– Это сделал ты? – осторожно спросил Оптимус-Крайн у Лютика.
– Да, – ответил он. – Теперь торопись. У нас всего пять минут. За это время ты должен успеть спасти мальчика. Вперед.
– Хорошо, – сказал защитник. – Только скажи мне, почему в этот раз не было никаких шаров, короче, никаких световых эффектов?
– А зачем они? – не открывая глаз, ответил Лютик. – Они были нужны для… как бы это получше сказать? Для пущего эффекта. Знаешь, я заметил, что уничтожителям это нравится. А почему бы не сделать то, что нравится другим? Не забудь, я же считал их своими друзьями. Ты – другое дело. Тебе нужно действие, поэтому я не трачу силы на световые эффекты. Торопись. Пять минут – это не так уж и много.
Оптимус-Крайн бросился со всех ног к куполу базы, по дороге награждая пинками и роняя на землю всех встречавшихся уничтожителей. Они оставались неподвижными, даже падая, как самые настоящие скульптуры.
Делал это предводитель защитников на тот случай, если, возвращаясь с мальчиком, он не уложится по времени. На этот случай Оптимусу-Крайну хотелось устроить в стане уничтожителей небольшой переполох. Тогда скрыться будет легче.
Он ввалился в коридор и побежал по нему, так же, как и в первый раз, распахивая все двери и заглядывая во все комнаты. Они были пусты.
Коридор кончился, и он вбежал в зал. Возле самой двери, сжимая в руках огромную секиру, стоял Скарпаног. Немного дальше был Смертоносец, как раз заряжавший свою пушку. В тот момент, когда Лютик заставил их замереть, они явно были в засаде, и ждали только появления защитников. Оптимус-Крайн содрогнулся. Два этих уничтожителя могли защищать коридор как угодно долго от любого количества воинов.
К сожалению, Микула в зале не было.
Остановившись напротив Скарпанога, Оптимус-Крайн стал лихорадочно соображать, что делать дальше. Конечно, можно было воспользовавшись этими пятью минутами, просто перебить всех уничтожителей, как цыплят, и спокойно отправиться на поиски Микула. Это могло решить массу проблем. Правда, сделать так Оптимус-Крайн не мог. Это был низкий поступок, до которого нельзя было опуститься даже во имя блага Галактики. И раздумывая об этом, не стоило терять время, отпущенное на поиски мальчика.
Выскочив в коридор, Оптимус-Крайн бросился к двери, за которой, как он заметил, имелась ведущая вниз лестница.
Все верно, она вела на подземный этаж. Вихрем промчавшись по нему, защитник открыл множество дверей, убедился, что за ними Микула нет, но зато обнаружил вторую лестницу, которая вела еще ниже.
Попав на второй подземный этаж, Оптимус-Крайн сразу увидел дверь, перед которой, выпучив глаза, стояли два уничтожителя. Два хороших пинка – и они повалились на пол, еще один удар ногой высадил дверь, и предводитель защитников ворвался в комнату. Микул сидел в самом углу, на соломенной подстилке.
– Микул! – позвал Оптимус-Крайн.
Мальчик даже не шевельнулся.
«Вот это да, средство поросенка подействовало и на него! Что делать?» – подумал защитник.
Впрочем, времени раздумывать уже не было. У него оставалось всего две минуты. Быстро наклонившись, Оптимус-Крайн схватил мальчика в охапку и бросился с ним в коридор.
Через сорок пять секунд он уже выскочил на площадку перед базой.
– Лютик, я нашел его! Уходим! Немедленно взлетай! – крикнул Оптимус-Крайн и, подскочив к кораблику Микула, распахнул люк.
«Как же он взлетит? – пришла в голову защитника новая мысль. – Он очнется только вместе с уничтожителями. Он не успеет взлететь. Ему нужно помочь».
Быстро усадив мальчика в сиденье пилота, Оптимус-Крайн захлопнул люк, а потом, схватив кораблик в охапку, взлетел.
Переваливаясь с боку на бок, к ним подлетел Лютик и прохрюкал:
– Я сейчас помогу. Я сейчас помогу.
– Не надо! – прокричал защитник. – Улетай, немедленно улетай. Я справлюсь и один.
Он видел, как зашевелились на площадке перед базой, приходя в себя, уничтожители.
Значит, и мальчик должен был вот-вот очнуться.
– Микул! – крикнул Оптимус-Крайн и хлопнул ладонью по боку корабля.
Никакого ответа.
– Микул!
Между тем, уничтожители уже пришли в себя и теперь оглядывались по сторонам, пытаясь понять, что же с ними произошло. Вот один из них взглянул вверх.
– Эй, а это что?!
– Клянусь честью, да эго же Оптимус-Крайн! – вскричал Брюхо.
Под глазом у него был здоровенный синяк.
– А в руках у него кораблик мальчика, которого мы захватили.
– Значит, ему будет сложно сражаться. Вперед! Зададим ему перцу!
– Вперед! Активация!
– Микул! – снова отчаянно крикнул Оптимус-Крайн.
– Да? – послышалось из корабля. – Где я?
– Ты своем корабле, на свободе. И если немедленно не включишь двигатели и не пустишься наутек, мы пропали.
– Сейчас! – обрадовано крикнул мальчик.
Между тем уничтожители приближались. До столкновения с ними оставались считанные секунды. Впереди летел Брюхо, размахивающий огромной усеянной шипами дубиной.
– Вот я тебе сейчас… – верещал он.
И тут Микул наконец-то включил двигатели. Кораблик сразу рванулся вверх, руки у Оптимуса-Крайна оказались свободны.
– Трансформируюсь! – крикнул он и, приняв форму для полета в космическом пространстве, тоже рванулся вверх, вслед за кораблем мальчика.
Последнее, что он увидел, прежде чем выйти за пределы атмосферы, были выскочившие из базы Скарпаног и Смертоносец, Скарпаног грозил ему своей секирой, а Смертоносец прыгал на месте и что-то кричал.
Усмехнувшись, Оптимус-Крайн догнал кораблик мальчика, возле которого уже вертелся Лютик и все норовил потереться о его корпус своим железным боком.
– Малыш, с тобой все в порядке? – с тревогой спросил Оптимус-Крайн.
– Ну конечно, – ответил через корабельный передатчик Микул. – Я рад, что снова на свободе, что у меня такие друзья, что все закончилось хорошо.
– Я тоже, – сказал Оптимус-Крайн.
– А я-то, а я-то как рад! – воскликнул Лютик. – У меня все получилось, я уже научился и этому!
– Мне кажется, ты не был так уверен в результатах своего опыта, как старался внушить мне? – спросил у него Оптимус-Крайн.
– Ну, – скромно опустил глаза Лютик. – По правде говоря, не очень. Но ведь все же кончилось хорошо. Правда?!
– Правда!
– Так давайте веселиться по поводу освобождения Микула!
– Есть еще одно дело, – сообщил Оптимус-Крайн.
– Какое?
– Там, наверху, – он ткнул пальцем в сторону, где находились остальные защитники, – есть парни, которые хотели бы потолковать по душам с теми, которые внизу.
