– Последнее мне действительно хотелось бы знать, – уклончиво
ответил Джепп.
– Выслушайте меня, и вы узнаете все. Я буду скромен. («Как
бы не так!» – невольно подумал я.) Я не стану ничего скрывать и откровенно, шаг
за шагом, расскажу вам, как меня одурачили, как я послушно позволил себя
одурачить, как беседа с моим другом Гастингсом и случайное замечание абсолютно
незнакомого человека указали мне правильный путь.
Он сделал паузу, прокашлялся и приступил к тому, что я
называю «чтением лекции».
– Начну с ужина в «Савое». Леди Эджвер сказала, что хочет
переговорить со мной конфиденциально. Ей необходимо было избавиться от мужа. В
конце нашей беседы она – на мой взгляд, весьма осторожно – заявила, что, если
будет надо, она сама поедет к лорду Эджверу на такси и убьет его. Это услыхал
Брайан Мартин, который вошел тогда в номер леди Эджвер.
Он повернулся к актеру.
– Что скажете? Так это было или нет?
– Это слышали все, – ответил Брайан Мартин. – Уилдберны,
Марш, Карлотта – все.
– Согласен, совершенно с вами согласен. Но должен заметить,
что у меня не было возможности забыть сказанное леди Эджвер. На следующее утро
мистер Брайан Мартин специально приезжал сюда, чтобы напомнить мне об этом.
– Ничего подобного! – вскричал Брайан Мартин. – Я
приезжал...
Пуаро жестом остановил его.
– Вы приезжали якобы затем, чтобы рассказать мне небылицу,
насквозь лживую историю о том, что за вами якобы следят. Ею даже ребенка
невозможно провести! Откуда вы ее выкопали? Из какого-нибудь старого фильма?
Девушка, согласием которой вы должны заручиться, человек, которого вы узнали по
золотому зубу... Боже правый! Друг мой, кто из молодых людей вставляет себе
сейчас золотые зубы, тем более в Америке? Золотые зубы безнадежно устарели! Да
и вообще вся история была нелепой! Но, только прикрывшись ею, вы осмелились
заговорить о том, ради чего приехали. Вы стали настраивать меня против леди
Эджвер, иначе говоря, готовить почву к тому моменту, когда она убьет своего
мужа.
– Не понимаю, о чем вы, – прошептал смертельно бледный
Брайан.
– Вы ни на минуту не допускаете, что лорд Эджвер согласится
на развод, и полагаете, что я поеду к нему на следующий день. Но вам
неизвестно, что планы лорда Эджвера изменились. Я еду к нему в то же утро, и он
соглашается на развод. У леди Эджвер нет больше повода убивать своего мужа!
Более того, он сообщает мне, что известил о своем согласии леди Эджвер
письменно. Леди Эджвер тем не менее утверждает, что этого письма она не
получала. Следовательно, она лжет, либо ее муж лжет, либо... кто-то перехватил
письмо. Кто?
И тогда я задаю себе вопрос: почему мистер Мартин утруждает
себя приездом ко мне и распространением небылиц? Что им движет? У меня
возникает предположение, мсье, что совсем недавно вы были безумно влюблены в
леди Эджвер. Лорд Эджвер говорил, что его жена собиралась выйти замуж за
актера. Что ж, так оно, наверное, и было, но затем она передумала. К тому
времени, когда приходит письмо лорда Эджвера с согласием на развод, она уже
собирается выйти за другого – не за вас! Так что у вас была веская причина,
чтобы перехватить это письмо.
– Я никогда...
– Вы получите возможность сказать все, что хотите. А пока не
перебивайте меня, пожалуйста.
Итак, как чувствовали себя вы – избалованный идол, ни у кого
не встречавший отказа? Думаю, что вас охватила бессильная ярость, стремление
причинить леди Эджвер непоправимое зло. И если бы ее обвинили в убийстве –
возможно, даже повесили, – вы могли бы считать, что добились своего.
– Боже милостивый! – воскликнул Джепп.
Пуаро повернулся к нему.
– Да-да, у меня возникла именно эта идея. И не случайно.
Карлотта Адамс чаще всего виделась с двумя мужчинами: капитаном Маршем и
Брайаном Мартином. Из этого вполне можно было сделать вывод, что на розыгрыш ее
толкнул Брайан Мартин, богатый человек, для которого десять тысяч долларов не
слишком крупная сумма. Мне с самого начала представлялось маловероятным, чтобы
мисс Адамс поверила, будто Рональд Марш заплатит ей десять тысяч. Она была в
курсе его финансовых затруднений. Брайан Мартин, безусловно, был более
подходящей кандидатурой.
– Но я не... послушайте, я никогда... – прохрипел актер.
– Когда пришла телеграмма из Вашингтона с текстом письма
мисс Адамс к сестре – о 1а-1а! – я был очень разочарован. Получалось, что я
ошибся в своих рассуждениях. Но позднее я сделал открытие. Получив само письмо,
я выяснил, что в нем отсутствует одна страница. Значит, «он» совсем
необязательно был капитаном Маршем!
К тому же у меня было еще одно доказательство. Арестованный
капитан Марш упрямо твердил, что видел, как Брайан Мартин входил в дом лорда
Эджвера. Но ему, человеку, обвиненному в убийстве, никто не верил. Кроме того,
у мистера Мартина было алиби. Естественно! Этого следовало ожидать! Если
убийство совершил мистер Мартин, хорошее алиби было ему крайне необходимо! Это
алиби подтвердил только один человек – мисс Мэри Драйвер.
– Что вы хотите сказать? – вмешалась мисс Драйвер.
– Ничего, мадемуазель, – улыбаясь, ответил Пуаро, – кроме
того, что в тот же день я встретил вас в ресторане, где вы обедали с мистером
Мартином, и вы не поленились подойти ко мне и постараться убедить меня в том,
что вашей подруге нравился Рональд Марш, а вовсе не Брайан Мартин, в чем я был
убежден.
– Ничего подобного! – заявил актер.
– Вы могли не догадываться об этом, мсье, – спокойно
возразил ему Пуаро, – но я думаю, что прав я. Именно этим, как ничем другим,
объясняется ее неприязнь к леди Эджвер. Она невзлюбила ее из-за вас! Вы ведь
рассказывали ей, как с вами обошлась леди Эджвер?
– М-м... да... я... должен был рассказать кому-то, а она
мне...
– Сочувствовала. Да, она сочувствовала другим, я это тоже
заметил. Итак, что же происходит дальше? Арестовывают Рональда Марша, и у вас
гора падает с плеч. Вам не о чем больше беспокоиться. Хотя ваш план и не удался
из-за того, что леди Эджвер в последнюю минуту все же поехала на ужин к сэру
Монтегю Корнеру, козлом отпущения оказались не вы. Но затем, во время обеда, вы
слышите, как Дональд Росс, этот симпатичный, но, в сущности, глуповатый юноша,
говорит Гастингсу нечто доказывающее, что вы все-таки в опасности.
– Нет, нет, нет, – простонал актер. По его лицу градом
катился пот. Он смотрел на Пуаро с ужасом. – Честное слово, я ничего не слышал,
я ни в чем не замешан...
И тут мы все испытали потрясение.
– Да, это так, – спокойно согласился Пуаро. – Теперь, я
надеюсь, вы достаточно наказаны за то, что посмели дурачить меня – Эркюля
Пуаро!
