Кэтрин была потрясена и тронута этим монологом,
произнесенным умоляющим голосом.
– Еще я хочу сказать, что, если… если вы когда-нибудь
попадете в беду, я сделаю все, что могу…
Найтон стиснул руку девушки, потом отпустил ее и, не
оборачиваясь, зашагал в сторону казино.
Кэтрин сидела неподвижно, глядя ему вслед. Сначала Дерек
Кеттеринг, потом Ричард Найтон… Они так не похожи друг на друга. В Найтоне
ощущается доброта и надежность. Что же касается Дерека…
Внезапно она испытала очень странное ощущение:
почувствовала, что уже не в одиночестве сидит на скамейке в саду казино, кто-то
стоит рядом с ней, и этот кто-то – убитая женщина, Рут Кеттеринг. Ей казалось,
будто Рут изо всех сил пытается что-то сообщить. Впечатление было настолько
ярким, что его оказалось нелегко отогнать. Кэтрин была уверена, что миссис
Кеттеринг старается передать ей нечто очень важное. Потом видение потускнело, и
она поднялась, ощущая легкую дрожь. Что же именно Рут так хотела ей сообщить?
Глава 27
Разговор с Мирей
Расставшись с Кэтрин, Найтон отправился на поиски Эркюля
Пуаро, который в зале рулетки бодро делал минимальные ставки на четные номера.
Когда секретарь подошел к нему, выпал номер тридцать три, и от фишек детектива
ничего не осталось.
– Не повезло, – посочувствовал Найтон. – Хотите поставить
снова?
Пуаро покачал головой:
– Не сейчас.
– Игра увлекает вас? – полюбопытствовал майор.
– Только не рулетка.
Найтон бросил на него быстрый взгляд. На лице секретаря
отразилось беспокойство.
– Вы очень заняты, мсье Пуаро? – неуверенно поинтересовался
он. – Я бы хотел спросить вас кое о чем.
– Я к вашим услугам. Может, нам лучше выйти? На солнце
беседовать приятнее.
Они вместе вышли из казино, и Найтон сделал глубокий вдох.
– Я очень люблю Ривьеру, – сказал он. – Впервые побывал
здесь двенадцать лет назад, во время войны, когда меня отправили в госпиталь
леди Тэмплин. После Фландрии это казалось раем.
– Могу себе представить, – отозвался Пуаро.
– Кажется, что война была так давно! – задумчиво произнес
Найтон.
Некоторое время они шли молча.
– Вас что-то тревожит? – неожиданно спросил детектив.
Секретарь с удивлением посмотрел на него.
– Вы правы, – признался он. – Хотя не понимаю, как вы об
этом узнали.
– Это проявляется слишком явно, – сухо пояснил Пуаро.
– А я и не догадывался, что мои мысли так легко прочитать.
– Физиогномика – составная часть моей профессии, – с
достоинством сообщил маленький человечек.
– Я все расскажу вам, мсье Пуаро. Вы слышали о танцовщице
Мирей?
– Chere amie мсье Дерека Кеттеринга?
– Да. Как вы понимаете, мсье ван Олдин, естественно,
предубежден против нее. Она обратилась к нему с просьбой о встрече. Он велел
мне ответить кратким отказом, что я, разумеется, и сделал. Но сегодня утром
Мирей пришла в отель и прислала наверх свою визитку, утверждая, что ей срочно
нужно повидать мистера ван Олдина по очень важному делу.
– Вы заинтересовали меня, – заметил детектив.
– Мистер ван Олдин пришел в бешенство и хотел отправить к
ней посыльного с требованием немедленно убраться из отеля, но я рискнул с ним
не согласиться. Мне показалось весьма вероятным, что эта женщина может сообщить
нам ценную информацию. Она ведь тоже была в «Голубом поезде» и могла видеть или
слышать что-то важное. Вы согласны со мной, мсье Пуаро?
– Да, – сухо ответил тот. – Позволю себе заметить, что мсье
ван Олдин повел себя крайне глупо.
– Я рад, что вы так считаете, – кивнул секретарь. – Так вот,
позиция мистера ван Олдина показалась мне настолько неразумной, что я тайком от
него спустился вниз и побеседовал с леди.
– Eh bien?
– Трудность заключалась в том, что она настаивала на личном
разговоре с мистером ван Олдином. Я, как мог, смягчил его ответ – честно
говоря, изложил его совсем в иной форме. Сказал, что мистер ван Олдин слишком
занят, чтобы принять ее, но она может передать любое сообщение через меня.
Однако Мирей не согласилась и ушла, ничего не сообщив. Но у меня создалось
сильное впечатление, что эта женщина что-то знает.
– Это серьезно, – спокойно отреагировал детектив. – Вам
известно, где она остановилась?
– Да. – Найтон сообщил название отеля.
– Отлично, – кивнул Пуаро. – Отправимся туда немедленно.
На лице секретаря отразилось сомнение.
– А как же мистер ван Олдин? – неуверенно спросил он.
– Мсье ван Олдин – упрямый человек, – сухо отозвался Пуаро,
– а я не спорю с упрямцами. Я действую, полностью их игнорируя. Мы сейчас же
повидаемся с этой леди. Я скажу ей, что вы присланы ван Олдином в качестве его
представителя, и не вздумайте это опровергать!
Найтон все еще колебался, но детектив не обращал на него
внимания.
В отеле им сообщили, что мадемуазель у себя, и Пуаро послал
к ней визитки, свою и Найтона с карандашной пометкой: «От мистера ван Олдина».
Вскоре пришел ответ, что мадемуазель согласна их принять.
Когда их проводили в апартаменты танцовщицы, Пуаро сразу же
взял на себя инициативу.
– Мадемуазель, – заговорил он с низким поклоном, – мы здесь
по поручению мсье ван Олдина.
– Вот как? А почему он не пришел сам?
– Он нездоров, – солгал Пуаро. – Подхватил на Ривьере
простуду, но я и его секретарь, майор Найтон, уполномочены действовать от его
имени. Если, конечно, мадемуазель не предпочтет ждать недели две.
Если Пуаро хоть в чем-нибудь был уверен, так это в том, что
для женщины с темпераментом Мирей слово «ждать» является анафемой.
– Eh bien, мсье, я все расскажу! – воскликнула она. – Я
долго терпела, и чего ради? В результате меня оскорбили! Он думает, что Мирей
можно выбросить, как старую перчатку? Еще никогда мужчины не уставали от меня –
это я устаю от них!
Танцовщица мерила шагами комнату, ее стройная фигура дрожала
от ярости. Когда маленький столик попался на ее пути, она толкнула его ногой, и
он разлетелся на куски, ударившись о стену.
