С этими словами Рафа вышел из-под тиса и зашагал к башне. Гроза разбушевалась вовсю, капли дождя, словно град, тяжело падали с багрового неба. Рафа один подбежал к входу в башню, схватился за рукоять тяжелого латунного кольца и повернул ее вправо. Он услышал, как болт выскочил из паза и дубовая дверь со скрипом отворилась.
Медленно, шаг за шагом, он осторожно подымался по каменным ступеням лестницы, лишь последний пролет которой слабо освещала свеча. Наверху он увидел другую дубовую дверь, из-за которой доносились приглушенные голоса Демьюрела и Бидла. На секунду он остановился и поднял руку, чтобы постучать; он хотел показать им, что не боится, и, что бы они ни делали, это не заставит его ни с горечью удалиться, ни рассердиться. Рафа знал: он в опасности, страшной опасности. Но он должен совершить то, что ему поручено. За этой дверью находятся ответы на все вопросы, какие он задавал себе. Он преодолел много километров по суше и по воде, чтобы попасть сюда, к этим людям. Он обещал это своему отцу Аврааму, он поклялся ему на ступенях Храма. И он не вернется домой с пустыми руками.
Рафа почувствовал, что в его жилах быстрей пульсирует кровь. Он понимал: это происходит от возбуждения и страха. Капли пота выступили на лбу, смешавшись с каплями дождя, пробившими себе дорожки сквозь его густые черные кудри, пока он бежал от тиса до башни. «Как мне войти к ним? – думал он. – И что я там увижу? Что произойдет?»
Все еще колеблясь, он взялся за ручку и быстро распахнул дверь. Густые волны застоявшегося ладана хлынули к двери. Рафа вглядывался в полутемную комнату, вдыхая едкий запах прогорклой мирры, от которого жгло глаза и чувствовался дух разложения. Он отшатнулся. В сумраке он различил фигуру Демьюрела, стоявшего у алтаря. На нем была длинная белая сутана, перехваченная на талии толстой черной веревкой, завязанной узлом. Волосы были стянуты сзади лошадиным хвостом, отчего черты его лица еще более заострились. Возле алтаря поблескивал позолотой акациевый столбик с вставленной в него каменной рукой. Посредине алтаря стоял Керувим, его жемчужные глаза сверкали в свете алтарных свечей. Вдоль стены расставлены были три кресла с переброшенными через подлокотники золотистыми шнурами.
Бидл суетливо метался по комнате с тканой золотом сумкой, набитой свежесрезанной травой. В руке у него был маленький золотой серп. Хозяин и слуга замерли и уставились на Рафу, освещенного заметавшимися на ветру огоньками свечей, дым которых вился вокруг него.
– Кажется, вы хотели видеть меня? – спросил он, стараясь, чтобы голос его не дрогнул.
Демьюрел, казалось, был совершенно потрясен, увидев на пороге Рафу. Он вглядывался в темноту за его спиной, надеясь разглядеть там своих людей. Потом метнул взор на Бидла, который в растерянности уронил золотой серп на пол.
– А где же?… – заговорил было Демьюрел.
– Ваши люди остались снаружи, под большим тисом. Они обдумывают сейчас, как им распорядиться оставшейся жизнью. Сегодня они покидают эти места, я освободил их. Они полностью выплатили тебе свои долги, Демьюрел. – Рафа почувствовал, как изнутри наливается силой, а страх уползает прочь.
– По какому праву ты освобождаешь людей? Они ничем не обязаны тебе, а мне обязаны всем. – Голос Демьюрела источал злобу, он брызгал слюной от ярости. – Все они жалкие трусы. Как только покончу с тобой, я приволоку за волосы этих трусливых, ничтожных тварей. Ну-ка, возьми его, Бидл, тащи сюда.
Бидл стоял в нерешительности, не зная, что делать. Он посмотрел на Рафу, потом на Демьюрела.
