Брайан глубоко вздохнул.
– Уверен, что да. Может быть, вы вспомните мои слова, и
очень скоро... Понимаете, я ее знаю. Ей убить – все равно что чай утром выпить.
Я в этом не сомневаюсь, мсье Пуаро.
– Вижу, – тихо сказал Пуаро. Брайан поднялся со стула.
– Я ее знаю, – повторил он, – как облупленную.
Минуту он постоял, хмурясь, затем продолжил совсем другим
тоном:
– Что касается дела, о котором мы говорили, мсье Пуаро, то я
с вами свяжусь через несколько дней. Вы возьметесь за него?
Пуаро несколько мгновений молча смотрел на своего
посетителя.
– Возьмусь, – произнес он наконец. – Оно кажется мне...
интересным.
Последнее слово он произнес как-то странно.
Я спустился с Брайаном Мартином вниз. На пороге он спросил:
– Вы поняли, почему вашему другу было интересно, сколько
тому человеку лет? Я имею в виду, что интересного в том, что ему тридцать? Я не
понял.
– Я тоже, – признался я.
– Не вижу смысла. Может, он пошутил?
– Нет, – ответил я. – Пуаро так не шутит. Поверьте мне, для
него это действительно было важно.
– Почему, мне не понятно, видит бог. Рад, что вам тоже.
Обидно сознавать себя остолопом.
И он ушел. Я вернулся к Пуаро.
– Почему вы так обрадовались, когда он сказал вам, сколько
лет его преследователю? – спросил я.
– Вы не понимаете? Бедный Гастингс! – Он улыбнулся и,
покачав головой, спросил в свою очередь: – Что вы думаете о его просьбе – в
общем?
– Но у нас так мало материала. Я затрудняюсь... Если бы мы
знали больше...
– Даже при том, сколько мы знаем, неужели вы не сделали
некоторых выводов, друг мой?
Телефонный звонок спас меня от позора, и мне не пришлось
признаваться, что никаких выводов я не сделал. Я взял трубку и услышал женский
голос, внятный и энергичный.
– Говорит секретарь лорда Эджвера. Лорд Эджвер сожалеет, но
он не сможет встретиться с мсье Пуаро завтра утром. У него возникла
необходимость выехать завтра в Париж. Он мог бы уделить мсье Пуаро несколько
минут сегодня днем, в четверть первого, если его это устраивает.
Я объяснил ситуацию Пуаро.
– Разумеется, мы поедем сегодня, мой друг.
Я повторил это в телефонную трубку.
– Очень хорошо, – отозвался энергичный голос. – В четверть
первого сегодня днем.
И в ухе у меня раздался щелчок.
Глава 4
Беседа с лордом Эджвером
Я отправился с Пуаро в дом к лорду Эджверу на Риджентгейт в
состоянии приятного волнения. Хотя я не разделял склонности Пуаро к
«психологии», те несколько фраз, которыми леди Эджвер описала своего мужа,
возбудили мое любопытство. Мне не терпелось составить о нем собственное
впечатление.
Хорошо построенный, красивый и чуть мрачноватый дом выглядел
очень внушительно. Цветов или каких-нибудь прочих глупостей у его окон не
наблюдалось.
Дверь перед нами распахнул вовсе не седовласый пожилой
дворецкий, что соответствовало бы фасаду дома, а самый красивый молодой человек
из всех, кого я когда-либо видел. Высокий, белокурый, он мог бы служить
скульптору моделью для статуи Гермеса или Аполлона. Но, несмотря на такую
внешность, голос у него был женственно-мягкий, что сразу возбудило во мне
неприязнь. Кроме того, он странным образом напомнил мне кого-то, причем
виденного совсем недавно, но я никак не мог вспомнить, кого именно.
Мы попросили проводить нас к лорду Эджверу.
– Сюда, пожалуйста.
Он провел нас через холл, мимо лестницы, к двери в конце
холла. Открыв ее, он доложил о нас тем самым мягким голосом, который я
инстинктивно невзлюбил.
Комната, в которую мы вошли, была чем-то вроде библиотеки.
Стены ее скрывались за рядами книг, мебель была темной, простой, но красивой,
стулья – с жесткими спинками и не слишком удобные.
Навстречу нам поднялся лорд Энджвер – высокий мужчина лет
пятидесяти. У него были темные волосы с проседью, худое лицо и желчный рот.
Чувствовалось, что перед нами человек злой и с тяжелым характером. Его взгляд
таил в себе что-то непонятное. Да, глаза определенно странные, решил я.
Он принял нас сухо.
– Мсье Эркюль Пуаро? Капитан Гастингс? Прошу садиться.
Мы сели. В комнате стоял холод. Из единственного окошка
пробивался слабый свет, и сумрак усугублял ледяную атмосферу. Лорд Эджвер взял
со стола письмо, и я узнал почерк моего друга.
– Мне, разумеется, известно ваше имя, мсье Пуаро. Как и
всем.
Пуаро отметил комплимент наклоном головы.
– Но мне не совсем ясна ваша роль в этом деле. Вы написали,
что хотели бы видеть меня по просьбе, – он сделал паузу, – моей жены.
Последние два слова он произнес с видимым усилием.
– Совершенно верно, – ответил мой друг.
– Но насколько я знаю, вы занимаетесь... преступлениями,
мсье Пуаро.
– Проблемами, лорд Эджвер. Хотя, конечно, существуют и
проблемы преступлений. Но есть и другие.
– Что вы говорите! И какую же из них вы усматриваете в
данном случае?
В его словах звучала неприкрытая издевка, но Пуаро оставался
невозмутим.
– Я имею честь говорить с вами от имени леди Эджвер. Как вам
известно, она хотела бы получить... развод.
– Я прекрасно это знаю, – холодно отозвался лорд Эджвер.
– Она просила меня обсудить этот вопрос с вами.
– Нам нечего обсуждать.
– Значит, вы отказываете ей?
– Отказываю? Разумеется, нет.
Чего-чего, а такого поворота событий Пуаро не ждал. Мне
редко приходилось видеть своего друга застигнутым врасплох, но сейчас был тот
самый случай. На него смешно было смотреть. Он открыл рот, всплеснул руками, и
брови его поползли вверх. Он походил на карикатуру из юмористического журнала.
– Comment?
[12]
– вскричал он. – Что вы сказали? Вы не
отказываете?
– Не понимаю, чем я вас так удивил, мсье Пуаро.
