– Перед лицом опасности люди объединяют свои силы, поэтому я прошу помочь мне. Нужно найти несколько девственниц, которые будут добровольно следовать моим указаниям. Сразу оговорюсь, – поспешно добавил я, – что вред им причинен не будет.
Нужно было добавить, что у девушек должны быть крепкие нервы и награды за бег на длинные дистанции с препятствиями, но, по понятным причинам, я не стал этого делать.
– Их прямо живыми принесут в жертву? – ужаснулась толстая баба в цветастом платке.
– Далось вам это слово! Нет, конечно! Им нужно будет только пробежать по улицам города в определенный момент. И за эту простую работу они получат целых десять золотых.
Люди сразу же зашумели. Я давно заметил, что упоминание о деньгах любую, даже самую кровожадную толпу настраивает на деловой лад.
– Кхм, – кашлянул в кулак серенький неприметный старичок, – у меня есть внучка. Думаю, что она согласится.
– А она точно?.. – я сделал выразительную паузу.
– Ручаюсь. Мы ее строго воспитывали.
– Хорошо. Все, кто согласен помочь спасти родной город и хорошенько на этом заработать, собираетесь на этом самом месте через три часа. Уже с девушками.
Кое-кто, подсчитав, куда он потратит десять золотых, согласно закивал, но большая часть толпы осталась стоять с хмурым видом.
– А можно узнать подробности? – спросил один из таких мрачных горожан.
– Зачем? Все подробности предстоящей работы я буду обсуждать непосредственно с девушками, – тут я решил схитрить, – так как это тайна магического характера.
– Но ведь это наши дочки, наши кровинушки! – возмутился какой-то высокий усач в грязном, насквозь промасленном переднике. – Это самоуправство! Родную кровь подвергать опасности. А ведь это наши доченьки-красавицы, наша будущая опора… В конце концов, десять золотых – это слишком малая сумма.
– Разве? – деланно удивился я, зная, что они обязательно попробуют торговаться. – Сколько же вы хотите?
– Двенадцать, нет – пятнадцать золотых. – Глаза усача алчно загорелись.
Я вопросительно посмотрел на Баса, но градоправитель, надо отдать ему должное, только крепче сжал губы и категорически покачал головой. Даже возможная смерть на костре не смогла сломить его дух.
– Десять – это последняя цена. Соглашайтесь.
– Четырнадцать.
– Десять.
– Тринадцать с половиной.
– Десять.
– Тринадцать и две серебряные монеты.
– Десять.
– Двенадцать, шкура овцы и новые сапоги.
– Десять, и вы приводите в порядок дом Джора Баса.
Услышав это, мужчина остолбенел от моей наглости. Круглыми глазами уставился на меня и несмело продолжил:
– Двенадцать с четвертинкой серебра и шкура бобра.
– Десять, и вы ремонтируете дом градоправителя и подметаете площадь.
– Чего? – он непонимающе моргнул и оглянулся на остальных.
– Торгуемся дальше? – с надеждой спросил я.
– Одиннадцать, – пробормотал усач с несчастным видом.
– Десять, и ко всему вышесказанному вы обязуетесь посадить по одному дереву. Озеленение территорий – полезная вещь.
– По рукам! – поспешно согласился мой оппонент, опасаясь, как бы я не прибавил к этому полное переустройство города, постройку оборонительного вала и чего-нибудь еще.
– Ну вы довольны торгами? – спросил я градоправителя.
– Ушам своим не верю, – уважительно ответил тот. – Никогда бы не подумал, что вы на такое способны. Должен признать, что у вас есть все задатки хорошего торгаша.
Мне осталось только со скромным видом согласиться. Народ на площади понимал, что его одурачили, но, словно завороженный, не мог вымолвить ни слова против.
Люди только переводили взгляд друг на друга и недоуменно пожимали плечами.
– Итак, через три часа. А пока что расходитесь по домам.
Горожане разбились на небольшие группки по четыре-пять человек и последовали моему совету. Бас отошел подальше от костра и, придирчиво осмотрев порванный рукав, недовольно надул губы.
– Они мне за это заплатят… – проворчал он негромко.
– Если будет кому. Мертвецы еще вернутся.
– Демоны вас раздери, вы собираетесь хоть что-нибудь делать! – градоправитель решил отыграться за перенесенные страдания на мне. – Только языком болтаете! Каркаете, словно ворон.
Я смерил его с ног до головы своим фирменным взглядом, от которого женщины падали в обморок, цветы вяли, трава жухла, и Джор Бас заметно присмирел.
– Я вам не подчиняюсь, так что оставьте этот тон.
– Да-да… Конечно. Просто сами понимаете… Что вы намерены делать?
– Ждать прихода девушек. Больше ничего не остается. Кстати, вы знаете место, где можно перекусить?
– Как вы можете думать о еде в такое время? – ужаснулся Бас. – Даже я о ней не думаю.
– А что тут странного? Во время занятий магией расходуется много сил, и чтобы их пополнить, нужно хорошо питаться.
Градоправитель задумался и погладил себя рукой по внушительному животу.
– Иногда мне приносят еду из ресторана "Дикий шмель". Он находится здесь, на площади.
– Спасибо, я сейчас же пойду туда. Надеюсь, умертвия не разгромили это заведение.
– Могу я задать вопрос? – Глаза градоправителя воровато забегали.
Я кивнул.
– Если город все равно нельзя покинуть, то можно я хотя бы не буду принимать непосредственное участие в предстоящем кошмаре? – он с опаской скосил глаза на заготовленные для костра дополнительные доски.
– В вашем доме есть вместительный комфортабельный подвал со всеми удобствами и запасом пищи на месяц? – догадался я.
– Если быть точным – на три месяца, – подтвердил Бас. – Я приступлю к своим обязанностям, как только город станет свободен.
Я представил, как Джор Бас в полном рыцарском облачении, выкрикивая проклятия, лезет на баррикады, освещая остальным воинам дорогу факелом, и содрогнулся. Рамедия еще может выдержать и живых мертвецов, и демонов, но подобного она точно не выдержит.
– Хорошо, я не против. Но вы должны будете взять вместе с собой еще кого-нибудь. Убежище нужно использовать с максимальной пользой.
Градоправитель сделал над собой усилие и кивнул:
– Я возьму с собой слуг и их родственников.
– Хорошо, в таком случае можете идти, а то, если вас не сожгут, то утопят или повесят.
Напутствуемый этими жизнеутверждающими словами, градоправитель в мгновенье ока скрылся из виду, а я отправился на поиски "Дикого шмеля", мечтая съесть отбивную или жаркое.
