– О, это было очень просто… Дело в том, что я не смог придумать ничего другого, как назвать свое имя.
– Глупо, – не выдержал я.
– Так уж получилось… Сначала Перен мне не поверил, но после того, как я рассказал ему некоторые детали нашего общего приключения, у него не оставалось иного выбора. Вначале я вел себя миролюбиво, чтобы его не спугнуть. Я сделал вид, что не помню подробностей той ночи и просто пришел за своей половиной камня. Это было очень предусмотрительно, ты не находишь? Ведь если бы я убил его сразу, то никогда бы не узнал, где камень или деньги. Перен не захотел говорить о сапфире в лавке, опасаясь, что нас могут услышать, и сам проводил меня в спальню. На всякий случай он запер дверь на ключ.
– И тогда вы поругались.
– Да, когда я понял, что Перен не собирается говорить правду. Он рассказал мне сказочку о том, что его ограбили разбойники и отобрали камень, а на лавку он заработал тяжким трудом. Чушь! Перен всегда был лентяем. Даже когда мы в детстве…
– Это не важно, – поспешно прервал я его. – Ближе к делу. Откуда взялся Уал?
– Перен попробовал откупиться от меня кинжалом, сказав, что это все, что у него осталось от нашего приключения. Он достал его из-под матраса, завернутым в бумажный пакет, и отдал мне. Это была вторая самая большая ошибка в его жизни.
– А первая? – вырвалось у меня.
– Он не нанес удар, который добил бы меня, – Фамил усмехнулся. – Как только кинжал оказался в моих руках, я отбросил притворство и прыгнул на Перена. Он сумел увернуться и принялся швырять в меня вещи. Чтобы не дать ему уйти, я стал между ним и дверью, – Фамил рассказывал с явным удовольствием. – Наша игра длилась недолго. Я видел его глаза. В них поселился животный страх, он знал свою участь. Я всадил кинжал в его сердце, он вошел в него так легко, я даже не ожидал. Моя месть свершилась.
– Угрызения совести не мучили?
– С чего бы это? – удивится Фамил. – Это справедливо. Жизнь за жизнь.
– Принцип талиона… – тихо пробормотал я. – Зачем ты бросил кинжал?
– Мне было не до него. Я услышал шум внизу. В спальню был протянут шнурок, и всякий раз, когда дверь в лавке открывалась, звенел колокольчик. Перен еще хрипел, когда в лавке послышались мужские голоса. Я запаниковал, поняв, что оказался в ловушке. Меня в любой момент могли обнаружить. Я быстро обыскал комнату, но ни сапфира, ни других ценных вещей не обнаружил. Голоса раздавались все громче. Мне нужно было исчезнуть, и я воспользовался окном. При падении мой плащ зацепился за что-то острое, и я едва не повис на нем, словно ярмарочная кукла на ниточках. Но и старая ткань может сослужить хорошую службу. Плащ разорвался, и я благополучно скрылся, уйдя дворами. Вот, собственно, и все.
– Нет, не все. Как кинжал снова оказался у тебя?
– Ну мне стало жаль, что я его оставил этому негодяю… Нет, не так. В этом негодяе. Все-таки, посмотрев мир, я понял, что и за него можно было бы выручить неплохие денежки, если продать кому-нибудь из гильдии убийц или заезжему некроманту. Они любят вещи с подобной мрачной символикой. Когда в таверне смаковали подробности убийства, мне пришла в голову мысль, что кинжал неплохо было бы вернуть законному владельцу. То есть мне.
Услышав слова "законный владелец", я невольно усмехнулся. Хорошо, что король демонов не присутствует при разговоре.
– Это получилось случайно, – Фамил пожал плечами. – Я знал, что пока не найдут убийцу, оружие будет храниться у капитана стражи. Я все время крутился вокруг, выжидая удобный момент, и он настал.
– Зачем ты убил Литса?
– Я никого не убивал. – Мой пленник не на шутку рассердился. – Нечего на меня вешать все преступления. Стражник – тот молодой парень – уже был мертвым, когда я нашел его, а капитан был не в себе. Он ничего не видел и не слышал. В руках парня был мой кинжал, а рядом лежала раскрытая шкатулка. Я схватил кинжал и был таков. Остаток времени я провел то в одной таверне, то в другой, слушая новые сплетни о Перене и о чудовище, поселившемся в теле капитана.
– Обо мне что-нибудь говорили?
– Да, болтали о каком-то полоумном маге. Это о тебе?
Да, нечего было напрашиваться на комплименты… Я их еще не заслужил. Интересно, а кто это считает меня полоумным? Превратить бы этих умников в крысу…
– Больше мне нечего добавить, – буркнул мужчина и демонстративно закрыл глаза.
Я задумчиво посмотрел на него. Фамил говорил правду, его рассказ во многом подтверждал мои собственные догадки. Это означало, что дальнейший допрос этого бедолаги не имел никакого смысла. Во всяком случае, сейчас. Потом пусть им занимаются судьи, маги и дотошно выясняют все до мельчайших подробностей, а мне нет до них никакого дела. Зная, как в нашем мире вершится дознание, я искренне желал Фамилу не дожить до настоящего допроса. Он был обычный преступник, ничего не знал о силе Уала и не заслужил такого жестокого наказания.
– Отпусти меня, – попросил Фамил, угадав мое настроение, – я ведь не настоящий убийца, а всего лишь мелкий карманник. За это строго не наказывают. А смерть Перена – это была обычная месть.
– Я бы отпустил, но кто-то же должен за все это отвечать? Или ты считаешь, что когда все лорды и маги слетятся сюда, то здешний градоправитель посыплет голову пеплом и возьмет всю вину за происходящее на себя?
– Не думаю, – с сомнением отозвался Фамил. – Я его видел вместе с капитаном стражи. Это не тот человек.
– Расскажешь суду все как есть, и тогда, быть может, они отнесутся к тебе со снисхождением, – сказал я, зевая. – Приговорят к быстрой смерти.
– Куда ты уходишь? – заволновался Фамил.
– Ну не всю же ночь мне составлять тебе компанию. Меня ждут другие, не менее важные дела. Например, несколько часов сна.
– Ты оставляешь меня здесь? Но я не могу шевелиться!
– А значит, и убежать. Завтра я за тобой приду.
– А если сюда раньше тебя заглянут хозяева?
– Расскажешь им какую-нибудь небылицу.
Мною овладело редкое равнодушие, вызванное сильной усталостью. Я поднялся с корзины и отряхнул мантию от колючек и соломы. Если Мелл увидит, в каком я виде разгуливаю по городу, то мне не поздоровится. Демоны и умертвия по сравнению с ее нотациями покажутся сущей ерундой.
– А если придут мертвецы? – спросил Фамил со страхом. – Это правда, что они поедают плоть еще живого человека?
– Нет, неправда. Так делают вурдалаки. Но их здесь в ближайшее время не предвидится, так что спи спокойно. Я тебе даже один огонек оставлю, чтобы не было так страшно. И дверь сарая закрою. Умертвия глупые, поэтому дверь им ни за что не открыть.
– Спасибо, – вполне искренне поблагодарил меня Фамил.
Я кивнул и вышел наружу. Дверь сарая, как и обещал, я закрыл. От полученной информации, а может, и от свежего воздуха, у меня закружилась голова. Уже наступила ночь, в небе светили красивейшие звезды, но в этот раз мне некогда было любоваться звездным небом. Мелл уже наверняка начала волноваться. Я знал, что она не ляжет спать, пока я не вернусь. Будет сидеть возле окна и смотреть на пустую улицу.
