Конечно, ни за что ручаться он не собирался. С каких это пор от него стали требовать за что-то отвечать?
В любом другом случае он попытался бы увернуться. Слава великому дереву, он умел это делать просто отлично. Но только не в форме подчинения.
– Ну? – первый лендлорд не ведал жалости.
– Нет, не поручусь, – прошептал второй лендлорд.
– И правильно сделаешь.
– Почему?
Ответив на этот вопрос, первый лендлорд давал своему собеседнику шанс выйти из формы подчинения. Вот уж это он делать не собирался. А значит...
– Замри, – приказал первый лендлорд. Второй выполнил его приказание довольно неохотно, но все-таки выполнил.
Первый лендлорд выпустил синенькую с малиновыми крапинками нить и осторожно прикоснулся ею к телу второго.
Все верно, второй ослушаться не решился. Ну что ж, молодец. Теперь можно без суеты, спокойно все обдумать. И решить. Решать придется ему. На второго нет никакой надежды. Молод еще, а следовательно, глуп. Ишь, надумал отправить против охотников десяток младших магов. Охотники – люди серьезные. Они этих магов как поросят перережут Чем, собственно, и занимались не один год. Первый лендлорд огорченно вздохнул.
Отвертеться невозможно. Надо признать свою ошибку. Он сильно недооценил этот мир, а особенно охотников. Ему-то казалось, что последний из них умер еще пару десятилетий назад. Как бы не так! Эти хитрые твари просто-напросто спрятались и продолжили войну, нанося удары исподтишка, в спину.
Обманули, провели как детеныша диплодока. Ну ничего, они за это заплатят. И очень дорого. Кстати, кое-кто из них за это уже заплатил.
Первый лендлорд подумал, что сейчас ему было бы положено испытывать чувство злобного удовлетворения. Ну как же, предвкушение страшной мести, радость по поводу того, что враги погибнут.
Покопавшись в памяти, он обнаружил, что уже как-то сотни три лет назад подобное чувство испытывал.
Вот и отлично.
В течение следующих пяти минут он смаковал это чувство, испытывая удовольствие от того, что оно такое могучее, чистое, незамутненное никакими сомнениями. Удовлетворение. Злобное. Злорадное.
Но пять минут прошли. И пора было подумать о том, как перехитрить врагов.
В том, что уничтожить охотников придется хитростью, первый ничуть не сомневался. Только так. Иначе победа ему обойдется дорого. Ох, дорого. Охотники и в самом деле не сопливые пацаны, которых можно передушить голыми руками.
Правда, трех из них его подчиненным удалось прикончить по-тихому. Вот только с другими этот номер не пройдет. Они уже насторожились. Да и собираются в кучу. А в куче они сильнее, умнее, хитрее.
«Разделить бы их, – подумал первый лендлорд. – Как-то между собой перессорить. Да нет, не получится. Хотя... Попробовать стоит. Но не сейчас, когда подвернется подходящий случай. А пока... неплохо было бы их задержать, как-то отвлечь. Как?»
Он осторожно опустил кубик на пол и покосился на второго лендлорда.
Вот кому хорошо и просто. Конечно, он-то этого не понимает, считает, что его несправедливо обидели. Так и должно быть. Так правильно. Рано ему еще знать, что несет с собой право принимать решения.
И все-таки что придумать?
Первый лендлорд замер. С ним происходило нечто необычное. И согласно складу своего характера, для того чтобы разобраться в происходящем, он попытался ответить на самый главный вопрос.
Для чего все это нужно?
Конечно, чтобы превратить этот мир в подобие того, из которого пришли они, лендлорды, вывести детенышей, посадить еще одно дерево и уйти дальше, чтобы проделать это еще раз, и еще, и еще... Другими словами, он не желает, чтобы род лендлордов вымер. Конечно, когда-нибудь это неизбежно случится, поскольку ничего вечного не бывает. Но только не сейчас. Уж он постарается.
Хотя...
Все было именно в этом – хотя. Проверенный метод помог, и лендлорд наконец-то осознал, что же с ним происходит. Оказывается, ему вдруг почудилось, что попытки захватить этот мир, подавить его и переделать бесполезны.
Он проделывал подобное уже много раз. И каждый мир, в котором он появлялся, рано или поздно ему покорялся. Но этот... Кто знает, может быть, тут ему придется отступить с позором.
Эта-то мысль и вызвала у лендлорда приступ тоски и отчаяния. Тоска была сосущая, безнадежная и очень противная. Отчаяние получилось по первому классу. Глубокое, тяжелое, безысходное. Лендлорд не стал убирать эти ощущения, а позволил себе немного ими понаслаждаться. За всю свою многовековую жизнь он не чувствовал ничего похожего и теперь старался не пропустить ни одного оттенка, ни единого нюанса. Он должен был отложить эти ощущения в свою бездонную память, для того чтобы в нужный момент воспроизвести и испытать их еще раз. Вот только сейчас на это не было времени. Совсем не было.
Все же, когда приступ закончился, лендлорд позволил себе еще несколько секунд посмаковать его последствия и лишь потом настроился на деловой лад.
Прежде всего надо было прикинуть, что сотворить с охотниками.
Первый лендлорд было задумался, но тут у него проявилось еще одно последствие только что испытанных отчаяния и тоски. Оформилось и проявилось простой мыслью: «А что будет, если охотники и в самом деле победят?»
Единственным способом от нее избавиться было дать предельно честный ответ.
«В таком случае, – подумал лендлорд, – придется уйти обратно через священное дерево в один из покоренных миров, отсидеться там, вернуться и начать все сначала. Делов-то! Дерево охотники уничтожить не догадаются. Вот только, удирать не придется. С охотниками я справлюсь».
Он был в этом уверен. Ему уже приходилось проделывать нечто подобное. И не раз.
«Для начала, – подумал лендлорд, – было бы хорошо их отвлечь, сбить с панталыку».
Он попытался прикинуть, как это сделать, и в скором времени придумал. Теперь оставалось лишь претворить план в жизнь. А для этого надо было вывести второго лендлорда из формы подчинения.
Первый лендлорд выпустил из себя жемчужного цвета с сиреневыми разводами нить и коснулся ею своего подчиненного.
* * *
Что все-таки интересно, что это он такое поел? – размышляла Лисандра. – Никак не могу определить. Очень странно".
В самом деле, кровь у барашка имела странный, горьковатый привкус. А вампирша великолепно знала, что вкус крови чаще всего зависит от питания. Безусловно, на него влияют болезни, которым люди, в отличие от вампиров, подвержены просто катастрофически. На вкус крови влияет даже эмоциональное состояние человека. Он меняется в зависимости от погоды и времени года. Но все-таки пища – главное.
Любой опытный вампир сумеет очень точно определить по вкусу крови барашка, что именно тот ел за ужином, какое вино пил и даже какие курил сигареты.
