Беатрис запнулась.
— Ну-ну, Беатрис, говорите же!
— Она вроде попроще, не такая, как остальные, сэр. Понятно,
это не ее вина, — снисходительно сказала Беатрис. — Но она так себя ведет…
Настоящей леди не пристало подглядывать и разнюхивать.
Сэр Чарлз настойчиво старался выяснить подробности, но
Беатрис уходила от ответа и твердила только, что мисс Уиллс везде совала свой
нос. Сэр Чарлз просил привести хоть один пример, но, увы, Беатрис упорно
повторяла одно и то же: мисс Уиллс, мол, лезла не в свое дело.
Наконец мистер Саттертуэйт не выдержал и тоже включился в
разговор.
— Мистер Мендерс появился неожиданно не так ли? — сказал он.
— Да, сэр. Он врезался в стену почти у самых наших ворот.
Мое счастье, говорит, что это случилось здесь, а не где-нибудь еще. В доме,
конечное дело, было полно гостей, но мисс Линдон устроила его на ночь в
маленьком кабинете.
— Ну и что, все удивились, когда он появился?
— А как же, известное дело, сэр.
От разговора об Эллисе Беатрис уклонилась. Сказала, что она
почти не видела его. Раз он сбежал, значит, что-то с ним неладно, хотя зачем бы
ему убивать хозяина, она ума не приложит. И никому это не ведомо.
— Не вспомните ли, Беатрис, как вел себя сэр Бартоломью?
Предполагал ли он, что может случиться что-либо подобное? Не задумал ли он
чего?
— Он был очень веселый, сэр. Все время посмеивался, будто
какую шутку с кем сыграл. И даже с Эллисом пошутил, ей-богу, сама слышала, а с
Бейкером сроду такого не бывало. Он слуг строго держал, даром что добрый был,
но чтобы разговоры разговаривать или там шутки… Нет, такого не было.
— Что же он такого сказал Эллису? — нетерпеливо спросил
мистер Саттертуэйт.
— Ну, разве я могу упомнить, сэр! Мистер Эллис ему говорит,
по телефону, мол, звонили, а сэр Бартоломью ему: «Вы правильно фамилию
запомнили, вы уверены?», а мистер Эллис так почтительно отвечает: «Правильно,
мол, сэр, уверен». Тогда доктор засмеялся и говорит: «Вы славный малый, Эллис,
вам просто цены нет». А потом мне: «Вы согласны со мной, Беатрис?» У меня прямо
глаза на лоб полезли, до того я удивилась, сэр, хозяин сроду никогда так не
говорил, сэр. Уж я и не знала, право, как и ответить.
— Ну а Эллис?
— Ему вроде как не понравилось, сэр. Вроде как он к такому
не привык. Надулся, спину выпрямил, словно аршин проглотил.
— Что же это был за телефонный звонок, не знаете? — спросил
сэр Чарлз.
— Звонок-то? Да это из санатория звонили, сказали, что
больную, мол, привезли и что поездку она перенесла хорошо.
— Фамилию не запомнили?
— Чудная какая-то фамилия, сэр. — Беатрис запнулась. —
Миссис де Рашбриджер, что ли… Кажется, так, но не поручусь…
— Ничего-ничего, — успокоил ее сэр Чарлз. — И впрямь такое
имя, что по телефону и не разберешь. Ну, благодарю вас, Беатрис. Теперь мы
хотели бы поговорить с Алисой.
Когда Беатрис вышла, сэр Чарлз и мистер Саттертуэйт
обменялись впечатлениями.
— Стало быть, мисс Уиллс подглядывала и совала нос не в свое
дело, капитан Дейкерс прикладывался к бутылке, миссис Дейкерс держалась как ни
в чем не бывало. Ну и что? По существу, ничего.
— Действительно ничего, — согласно кивнул мистер
Саттертуэйт.
— Теперь вся надежда на Алису.
Алиса, темноглазая женщина лет тридцати, несмотря на свою
застенчивость, была рада случаю поболтать.
Нет, сама она не верит, что мистер Эллис замешан в
преступлении. Ведь у него повадка настоящего джентльмена. Это полицейские
подозревают, что он преступник, а она, Алиса, убеждена, что этого быть не
может.
— По-вашему, выходит, это был действительно самый обычный
дворецкий? — спросил сэр Чарлз.
— Ну, не скажу, что самый обычный, сэр. Не похож на
дворецкого. Делал все вроде, что полагается, но как-то не так, как другие.
— Значит, вы думаете, не он отравил сэра Бартоломью?
— По моему разумению, сэр, не мог он такое сделать. Мы с ним
вместе прислуживали за столом, и, если бы он чего подсыпал хозяину, я бы
видела.
— Ну а напитки?
— Вина подавал Эллис сам, сэр. Сперва херес к супу, потом
рейнвейн и кларет. Но как он мог подсыпать яд в вино, сэр? Ведь тогда бы все
отравились.., все до единого. А ведь хозяин ничего не кушал особо, нет, все как
остальные. Так же и портвейн, сэр. Все джентльмены его пили, а леди — нет, не
скажу, чтобы все, а так, некоторые.
— Как унесли рюмки, на подносе?
— Да, сэр. Я держала поднос, а мистер Эллис ставил на него
рюмки, потом я отнесла поднос в буфетную, там они и остались. А потом, когда
пришли полицейские и все осматривали, рюмки из-под портвейна так на подносе и
стояли. И в них полицейские тоже ничего не нашли.
— Значит, доктор и пил и ел то же, что остальные, вы в этом
уверены?
— Видеть-то я не видела, сэр, но уверена.
— А не мог кто-то из гостей дать ему…
— Нет-нет, сэр!
— Вы слышали когда-нибудь о подземном ходе, Алиса?
— Да, один из садовников мне говорил. Он будто бы выходит в
лесу, у старых развалин. Но в доме я не видела никакого потайного хода.
— А Эллис ничего о нем не говорил?
— Нет, сэр, да и откуда ему знать такое?
— Кто же отравил хозяина, Алиса, как вы думаете?
— Не знаю, сэр. Не верю, что кто-то мог… Думается мне, что
это несчастный случай, сэр.
— Гм… Благодарю вас, Алиса.
— Если бы не смерть Беббингтона, — сказал сэр Чарлз, когда
девушка вышла из комнаты, — мы могли заподозрить в преступлении эту молодую особу.
Она довольно хорошенькая… И она подавала на стол… Нет, что-то не то. Во-первых,
убийство Беббингтона, во-вторых, Толли никогда на смазливых девиц не
заглядывался. Не из той он породы.
— Не забывайте, ему было пятьдесят пять, — многозначительно
заметил мистер Саттертуэйт.
— К чему вы об этом вспомнили?
— В этом возрасте мужчина способен потерять голову из-за
молоденькой девицы. Не исключение даже те, кто прежде особой прытью не
отличался.
— Какого черта, Саттертуэйт, мне самому скоро стукнет пятьдесят
пять.