– Да не стой же ты, кретин! Тащи его сюда! – взревел Демьюрел.
– Стой где стоишь, Бидл. Отныне ты не обязан подчиняться его приказам. Ты тоже можешь стать свободным человеком. Почему ты считаешь, что он имеет над тобой какую-то власть? – Рафа переступил порог и направился к алтарю.
– Не слушай его, Бидл, он хочет задурить тебе голову.
– Что знаешь ты, Демьюрел? Ты слышишь, но не понимаешь того, что слышишь. Глаза твои видят, но ты слеп. Ты так сосредоточен на себе, что душа твоя заскорузла и не видит нужд людей, которых ты сделал своими рабами. Я приехал сюда как свободный человек, я не раб и намерен уйти отсюда с Керувимом. Отдай его мне сейчас же.
Демьюрел и Бидл взглянули друг на друга и расхохотались. Внезапно дубовая дверь захлопнулась, и Рафа задохнулся от невыносимо сгустившегося запаха ладана.
– Ты смел, но глуп. А ты не подумал о том, что я узнаю, кто ты есть на самом деле? Жебра Небура сказал мне, что Керувимы не могут существовать раздельно. Мне пришлось затратить немало времени, чтобы понять, что один из них мог быть сделан из золота, другой же – из плоти и крови. У Бога странное чувство юмора, не правда ли? – Он умолк, глядя на Рафу. – Ты и есть тот Керувим, которого я поджидал. Вместе вы дадите мне власть над стихиями. Мне подчинятся море и небо. Я могу наслать засуху на одну страну и потопить в наводнении другую. По моему повелению море может поглотить целый флот. Ты только подумай, какова цена подобной власти. Я стану самым богатым человеком в мире. Короли и принцы склонятся передо мной. Власть, обеспеченная Керувимами, будет продана наивысшему претенденту. – Демьюрел почти визжал от возбуждения. – А знаешь ли, что доставит мне величайшее удовольствие? Твоему Богу придется опять просто сидеть на своем троне, смотреть на происходящее и лить слезы.
Он схватил золотого Керувима и еще крепче прижал его к себе.
– Неужели твой Бог не понял, что ему конец? Люди устали от него, они вообще забыли о нем. Деньги… власть… черная магия. Они-то и есть новые боги, и ключи от всего Царства в моих руках.
Рафа ждал, пока Демьюрел закончит свою речь, одним глазом посматривая на Бидла, наклонившегося, чтобы поднять с пола серп.
– Неужели ты думаешь, что людям больше ничего не нужно от жизни? Бессмертным это тебя не делает. Ты не сможешь забрать все с собой, когда придет смерть.
– Смерть! Приятельница старого дуралея. – Голос Демьюрела звучал покровительственно. – А ты глупей, чем я думал. Нынешней ночью со смертью будет покончено. Властью, обретенной от Керувимов. Мне уже никогда не придется дрожать от страха, вновь представ перед Богом. Бог внутри намного сильнее бога снаружи. Такова истина нынешнего века. Я желаю властвовать силами, о которых тебе почти ничего не ведомо, и ты не сможешь остановить меня.
С этими словами Демьюрел украдкой вытащил из-под алтаря длинный пистолет и отвел назад затвор. Ударник громко щелкнул.
– Думаю, это заставит тебя повиноваться мне. – Демьюрел засмеялся и кивнул подобострастно изогнувшемуся Бидлу.
Бидл проковылял через комнату к Рафе. Он осторожно взял его за руку и подвел к трем стоявшим у стены деревянным креслам. Толкнув Рафу на среднее кресло, он поспешно связал его запястья и ноги золотым шнуром. Шнур глубоко врезался в запястья, грубо прижав их к твердому дереву.
Внизу хлопнула входная дверь, и по лестнице тяжело затопали – шаги были слышны даже на самом верху башни. Демьюрел повернулся к Бидлу.
