– По-твоему, моя дочь вышла за тебя из-за твоего титула и
положения?
На сей раз в смехе Дерека не слышалось особого веселья.
– А по-вашему, это был брак по любви? – спросил он.
– В Париже десять лет назад ты говорил совсем другое, –
медленно произнес миллионер.
– В самом деле? Вполне возможно. Рут была красива, как ангел
или святая, шагнувшая из церковной ниши. У меня были прекрасные идеи покончить
с прошлым, остепениться и зажить семейной жизнью в лучших английских традициях
с обожающей меня красавицей женой. – Он снова горько усмехнулся. – Полагаю, вы
мне не верите?
– Я не сомневаюсь, что ты женился на Рут ради денег, –
равнодушно ответил ван Олдин.
– А она вышла за меня ради любви? – иронически осведомился
Дерек.
– Разумеется, – кивнул ван Олдин.
Несколько секунд Кеттеринг молча смотрел на него, потом
задумчиво ухмыльнулся:
– Вижу, вы и впрямь в это верите. Как и я в свое время. Но
уверяю вас, мой дорогой тесть, что у меня очень скоро открылись глаза.
– Не знаю, на что ты намекаешь, – отрезал тот, – и не
интересуюсь этим. Ты обошелся с Рут чертовски скверно.
– Согласен, – беспечно кивнул Дерек, – но она вся в отца.
Под бело-розовой мякотью тверда как гранит. Мне говорили, что вы всегда
отличались жесткостью, но Рут покруче вас. Вы хоть одного человека любите
больше, чем себя, а она – никого и никогда не полюбит.
– Довольно! – рявкнул миллионер. – Я пригласил тебя, чтобы
сообщить о своих намерениях честно и откровенно. Моя дочь должна быть
счастлива, и я об этом позабочусь.
Кеттеринг поднялся и встал у камина, бросив сигарету в очаг.
– Интересно, что вы под этим подразумеваете? – спокойно
осведомился он.
– А то, что тебе лучше и не пробовать защищаться в суде.
– Это угроза?
– Можешь понимать, как тебе будет угодно, – отрезал ван
Олдин.
Дерек придвинул стул к столу и сел напротив тестя:
– А предположим, я просто ради интереса буду защищаться?
Миллионер пожал плечами:
– Тебе не на что опереться. Спроси своих адвокатов – они
тебе все растолкуют. О твоем поведении судачил весь Лондон.
– Очевидно, Рут взбрыкнула из-за Мирей. Глупо. Я ведь не
возражаю против ее друзей.
– О чем ты? – резко спросил ван Олдин.
Кеттеринг рассмеялся:
– Вижу, сэр, вы не все знаете и к тому же предубеждены, что
вполне естественно.
Взяв шляпу и трость, он направился к двери, но,
остановившись, сделал последний выпад:
– Давать советы не по моей части, однако в данном случае я
бы посоветовал, чтобы между отцом и дочерью было побольше откровенности. – И
прежде чем его собеседник успел вскочить на ноги, быстро вышел, закрыв за собою
дверь.
– Что, черт возьми, он имел в виду? – пробормотал ван Олдин,
снова опускаясь на стул.
Его опять охватило беспокойство. По-видимому, он и в самом
деле чего-то не знал. Подняв телефонную трубку, миллионер попросил соединить
его с домом дочери.
– Алло! Это Мэйфер 81907? Миссис Кеттеринг дома? Ушла на
ленч? Когда вернется? Не знаете? Нет, спасибо, передавать ничего не нужно. – Он
сердито опустил трубку на рычаг.
В два часа дня ван Олдин нетерпеливо расхаживал по комнате,
поджидая Гоби. Последний появился в десять минут третьего.
– Ну? – резко встретил его миллионер.
Однако маленький человечек предпочитал не спешить. Сев за
стол, он вынул довольно потрепанную записную книжку и начал читать монотонным
голосом. Ван Олдин внимательно слушал с возрастающим удовлетворением. Наконец
Гоби умолк и выжидательно посмотрел на мусорную корзину.
– Хм! – произнес миллионер. – Звучит убедительно. Дело
разрешится в мгновение ока. Полагаю, свидетельства из отеля надежны?
– Абсолютно, – ответил Гоби, злорадно глядя на позолоченное
кресло.
– К тому же по части финансов он на мели. Говорите, пытался
получить ссуду? Да он уже выкачал практически все возможное под залог будущего
наследства. Как только распространятся сведения о разводе, ему не занять ни
цента. Более того, все его долговые обязательства выкупят какие-нибудь ловкие
воротилы и начнут на него давить. Он у нас в руках, Гоби! Теперь ему не
вырваться! – Ван Олдин стукнул кулаком по столу. Лицо его было мрачным и в то
же время торжествующим.
– Информация выглядит удовлетворительно, – тонким голоском
подтвердил Гоби.
– А сейчас мне нужно заглянуть на Керзон-стрит, – сказал
хозяин дома. – Очень вам признателен, Гоби. Вы молодчина.
На губах маленького человечка мелькнула довольная улыбка.
– Благодарю вас, мистер ван Олдин. Я старался изо всех сил.
Однако миллионер не сразу отправился на Керзон-стрит.
Сначала побывал в Сити, где у него состоялись две деловые встречи, еще больше
улучшившие его настроение. Оттуда поехал на метро до Даун-стрит. Когда он уже
шел по Керзон-стрит, из дома 160 вышел мужчина и двинулся ему навстречу. На
какой-то момент ван Олдину показалось, что это Дерек Кеттеринг, – рост и фигура
были похожи. Но когда они оказались на тротуаре рядом, он увидел, что этот
человек ему незнаком. Впрочем, не совсем незнаком – его лицо пробудило смутные
воспоминания и ассоциировалось с чем-то весьма неприятным. Миллионер тщетно
напряг память и, раздраженно тряхнув головой, двинулся дальше. Он терпеть не
мог пребывать в недоумении.
Рут Кеттеринг явно поджидала отца. Когда он вошел, она
подбежала к нему и поцеловала:
– Ну, папа, как дела?
– Превосходно, – ответил тот, – но мне нужно поговорить с
тобой, Рут.
Почти инстинктивно он ощутил изменение, произошедшее в
дочери, – радость встречи сменило напряженное ожидание. Рут села в большое
кресло.
– О чем, папа? – спросила она.
– Сегодня утром я виделся с твоим мужем.
– Ты виделся с Дереком?
– Да. Он наговорил мне кучу дерзостей, но, уходя, добавил
кое-что, чего я не понял. Посоветовал, чтобы между нами было побольше
откровенности. Что он под этим подразумевал, Рути?
Миссис Кеттеринг беспокойно шевельнулась в кресле:
– Не знаю, папа.
