— Где наш самолет? — поинтересовался крыс. — Покажи мне его!
— Вон он! — Мятникова встала на задние лапы и повернула нос в направлении огромного «Боинга». — Ты видишь?
— Вижу, — подтвердил Билл.
— Это флаг твоей страны на его хвосте! Звездно-полосатый!..
— А что такое флаг?
Она на секунду задумалась и ответила совсем ему непонятное:
— Это символ совокупности достижений твоей страны! Когда достижений много, ты флаг уважаешь, когда мало…
— Съедаешь…
— Приготовься! Видишь тележку с чемоданами?
— Этот такие квадратные предметы?
— Прямоугольные…
— Вижу… Когда я был еще маленький, меня учили отличать квадраты от кружков. Моя сообразительность поражала людей!
— Перестань хвастать! — прикрикнула Лиля. — Сейчас мы побежим к тележке! Когда мы заберемся в нее, необходимо прогрызть дыру в любом чемодане и залезть в него. Спрятаться!
— А зачем? — не понял Билл.
— Затем, — пояснила Мятникова. — Затем, что эти чемоданы погрузят на самолет, который полетит в твою страну…
— А-а-а! — въехал Билл. — Это ты здорово придумала!
— Сейчас, тучка прикроет солнце.
Она смотрела на светило, щуря глаза, а когда большая черная непогода заслонила его, прокричала:
— Вперед, мой славный рыцарь!
И опять они побежали в слаженном порыве. И им все удалось. Билл в мгновение распорол резцом саквояж крокодиловой кожи и запрятал свое тело в пахучих шмотках. Мятниковой достался пластиковый кофр, в который она, впрочем, как и ее друг, проникла запросто.
Тележка стояла, и Мятникова не знала, когда она тронется. Но ей было приятно лежать в человеческих вещах и думать о новой жизни, о новых крысятах, которых она непременно воспитает по-человечески — добрыми, любящими родителей детьми. Она даже немного задремала, так ей было спокойно, а проснулась, когда тележку качнуло, и она поехала, поскрипывая несмазанной сцепкой.
А потом рабочие кидали чемоданы в нутро самолета. Вскоре дверь грузового отделения захлопнулась и, выбравшись из кофра, Мятникова позвала:
— Билл!..
— Я здесь…
— У нас получилось! — радовалась Мятникова.
— Мы что, уже летим?
— Пока нет, но уже скоро! Запустят двигатели, но ты не бойся шума, так положено!..
— Я ничего не боюсь! — опять прихвастнул Билл. — Ты ведь знаешь, я служил в специальном подразделении! Повернись задом!
Она решила ему не отказывать, и на несколько мгновений соития ей даже показалось, что она получила удовольствие, как моральное, так и физическое. Он хотел было победно завершить дело производителя, как взревели неожиданно самолетные двигатели. Напуганный герой отпрыгнул от Лили, так и не запустив в ее лоно свое горячее семя.
— Не бойся! — прокричала она. — Мы взлетаем!
Мятникова почувствовала, как самолет вырулил на взлетную площадку, услышала характерное для взлета завывание и взялась коготками за какую-то веревку.
— Держись!
Билл просто нырнул в свой крокодиловый саквояж и на нервной почве съел в нем зубную пасту вместе со щеткой, а также надкусил бумажник с денежными купюрами и пластиковыми картами.
Наконец, они взлетели, и двигатели стали работать тише.
— Ты слышишь меня? — спросила Мятникова.
— Слышу, — ответил Билл. — Теперь-то мы, наконец, летим?
— Летим, — ответила она просто.
— Хорошо.
Он появился из саквояжа с перепачканной «колгейтом» мордой, а она вытащила из кофра теплый плед из ангоры. Увидела своего героя и рассмеялась. Разложила плед, и они легли рядом. Легли и заснули, так как предыдущий день был тяжек для них обоих.
Проснулась она совсем счастливой. Размеренно гудели двигатели «Боинга», все фантазии и надежды осуществились даже во сне, а потому Лиля просто лежала с закрытыми глазами и думала о себе, как о Лиле Брик, а о Билле, как о Маяковском… Маяковский тоже бывал в Америке…
Все ее романтические мечтания сопровождал привычный звук обрабатываемого металла. Так обычно точил свои зубы толстый крыс… А ведь он мог перегрызть титан… Сильное, необыкновенное животное!..
Она неожиданно ужаснулась этому звуку, открыла глаза и вскочила на лапы. Огляделась, ища Билла.
Медалист как раз заканчивал с очередной связкой проводки. Металлическая крошка так и летела в разные стороны.
— Что ты делаешь! — закричала она.
— А что такое? — не отрываясь, поинтересовался он. — Дело обычное, точу зубы… Больно металл мягок…
— Немедленно перестань! Это же самолет, и ты нас погубишь! Наши мечты!..
Но было уже поздно. Билл превратил в металлическую труху несколько метров проводов, и пилоты в кабине гигантской машины потеряли не только связь с землей, но и управление самолетом. Рули отказали, и весь экипаж сидел с открытыми ртами, понимая, что если не произойдет чуда, то через несколько минут самолет сорвется с курса, и тогда…
Чуда не произошло. Умная машина, чьи мозги обескровил Билл своими гигиеническими процедурами, несколько раз клюнула пространство, а потом сорвалась в штопор.
— Как тихо! — с удовлетворением оценил Билл.
А потом его и Мятникову охватила невесомость. Кишки похолодели и словно поплыли отдельно от тел.
— Мы гибнем! — проговорила Лиля.
— Чегой-то?
— Мы падаем!..
— Куда? — удивлено поинтересовался он.
— На землю!
— В мою страну?
За бортом «Боинга» нарастал ужасающий свист, и, казалось, были слышны крики и предсмертные вопли людей.
— Ты сгрыз что-то важное, и теперь самолет падает! — пыталась объяснить объятая ужасом Мятникова.
— Я всегда делаю то, что важно!
— Сейчас ты сделал самое важное в своей жизни! Через несколько мгновений мы умрем!
— Я — здоров. У меня прекрасное самочувствие и отличная живучесть!
— Идиот! — успела проговорить она и потеряла возможность мыслить.
А потом удар!
«Боинг», захлебываясь, развалился на три части и пошел ко дну Атлантического океана.
К этому моменту на борту самолета не осталось ни одного живого человека, лишь две гигантские крысы выдержали перегрузки и теперь, задержав дыхание, мощно работая лапами, пытались вынырнуть на поверхность.
Мятникова первая выскочила на океанский простор и хватала, хватала воздух зубастой пастью, стараясь успокоить сердце, которое, казалось, готово было лопнуть.
