— Кто-нибудь есть теперь в доме?
— Только прислуга, сэр, — ответил Кроссфилд. — Гости
разъехались сразу после допроса, а мисс Линдон вернулась на Харли-стрит.
— Нельзя ли повидать доктора.., э-э… Дэвиса, так, кажется? —
спросил мистер Саттертуэйт. — Хорошая мысль.
Заручившись адресом доктора Дэвиса и сердечно поблагодарив
полковника Джонсона, сэр Чарлз и мистер Саттертуэйт отбыли в Мелфорт-Эби.
Глава 3
Кто из них?
— Что скажете, Саттертуэйт? — спросил сэр Чарлз, когда они
вышли на улицу.
— А вы?
Мистер Саттертуэйт, как всегда, прежде чем высказаться,
предпочитал услышать мнение своего собеседника. Чего не скажешь о сэре Чарлзе.
— Все они ошибаются, Саттертуэйт. Все! Дался им этот
дворецкий! Считают, раз он удрал, значит, он убийца. Глубочайшее заблуждение!
Нельзя рассматривать смерть сэра Бартоломью независимо от того, что произошло у
меня в доме.
— Вы по-прежнему считаете, что эти две трагедии связаны
между собой?
Задавая себе этот вопрос, мистер Саттертуэйт в глубине души
уже ответил на него утвердительно.
— Безусловно. Они должны быть связаны. Все указывает на это…
Нужно только обнаружить то общее, что их связывает… И в конце концов найти
того, кто все это совершил…
— Да, — согласился мистер Саттертуэйт. — Но это не так
просто, как может показаться на первый взгляд. В обоих этих случаях довольно
много совпадений. Ведь почти все, кто был тогда у вас, присутствовали и здесь,
на обеде у сэра Бартоломью. Представляете себе?
Сэр Чарлз кивнул.
— Еще бы… А вы представляете себе, что из этого следует?
— Это вы о чем, Картрайт?
— О чем, черт побери! Да о том, что тут не простое
совпадение. Тут что-то кроется. Почему в обоих случаях фигурируют одни и те же
лица? Случайность? Отнюдь! Это нарочно подстроено… Толли что-то задумал.
— О! — сказал мистер Саттертуэйт. — А впрочем, вполне
возможно…
— Вот именно. Вы ведь были едва знакомы с Толли. А я его
знал очень хорошо. О том, что у него на уме, он обычно помалкивал. И умел
выжидать. Сколько лет я его знал, и не было случая, чтобы он, что-то не
продумав, рубил сплеча. Беббингтон убит… Да-да, убит. Довольно увиливать,
давайте называть вещи своими именами — убит в моем доме. Толли смеется над моей
подозрительностью, но его и самого мучают сомнения. Ни словом, ни взглядом он
себя не выдает — это вполне в его духе, но исподволь вынашивает какой-то план.
Что именно он замышлял, не знаю. Едва ли он подозревал кого-то конкретно. Но
был уверен, что убийца — один из гостей. Вот и задумал что-то, чтобы вывести
его на чистую воду…
— Зачем же он пригласил Иденов и Кэмпбеллов?
— Для маскировки. Чтобы никто ни о чем не догадался.
— И что же он задумал, как по-вашему?
Сэр Чарлз пожал плечами. Движение это показалось мистеру
Саттертуэйту слишком уж нарочитым: англичане обычно обходятся куда более
скупыми жестами. Очевидно, сэр Чарлз снова играл роль Аристида Дюваля, шефа
Секретной службы. Он даже снова стал припадать на левую ногу.
— Откуда мне знать? Я ведь не ясновидящий. Можно только
гадать. Очевидно одно — он действительно что-то, замышлял… Но его расчет не
оправдался. Убийца оказался хитрее, чем думал Толли… Он первым нанес удар…
— Он?
— Или она. К яду могла прибегнуть и женщина, у них это даже
лучше получается.
Мистер Саттертуэйт промолчал.
— Ну что, вы согласны? — спросил сэр Чарлз. — Или разделяете
общее мнение: «Во всем виноват дворецкий. Убийство — его рук дело»?
— А почему он сбежал? Как вы это объясните?
— Да что мне за дело до него? По-моему, он здесь ни при чем…
Во всяком случае, его можно понять.
— Разве?
— Конечно. Допустим, в полиции правы — Эллис преступник,
связанный, скажем, с воровской шайкой. С помощью поддельных рекомендаций он
получает место дворецкого. А тут в доме убийство. Что Эллису остается? Он
понимает, что полиции известно о его прошлом, что в Скотленд-Ярде наверняка
есть отпечатки его пальцев. Естественно, он до смерти перепугался и удрал.
— По подземному ходу?
— На черта ему подземный ход? Эти олухи полицейские все на
свете проспали — он улизнул у них из-под носа.
— Звучит весьма правдоподобно.
— Ну а сами-то вы что думаете, Саттертуэйт?
— Я-то? Да то же, что и вы. С самого начала я разделял ваши
подозрения. И по поводу дворецкого вполне с вами согласен — довольно топорная
версия. Уверен, что убийца бедняги Беббингтона повинен и в смерти сэра
Бартоломью.
— По-вашему, это кто-то из гостей?
— Да, кто-то из гостей.
Они помолчали, потом мистер Саттертуэйт спросил с нарочитой
небрежностью:
— Как вам кажется, кто именно?
— О, Господи, Саттертуэйт, откуда мне знать?
— Ну, разумеется, знать вы ничего не можете, — терпеливо
пояснил мистер Саттертуэйт. — Просто я подумал, может, у вас мелькнула
какая-нибудь догадка… Нет, понятно, не логически обоснованная версия, а так,
внезапное озарение…
— Нет, никаких озарений… — Сэр Чарлз задумался. — Понимаете,
Саттертуэйт, — пылко проговорил он, — чем больше думаешь об этом, тем меньше
верится, что преступление совершено кем-то из этих людей!
— Да нет, мне ваша версия представляется вполне убедительной,
— медленно, как бы размышляя вслух, сказал мистер Саттертуэйт. — Я имею в виду
ваше предположение, что сэр Бартоломью собрал тех, на кого падает подозрение.
Правда, надо учесть, что собрал-то он не всех. Например, не было ни вас, ни
меня, ни миссис Беббингтон. Юного Мендерса тоже надо исключить.
— Почему?
— Потому, что он случайно там оказался. Сэр Бартоломью его
не приглашал. Значит, он не входит в круг подозреваемых.
— Тогда надо исключить и Энтони Эстор.
— Да нет же, она там была — это мисс Мюриэл Уиллс из
Тутинга.
— Ах да, я совсем забыл, что она мисс Уиллс.
Сэр Чарлз нахмурился. Мистер Саттертуэйт всегда отличался
умением читать чужие мысли. Вот и сейчас он совершенно точно знал, о чем
подумал его друг. И когда сэр Чарлз заговорил, у мистера Саттертуэйта имелись
все основания поздравить себя.
