Анна рассмеялась. Грета говорила так, словно куда-то спешила, был слышен грохот кастрюль и сковородок и звук льющейся на кухне воды.
– С кем ты встречаешься?
– Кое с кем с работы. Но это не так уж и интересно. Я уже с нетерпением жду окончания этого вечера, когда смогу уютно устроиться в кровати с Лили и буду смотреть, как она спит.
– Ты приедешь на день рождения Джека через две недели? Можешь остаться на сколько хочешь.
– Конечно, приеду. Послушай, дорогая, мне нужно бежать, но я подумала, что, может быть, тебе нужно отдохнуть от Флинн. Почему ты не отправишь ее в Бостон навестить отца? Или ко мне. Я буду отчитываться тебе обо всем. Твой голос звучит очень уж устало и напряженно.
Анна сказала, что подумает об этом.
– Я серьезно, – сказала Грета. – Когда ты на самом деле делала то, что тебе хочется?
Анна задумалась об этом, когда повесила трубку. А чего ей хотелось? В основном того, чем она занималась. Ну, может быть, ей хотелось не так сильно переживать за Флинн.
В одиннадцать часов – Анна уже собралась лечь спать – домой вернулись Джек и Стюарт и пришли в спальню, где она смотрела новости.
– Вы бы, наверное, просто умерли, если бы позвонили мне? – заворчала Анна, но она не могла сердиться. Оба, особенно Джек, выглядели такими сияющими и счастливыми, что она не могла не улыбнуться. Джек завалился к ней на кровать и уткнулся носом в ее шею. Стюарт сел на удобный стул – когда-то это был стул Хью.
– Мы были в Бостоне, – начал Джек.
– Вы были в клубе?
– Я был бы не против, – сказал Джек. – Но я не очень хорошо себя для этого чувствую. Мы ездили к друзьям. Хочешь поехать с нами в Сан-Франциско? Тебе это не будет стоить ни цента.
– Нет, спасибо, – автоматически ответила Анна. А потом спросила: – Что ты имеешь в виду?
– У нашего друга Крейга есть три билета, которыми он не может воспользоваться. Почему ты не хочешь поехать? Это только на пару дней. Стюарт договорился, что его подменят на занятиях. Мы просто решили повеселиться.
– Нет, наверное, я не смогу. Но это звучит заманчиво. Из гостиной Флинн крикнула:
– Джек?
– Иди сюда, крошка! – заорал он в ответ.
Флинн, а за ней и ее собака забрались на кровать к Анне и Джеку.
– Я думала, ты спишь, – сказала Анна, а потом посмотрела на то, что было прицеплено к красной ночной рубашке внучки: одна из шпилек, которые она когда-то давно купила на аукционе с Гретой.
– Где ты это взяла?
– На полу в чулане. – Флинн посмотрела на милые светленькие волоски и провела по ним пальцем.
– Что это? – спросил Джек.
– Это шпилька. В конце восемнадцатого века было очень популярно делать брошки из волос любимых, когда те умирали, – ответила Анна.
– Омерзительно, – поморщился он.
– Это волосы умершего человека, – сказала Флинн и отвела глаза. – Это был маленький ребенок, который потерялся. Наверное, девочка, она заблудилась и продолжала идти в темноте не в том направлении. Когда началась буря, она подумала, что попала в ад. В раю нет грома. Только в аду может быть гроза.
Анна, Джек и Стюарт посмотрели на нее. Джек протянул ей руку.
– Иди сюда, – мягко сказал он и усадил Флинн между собой и Анной. – Нет такой вещи, как ад. Просто существуют различные виды рая. По крайней мере я на это рассчитываю.
Стюарт улыбнулся, когда Джек посмотрел на него, а затем тихонько проскользнул вниз, чтобы позвонить Дэвиду. Он сидел на плетеном диванчике, наматывая телефонный провод вокруг запястья. Было поздно, но Стюарт хорошо знал Дэвида: сейчас он наверняка лежит в кровати с книгой и стаканчиком хорошего французского вина.
– Это я, – сказал он, когда Дэвид взял трубку.
– Привет, – после паузы ответил тот.
– Ну, я все еще у Анны.
– Да. Я догадался. Ты возвращаешься домой? Я не любопытствую, просто пытаюсь строить планы.
Стюарту стало больно, когда он представил пахнущее мускусом тело своего любовника на теплых фланелевых простынях и благоухание его одеколона на подушках. Стюарт страстно желал быть с ним рядом, в окружении знакомых запахов и тканей, от боли даже свело челюсти. Как он мог оставить все это? Он думал построить с Дэвидом свое будущее, череду приятных и мирных дней, изящно переходящих из средних лет жизни в поздние. Хотя было странно, насколько часто сорокадвухлетний Стюарт чувствовал себя стариком, даже более странно, чем то, что ему легче было представить, какие чувства они будут испытывать, умирая, чем то, как они проведут отпуск.
– Стюарт?
– Я здесь, просто задумался. Я возвращаюсь домой, вот только не знаю когда. – Стюарт решил, что так и будет. Он слышал, как Дэвид вздохнул, но не мог сказать, был ли это злой или несчастный вздох, слышал отдаленные звуки телевизора и звон бокалов на мраморном подносе.
– Почему? Ты сказал, что едешь к Анне на вечеринку, прекрасно. Вечеринка окончена, возвращайся домой.
– Анна отложила вечеринку. У Джека еще не все в порядке. Вечеринка состоится через две недели.
– Я не стану это терпеть.
– Это ультиматум? – Стюарт поднял глаза и увидел вспышку света снаружи.
Кто-то ходил вокруг дома с фонариком. Он встал, выглянул в окно, но никого не увидел.
– Нет. Я не стану облегчать тебе жизнь. Тебе нужно определиться. Джек обращался с тобой, как с дерьмом, а ты все думаешь вернуться к нему, продолжаешь настраивать себя…
– Я не собираюсь возвращаться. Я приехал к нему на день рождения.
Дэвид замолчал.
– Ты собираешься остаться там еще на две недели? А как твои занятия?
– На прошлой неделе меня замещали. Все под контролем. – Стюарт собирался в воскресенье и понедельник остаться в Бостоне у Памелы, а во вторник вечером отправиться обратно в Мэн.
– В любом случае, мне нужно знать, вернешься ли ты в понедельник после вечеринки.
Стюарт фыркнул:
– Итак, это ультиматум. Ты же знаешь, что тебя тоже приглашали.
Дэвид повесил трубку. Стюарт снова набрал номер, но затем положил трубку и пошел проверить, кто ходит снаружи.
Это была ненормальная соседка со своими собаками:
– Пойдем, пойдем, уже почти стемнело.
– Привет! – крикнул Стюарт.
Она посветила на него фонариком, и Стюарт заметил, что тот прикреплен к ее голове.
– Добрый вечер, – сказала она. – Просто вышла на вечернюю прогулку. Рада, что вы вернулись в целости и сохранности.
– Что ж, спокойной ночи, – кивнул Стюарт и отправился обратно. Он сидел в темноте, наблюдая, как фонарик соседки двигался мимо дома, а затем возвращался. Самое разумное – сейчас же собрать вещи и вернуться в Бостон. Дэвид прав: Джек таков, каким был всегда, и пребывание здесь только возвращало их к прежнему. А если это не так, почему Джек не спустился, чтобы посмотреть, что он делает? Джек принимал его привязанность как должное. Ему даже в голову не пришло, что Стюарт мог принять другое решение.
