— Крайне удивлен. Чрезвычайно странный поступок, совсем не в
характере сэра Бартоломью.
— Думаете, Мендерс лжет? — с грубоватой прямотой спросил сэр
Чарлз.
— Трудно сказать. Ложь лжи рознь, — заметил Пуаро. Немного
подумав, он спросил:
— Стало быть, мисс Уиллс написала пьесу специально для мисс
Сатклифф?
— Да. Премьера в следующую среду.
— О! — воскликнул Пуаро. И снова воцарилось молчание,
которое нарушила Мими.
— Скажите же, что нам теперь делать? — обратилась она к
Пуаро.
— Думать — вот единственное, что мы должны делать, — с
улыбкой ответил он.
— Думать? — негодующе воскликнула Мими.
— Вот именно. — Пуаро лучезарно улыбался. — Думать! И тогда
мы сможем ответить на все вопросы.
— Неужели ничего не надо делать?
— Вы непременно хотите действовать, мадемуазель? Ну что ж,
кое-что вы можете сделать. Вот, например, вы помните, мистер Беббингтон много
лет провел в Джиллинге. Вы могли бы навести там справки. Матушка мисс Милрей,
вы говорили, живет в Джиллинге. Она ведь прикована к постели. А такие больные
обычно знают все на свете. Все слышат и ничего не забывают. Расспросите ее, кто
знает, может быть, это что-нибудь нам даст.
— А вы сами ничего не собираетесь делать? — упрямо
допытывалась Мими.
Пуаро бросил на нее лукавый взгляд.
— Вы настаиваете? Eh bien! Будь по-вашему. Только я останусь
в гостинице. Мне здесь нравится. Но так и быть, скажу, что я собираюсь сделать.
Устрою званый вечер, приглашу гостей, скажем, на коктейль. Вполне светская
затея, правда?
— На коктейль?
— Precisement.
[29]
Позову миссис Дейкерс, капитана Дейкерса,
мисс Сатклифф, мисс Уиллс, мистера Мендерса, вашу очаровательную матушку.
— А меня?
— Конечно. И всех здесь присутствующих.
— Ура! — сказала Мими. — Меня не проведете, мосье Пуаро. На
этом вечере что-то произойдет. Да или нет?
— Там будет видно, — сказал Пуаро. — Но особенно не
надейтесь, мадемуазель. А теперь не оставите ли нас с сэром Чарлзом, я хотел бы
с ним кое о чем посоветоваться.
Когда они стояли, ожидая лифта, Мими восторженно вскричала:
— Ах, как чудесно! Прямо как в детективном романе! Все
соберутся, и он объявит нам имя убийцы!
— Сомневаюсь, — сказал мистер Саттертуэйт.
Званый вечер состоялся в понедельник. Приглашение Пуаро
приняли все без исключения. Мисс Сатклифф, как всегда, очаровательная и
легкомысленная, говорила, смеясь и блестя глазами:
— Вы совсем как паук, мосье Пуаро. А мы бедные мушки.
[30]
Вот сейчас вы преподнесете нам свое блистательное открытие, укажете на меня
перстом и воскликнете: «Ты, женщина!»
[31]
И все закричат: «Это она!» И я
зарыдаю и во всем признаюсь — я ведь так легко поддаюсь внушению. О мосье
Пуаро, вы вселяете в меня страх.
— Quelle histoire!
[32]
— улыбнулся Пуаро.
Он был занят — наливал из графина в рюмки херес.
— У нас тут просто дружеская вечеринка, — сказал он, с
поклоном подавая рюмку мисс Сатклифф. — Не будем говорить об убийствах,
отравлениях и прочих ужасах. La-la!
[33]
He будем портить себе настроение.
Он подал рюмку суровой мисс Милрей, которая почла своим
долгом сопровождать сэра Чарлза, и стояла теперь, храня на лице неприступное
выражение.
— Voila!
[34]
— сказал Пуаро, с честью выполнив обязанности
гостеприимного хозяина. — Давайте предадим забвению печальный повод, который
впервые свел нас вместе. Давайте настроимся на веселый лад, станем есть, пить и
веселиться, ибо завтра умрем
[35]
. Ah, malheur
[36]
, снова вспомнил о смерти.
Мадам, — Пуаро отвесил изысканный поклон миссис Дейкерс, — позвольте пожелать
вам счастья, и примите мои поздравления — на вас совершенно очаровательное
платье.
— За вас, Мими, — сказал сэр Чарлз.
— Ваше здоровье, — буркнул Фредди Дейкерс. Каждый из
присутствующих произнес что-то подобающее случаю. В гостиной воцарился дух
несколько принужденного оживления. Все старались казаться веселыми и
беззаботными. Однако преуспел в этом только один Пуаро. Он непрестанно нес
какой-то восторженный вздор.
— Предпочитаю херес коктейлю, а уж о виски и говорить нечего
— херес в сто раз лучше. Ah, quel horreur
[37]
, это виски. Если пьешь виски, то
вообще теряешь все вкусовые ощущения. То ли дело тонкие французские вина, ни в
коем случае нельзя.., нельзя… Ah, qu estce quil у а?..
[38]
Разглагольствования Пуаро были прерваны самым неожиданным
образом — в тишине гостиной раздался вдруг сдавленный крик. Все взоры
устремились на сэра Чарлза — он пошатнулся, лицо у него судорожно
подергивалось. Рюмка выпала из рук на ковер, он, как слепой, сделал несколько
неверных шагов и упал замертво.
Мгновение все ошеломленно молчали, потом пронзительно
вскрикнула Анджела Сатклифф, а Мими бросилась к сэру Чарлзу.
— Чарлз! — кричала она. — Чарлз!
Она отчаянно рвалась к нему. Мистер Саттертуэйт осторожно
удержал ее и отвел в сторону.
— Боже мой! — воскликнула леди Мэри. — Неужели еще один!
— Его тоже отравили! — исступленно кричала Анджела Сатклифф.
— Это чудовищно! О Боже мой, это чудовищно!
Она рухнула на кушетку, содрогаясь от рыданий и
истерического хохота.
Только Пуаро не растерялся. Он опустился на колени перед
распростертым телом и принялся его осматривать. Все остальные почтительно
толпились в сторонке. Наконец Пуаро поднялся, машинально отряхнул пыль с колен
и обвел всех взглядом. В гостиной царило гробовое молчание, нарушаемое лишь
сдавленными рыданиями Анджелы Сатклифф.
