– Мы только хотели помочь…
– Спасибо, но помощь нам не требуется. Весельчак, не стой столбом!
Скелет послушно поковылял вперед. Застрявшие стрелы так и остались торчать у него в груди.
– Марк?
– Да?
– Запомните на будущее: ни одно человеческое оружие не способно причинить им вреда. Ненадолго задержать – да, это возможно. Но даже если вы изрубите их на кусочки, эти кусочки снова соберутся вместе и доберутся до вас во что бы то ни стало. В мире мертвых другие законы.
– Да, я это уже понял. – Марк махнул мне рукой. – Идите с миром.
– А вам помощь не нужна? Никто не ранен?
– Нет, спасибо. Мы вовремя убрались на крышу. На ней легче держать оборону.
– Вы знаете Мауса Бланка?
– Конечно. Это наш новый командир.
– Отлично! Передайте ему, чтобы утром он встретился со мной в церкви у Нормана. Это очень важно.
– Хорошо.
Я кивнул, и мы двинулись дальше. Больше задержек на нашем пути не было, если не считать инцидента с собакой, которая набросилась на одного из наших странных солдат. Скелет, повинуясь моему приказу, поймал собаку, продемонстрировав немалую прыткость и силу, и оставил ее за забором. Еще долго до нас доносился яростный собачий лай.
Из-за поворота показалась церковь. Без обычного света в окнах она казалась заброшенной, но я знал, что это не так.
Когда Норман открыл дверь и наша дружная компания, живая и почти невредимая, если не считать порезы и ушибы Джулии, ввалилась внутрь, девушки облегченно вздохнули и попадали на лавки. Краем уха я услышал возмущенный писк кого-то из Невидимых Помощников. Расторопнее надо быть, расторопнее…
– Эдвин, дорогой! – Ко мне бросилась Мелл. – Ты вернулся! Я так волновалась.
– Все в порядке, Мелл. Дело сделано. – Я передал мальчика священнику. – Эрик тоже в норме, но спать будет долго.
Норман поднялся в спальню, а когда вернулся, удивленно спросил:
– А зачем ты притащил сюда этих умертвий? Они, словно статуи, стоят в проходе и мешают мне закрыть дверь.
– Скажите спасибо Вольту. Он сделал так, что отныне все мертвецы подчиняются великому Прозрачному магу. Их целая армия, и я у них главнокомандующий.
– Я так и знала, что без подвоха дело не обойдется! – справедливо возмутилась любовь всей моей жизни.
– Знакомьтесь: тот, что в кольчуге, это Весельчак. Он мой помощник.
– Эдвин, ты уже даешь им имена? По-моему, ты переутомился. Тебе надо отдохнуть.
– Не возражаю. Откровенно говоря, я падаю с ног. Вертикально держусь только благодаря нечеловеческой силе воли. Король демонов у вас не появлялся?
– Нет, слава богу! – Норман вздохнул. – Тебя ведь не было всего несколько часов. Но когда эта армия мертвецов побежала за девушками, нам стало жутко.
– А как вы могли это в полной темноте увидеть?
– У них же горят глаза. Такие зловещие красные точки. А сейчас они светятся золотистым светом.
– Это все из-за того тумана, что напустил Вольт. Некромант неплохо позабавился. Надо будет расспросить его при случае, как он это сделал. – Я залпом выпил стакан холодной воды, которую принесла Мелл. – Но на самом деле все сложнее, ведь глаз у большинства из них нет.
– А огоньки есть, – упрямо повторил Норман.
– Не буду спорить. Завтра ко мне должен прийти Маус Бланк. Надеюсь, ему передадут мое сообщение.
– Зачем он тебе?
– Будем думать, решать… В конце концов, я не обязан отдуваться за всех, поэтому часть ответственности переложу на его плечи. Разбудите меня, как только он придет. Даже если придется прибегнуть к крайним мерам и вылить на меня ведро воды.
– Эдвин, мне не нравится, как ты выглядишь, – встревоженно прошептала Мелл, щупая мой лоб. – У тебя жар?
– Совсем нет. Просто устал.
– Эдвин, а где еще одна девушка? Такая худенькая? – спросил вдруг Норман.
– А, Дарина. Совсем забыл… Она ушла искать своего деда. Скоро вернется. Я разрешил им сегодня и завтра ночевать в церкви. Они не местные, и родственников в Рамедии у них нет.
– Хорошо, я понял.
– Джулия, возьми вот это, – я смочил свой носовой платок в чудодейственном бальзаме и протянул девушке, – приложи к ране. К утру затянется. И даже шрама не будет.
– Ну и воняет, сразу видно, что лекарство. А печь не будет?
– Будет. Но выбора у тебя все равно нет.
– Мы тоже хотим спать, – проворчала Джулия.
– Могу предложить только лавки, – Норман пожал плечами. – Пойду поищу хоть какие-нибудь подстилки…
Раздался негромкий стук в дверь.
– О, это точно Дарина. – Норман пошел открывать.
Я медленно поставил ногу на первую ступеньку, соображая, сколько еще таких ступенек мне придется преодолеть, чтобы подняться наверх. Временное отсутствие опасности меня расслабило, все тело словно налилось свинцом. Свинцовые руки, ноги, голова… Признаться, я даже не слышал, о чем кругом говорили.
Удостоверившись в том, что Дарина и ее дед пребывают в добром здравии, я, механически переставляя ноги, добрел до кровати и с шумом рухнул на нее. О том, насколько я устал, говорит тот факт, что я не только не стал раздеваться, но даже не снял с плеча сумку. А через мгновение я погрузился в долгожданную страну снов.
Странные видения…
Огромный дом с бесчисленными переходами. Настоящий лабиринт, давным-давно покинутый своими хозяевами. Лес, охваченный огнем. Поля, покрытые снегом, который не таял, несмотря на лизавшие его языки пламени. Я словно уже не человек, а что-то большее… Стою перед дверью и знаю, что мне нужно открыть ее, но не хочу, потому что за ней притаилась опасность. Я берусь за прохладную бронзовую ручку, и она начинает светиться холодным голубоватым светом. Языки пламени за моей спиной сливаются в исполинскую фигуру. Чувствуется запах серы.
Я открываю дверь. За ней так темно… Липкий страх поднимается по позвоночнику. В темноте слышны шорохи от бесчисленных сотен ног. Тонкая костлявая рука без двух пальцев высовывается из прохода и затаскивает меня внутрь. Дверь захлопывается, и я слышу неприятный, режущий уши смех. Пламя проникает сквозь дверные щели и нестерпимо жжет кожу. Мне нужно бежать из этого проклятого места, я заперт в этом доме, словно в ловушке.
В темноте я снова нащупываю дверь и толкаю ее вперед. Передо мной лес. Кленовые листья падают, медленно кружась вместе с мягким снегом. Я протягиваю руку, и на мою ладонь лениво опускаются снежинки. Но это не снег – это пепел. Листья вспыхивают пламенем, и я снова слышу злорадный смех. Я бегу от него, сколько хватает сил…
