им это сделать?
— Этот дом слишком хорошо укреплен, — сказал Тискальщик. — Для того чтобы войти в него, если мы не пожелаем сдаться, им придется устраивать настоящий штурм. И при этом запросто могут пострадать соседние дома. Так здесь, в Верхнем городе, не поступают.
— А как?
— Блокировав нас в доме, стражи порядка просто будут ждать, когда мы выйдем сами. Время у них есть. Почему бы и не подождать? Особенно если нет желания потерять нескольких стражей порядка. Их тренировка и выучка обходятся городу весьма дорого. — Осада, — сказал я.
— Вот именно — самая настоящая осада.
— Что они нам могут вменять в вину? — спросила Табита.
Тискальщик пожал плечами.
— Да что угодно. Вряд ли Хукет осмелится на подлог. Думаю, он просто раскопал один из моих старых грешков и передал все данные о нем, а также доказательства стражам порядка.
— Но если тебе вменяется в вину какое-то давнее преступление, — сказал я, — то наверняка ордер на арест не распространяется на нас. Значит, мы с Табитой запросто можем, оставив тебя здесь держать оборону, выйти, сесть на рейс до острова…
— Нет, нет, — улыбнулся Тискальщик. — Ордер распространяется и на вас. Какое бы старое дело ни вменялось мне в вину, вы будете отвечать за него тоже. Не забудьте, вы мои подчиненные компаньоны. По статусу подчиненных компаньонов я отвечаю за ваши проступки, но и вы тоже должны отвечать за мои.
— Это так, — подтвердила Табита. — Он не обманывает.
Я развел руками.
— Собственно, меня интересовала не столько возможность избегнуть наказания, а вариант, при котором мы могли бы доставить покупателю интересующую его вещь и, таким образом, закончить эту тайную войну. После того как вещь перейдет к новому владельцу, этот Хукет оставит тебя в покое?
— Наверняка, — промолвил Тискальщик. — Он в высшей степени рациональный… гм… осторожен… в высшей степени осторожное мыслящее существо.
Нет ничего хуже, чем сидеть на месте и ныть о том, что тебя постигла неудача. Действовать гораздо труднее, но если у тебя есть желание выкарабкаться из ямы, в которую ты провалился, надо действовать,
— Значит, нам сейчас нужно придумать, каким образом мы сможем обмануть стражей порядка, — сказал я, — Давайте действовать по порядку. Первым делом мы должны выбраться из этой осады. А потом…
— Это нетрудно, — махнул рукой Тискальщик. — В свое время я позаботился о потайном ходе. Мы можем уйти из дома в любой момент, но только толку от этого нет никакого. Мы будем вне закона до тех пор, пока одна очень ценная вещица не попадет в руки либо Хукета, либо покупателя с острова Смарагд. Хукету ее отдавать совсем не хочется, а на остров Смарагд можно попасть только по воздуху. И до тех пор пока мы остаемся вне закона, ни один экраноплан не возьмет нас на борт.
— Получается заколдованный круг, — сказала Табита.
— Вот именно, — согласился Тискальщик. — Если мы не сумеем его разорвать… Короче, получается патовая ситуация. И устроил ее Хукет. Славно же он со мной расквитался за одну проделку на острове Плоской Рыбы. Думаю, вскоре он мне позвонит и предъявит ультиматум, хотя может и потянуть время, для того чтобы я лучше осознал незавидностъ своего положения.
— А что ты с ним учудил на острове Плоской Рыбы? — спросила Табита — Не время рассказывать.
Тискальщик встал с кресла, прошелся по комнате и, плюхнувшись на старинный диванчик, из тех, что бывают лишь в виртуальных музеях, вытянулся на нем, закинул руку за голову и пробормотал:
— Итак, в этот раз мы можем запросто потерпеть поражение. Печально.
