– Смерть за смерть. Он сам был убийцей.
– И кого же он убил? – Меня снова начала мучить жажда, ведь я так и не успел допить пиво.
– Меня.
– Хм, ты меня заинтриговал. Продолжай.
– Он думал, что убил меня, а это одно и то же. У меня до сих пор на затылке есть шрам, оставшийся от его удара. – Он мотнул головой.
– Где ты взял Уал?
– Он хранился у Перена, – твердо сказал Фамил таким тоном, что я сразу ему поверил.
Интересно, сколько еще владельцев кожевенных лавок прячут у себя оружие из других миров?
– Рассказывай все по порядку.
– Если я сделаю то, что ты требуешь, ты отпустишь меня?
– Об этом не может быть и речи. Ты убийца, по твоей вине заражено кладбище, и опять же из-за тебя к нам спешит король демонов во главе своей армии. Ты открыл им дверь.
– Я не знал…
– Какая разница? Теперь не только будущее Рамедии под угрозой, но и будущее всего человечества. Поверь, у меня есть причины быть недовольным тобой.
– Что же меня ждет?
– Нет, ну что за человек? – возмутился я. – Ему рассказываешь о возможной гибели человечества, а он волнуется только о своей жалкой шкуре! Но если тебе так интересно, то тебя будут судить. По всем правилам. И зачем тебе жизнь? Ты же не получаешь от нее никакого удовольствия. Ходишь ободранный, грязный, в лохмотьях…
– Всему этому виной Перен! Если бы не его предательство, я был бы сейчас богатым, у меня была бы семья, друзья и личный столик в трактире!
Впервые вижу, чтобы человек так четко очертил предел своих мечтаний. Я шумно вздохнул и многозначительно посмотрел на Фамила, призывая его продолжать.
– Это долгая история. Долгая и давняя. Перен – этот мерзавец – когда-то был моим другом. Это было лет тридцать тому назад. Тогда мы еще были молодыми парнями. Оба выходцы из одной деревни.
– Ее название?
– Не важно, – покачал головой Фамил, – ее уже нет. Ни деревни, ни названия. Так что это несущественно.
Я не настаивал.
– Мы оба мечтали о славе и подвигах, лезли в каждую щель в надежде отыскать там если не дракона, то его сокровища. Наша деревня стояла у самых гор, так что пещер в округе было предостаточно. И Перен и я работали пастухами. У нас было много свободного времени, и мы часто оставляли свои стада и отправлялись на вылазки. Это было интересно… – Он покачал головой. – Однажды наши поиски увенчались успехом. Мы забрели в незнакомый район и увидели необычный черный провал треугольной формы. Рядом, полускрытые деревьями, валялись разломанные створки каменных ворот. Нам стало понятно, что на этот раз мы нашли что-то стоящее. Я решил осмотреть провал, попросив Перена подождать меня наверху, но он отказался, и мы пошли вместе, – Фамил умолк и посмотрел на меня исподлобья.
– Очень интересно.
– Знал бы я тогда, чем это кончится, то ни за что бы туда не пошел! Это проклятое место.
– Так ты говоришь, провал был в виде треугольника? А на камнях где-нибудь были вырезаны вот такие продолговатые ромбики? – Я показал, какие именно. – Один за другим они могли составлять орнамент.
Фамил задумался.
– Ну сейчас сложно припомнить, – он наморщил лоб, – я тогда совсем не о том думал. Ромбики… Что-то такое на стенах было, определенно. Только не в виде орнамента, нет. Их было много: и на потолке, и на полу… но все они были не соединены между собой.
– Морессы, – прошептал я. – Точно они, больше некому.
– Что?
– Люди-змеи. Они раньше жили в Подземелье, но, не выдержав натиска соседей, полезли на поверхность. Это была большая ошибка. Влиятельные лорды и волшебники на какое-то время забыли свои распри, объединились и уничтожили морессов. Оставшиеся люди-змеи до сих пор скрываются в темных закоулках Подземелья. Правда, это довольно старые сведения, так что возможно, что сейчас их не осталось совсем. То, что вы нашли, был вход в один из их городов.
– Нет, ничего подобного. – Фамил отрицательно покачал головой. – Это не был город, эта была сокровищница. – Он мечтательно прикрыл глаза. – Золото, драгоценные камни лежали грудами, словно стекляшки. Они просто лежали, сваленные в огромные кучи. В той пещере драгоценные камни и оружие светились сами по себе, да так ярко, что все было видно как днем.
– Голубоватое свечение?
– Да.
– Первый признак самостоятельной магии у вещи. Вам нужно было уносить оттуда ноги.
– Твой совет опоздал на тридцать лет, – проворчал Фамил. – Как только мы вошли в сокровищницу, то потеряли дар речи. Мы были простыми пастухами, но золото есть золото, и его ценность знает каждый. Ни я, ни Перен не могли поверить в такое счастье. В один миг каждый из нас стал богаче любого короля. Это было невероятно…
– Верю, но описывать бурную радость не нужно. Мне и так понятно. Что было дальше?
– Пока мы стояли, ничего не трогая, все было нормально, но потом Перен кинулся к огромному яркому синему камню и, как только он взял его в руки, так прямо из золота… – он запнулся, – я не могу объяснить. Прямо из золота повалил едкий зеленоватый дым. Это случилось так быстро… Дым сгустился в одном месте и принял очертания чудовищного зверя. Наверное, зверь веками охранял эти сокровища, и прикосновение к камню разбудило его.
– Еще бы! Вам в детстве легенд не рассказывали, что ли?
– Чудовище бросилось к нам. И я понял, что его прикосновение несет смерть. А запах… От него несло тленом. Зверя больше интересовал Перен, наверное потому, что он первый тронул камень. Чтобы отвлечь его от Перена, я принялся кидать в чудовище разные предметы, но они не причиняли ему вреда. Мы уже и рады были убраться из пещеры, но он загораживал нам выход, не пуская обратно. Затем он прыгнул на нас обоих, но мы бросились в разные стороны, и чудовище упало на камни. Я уже не помню, как мы очутились снаружи…
– Страх придает силы.
– Верно. Так быстро я еще никогда не бегал. Все не мог остановиться, думал, что чудовище все еще гонится за нами.
– Охранники редко покидают свою территорию.
– Мы этого не знали, поэтому остановились, только когда очутились по другую сторону горной гряды. Это место пользовалось дурной славой, но мы оба были совсем без сил, поэтому решили больше никуда не идти. Неподалеку протекал ручей, и я с Переном остановились перевести дух. Тогда я и заметил, что держу в руке тот самый кинжал. Когда мне довелось кидать в зверя вещи, я хватал их не глядя. Кинжал был последним из того, что попало ко мне в руки.
Рассказ Фамила дал мне еще больше прав считать, что Уал попросту залежался в сокровищнице морессов и решил поменять свое месторасположение. Чтобы он вот так вот случайно попался под руку? Никогда в это не поверю. Ведь Фамил не выбросил его во время бегства в расщелину или еще куда-нибудь, где кинжал мог снова пролежать не одну тысячу лет, а взял с собой.
