— Еще есть вопросы? — поинтересовалась Айбигель.
— Несомненно, — сказал я. — Искны. Когда Ухул ими обзавелся?
— Где-то полгода назад. У него есть один хороший приятель на планете биоформов. У этого приятеля есть фирма по выращивание биосуществ. Ухул как-то сказал, что однажды очень помог этому приятелю и тот, в благодарность вырастил ему этих двух искнов.
— И ты действительно не видела куда они делись?
— Нет. Я потом просмотрела данные о посадке пассажиров и могу сказать совершенно точно, что с планеты они не улетели. Куда они могли деться — ума не приложу.
Я подумал, что может быть Ухул меня не обманывал. В этом случае, пытаться найти искнов совершенно бесполезно. Они уже умерли.
— Хорошо. В таком случае, мне нужна какая-нибудь вещь которой пользовался Ухул. Лучше бы что-нибудь из одежды.
— Зачем?
Я бросил на Айбигель укоризненный взгляд.
— Мы же договорились…
— Хорошо. Я сейчас принесу. Подожди здесь.
Нахмурившись, Айбигель вышла в соседнюю комнату. Наверняка, это была спальня. Причем, скорее всего, она не была обставлена в строгом, деловом стиле как кабинет.
И так легко было подойти к двери и слегка ее приоткрыв, убедиться в правоте своих догадок. Вот только, сейчас, у меня и в самом деле не было времени даже на это.
Прежде всего, надо было подвести итоги разговора.
Они были неутешительны. Айбигель не пыталась ничего скрыть, но рассказанное почти не подтверждало теорию, пришедшую мне в голову около часа назад.
Значило ли это что она неверна?
Отнюдь нет. Да, я не сумел получить подтверждения своих умозаключений. Однако, я также и не получил доказательств того, что они неверны. Поэтому отчаиваться рано. Вперед, лети мой корабль на всех парусах.
Тем более, что давать задний ход уже поздно. Нет времени даже для того, чтобы толком узнать о двух других центурионах, погибших вслед за стариной Эдом.
Сейчас я уверен что это случилось лишь потому, что убийце понадобился переполох в инопланетном районе. А вдруг это не так? Может быть, существовала еще какая-то другая причина? И стоит мне узнать об этих центурионах побольше…
Время, время. Его осталось слишком мало, для того чтобы узнать что делали эти центурионы с того момента как оказались на Бриллиантовой, до того момента когда легли спать и больше не проснулись.
Время. Если бы эта идея пришла мне в голову чуть пораньше…
— Вот, тут находятся его шлепанцы, — сказала Айбигель входя в гостиную. — Это подойдет?
В руках у нее был сверток из плотной бумаги.
— Да, конечно, — сказал я встав и забрав сверток.
— В таком случае, твой запас вопросов исчерпан? — спросила она.
— Исчерпан.
— Может быть, тогда я начну задавать свои?
— Только не сейчас. У меня нет на это времени.
— Но потом…
— Да, потом. После того как все кончится.
— В таком случае, иди и делай свое дело.
Что еще мне оставалось?
У двери я остановился, и оглянувшись, спросил:
— Тебе все еще хочется чтобы убийца был пойман?
— Да.
— Но даже если он умрет, его смерть не вернет тебе Ухула.
— Я понимаю. Но тот кто так легко отнимает людские жизни, должен понести наказание.
— А также те, кто прелюбодействует и берет чужое. Не так ли?
— Нет, не так. Мыслящим свойственно жаждать обладать тем, чем обладают их собратья, будь то вещи или жены. Единственное что нельзя оправдать — это убийство. Особенно, когда оно доставляет убийце наслаждение.
— Ты думаешь что убийца отнял жизнь у Ухула для того чтобы получить от этого удовольствие?
— А для чего иначе он это сделал? Можешь ты указать другую причину?
Конечно, я мог это сделать. Вот только, тогда мне придется рассказать и о царице личинок.
— Нет, не могу, — сказал я Айбигель.
— Ну, вот видишь… Если не сможешь его схватить живым, то убей не колеблясь.
— Если этого потребуют обстоятельства.
— Я буду надеяться, что они этого потребуют.
Я покинул жилище Айбигель. И прошел длинным коридором. И снова вышел в зал космопорта. И он все еще был пуст. Ни единого пассажира.
Впрочем, вот как раз меня-то это не касалось. Да и обратил я на это внимание так, мимоходом. Не до того мне было. Я думал о Айбигель.
Похоже, она и в самом деле любила Ухула. А теперь, когда он умер, была готова на все, лишь бы отомстить. И самый безжалостный мститель на свете, это любящая женщина у которой отняли ее избранника.
Причем, нетрудно было догадаться о чем она думает. О том, что если этот увалень — центурион, (то есть — я), в ближайшие несколько дней не найдет убийцу, ей придется вытрясти из него все что он знает и самой выйти на тропу войны.
Покидая здание космопорта я подумал о том, что меня это пока устраивает. В любом случае, в ближайшие несколько часов ее вмешательства в поиски убийцы можно не опасаться. А в эти несколько часов как раз все и решится.
И поэтому, я сейчас должен забыть о Айбигель и сосредоточится на том, что мне еще предстоит сделать.
Собственно, осталось не так уж и много. Всего навсего протрубить тревогу, собрать войска в одном месте, предположительно в резиденции, и объявить начало военных действий.
И если только Медок к этому времени не напал на след убийцы, это давало единственный шанс на успешный исход дела. Если этот шанс вообще был.
Войдя в резиденцию, я быстро прошел в спальню старины Эда, и выбрал среди его одежды какую-то рубаху. Основным критерием который повлиял на мой выбор было ее очевидная поношенность, а также то, что ее явно давно не стирали.
Развернув сверток который мне дала Айбигель, я и в самом деле обнаружил там довольно поношенные шлепанцы. Присоединив к ним рубаху, я снова запаковал эти вещи в плотную бумагу.
Прошествовав в приемную, я положил сверток на барьер и в упор посмотрев на Мараска, спросил:
— Может быть ты еще что-то хочешь мне рассказать о старине Эде, и двух других центурионах?
— Вряд ли, — сказал Мараск. — Нет, то есть я могу рассказывать о старине Эде еще очень долго. Но вряд ли тебе что-то из моего рассказа пригодится. Кроме того, мне кажется ты уже выработал план действий, и не намерен отступать от него ни на йоту.
— А ты бы советовал мне что-то другое?
— Мне кажется, я догадываюсь что именно ты задумал. Что-то вроде небольшой вылазки в город аборигенов?
— Вот именно.
