— Ты мне льстишь, — ухмыльнулся тот и повернул ее к себе. — Это только начало, детка…
— Не-не-не-не-не… — отбивалась она. — Тебе придется меня содержать, потому что я уже инвалид, и…
Но он не дал ей сказать, и вместо того, чтобы сидеть дома и хвастаться подружкам, что ее уделали до полусмерти, Алиса провела еще два часа в сексуальном угаре — она была уверена, что ей придется обратиться в травмопункт, но не могла от него отказаться — это было наваждение.
— И что нам остается? — вопросила она, когда стало понятно, что инвалиды теперь оба. — Опять напиться?
— А ты мне нравишься, — приободрился Олег.
— А ты мне — нет! — усмехнулась Алиса. — Ты в курсе, что последние четыре раза это было изнасилование?
— Черт! Что же ты мне сразу не сказала! — огорчился он. — Вот это круто!
— Слушай, у тебя тут уже вонь, как в кинотеатре для взрослых! — поморщилась Алиса. — Поехали ко мне, что ли?
И они перебрались к ней на проспект Мира.
Там Алиса затолкала Олега в ванную, откуда он кричал, что у него все щиплет, обнаружила, что домработница приготовила борщ и курицу с рисом, разогрела обед, отнесла его в спальню и поставила «28 дней спустя». Его любимый фильм. И, если честно, ее любимый фильм.
— О, класс! — обрадовался он и борщу, и курице, и триллеру. — Красивая у тебя квартира.
— Ага, — кивнула она. — Лучше, чем у тебя.
— Чем это тебе не нравятся мои роскошные апартаменты? — обиделся он.
— Нравятся. Но у меня лучше. Чего спорить — это же очевидно? — рассмеялась Алиса.
Кажется, пока она все делала правильно. Отличный секс, в перерывах — дружба без всяких там женских штучек и, главное, никакого заискивания — позвонит не позвонит. В этой ситуации будет лучше, если она позвонит первой — пригласит его в какое-нибудь замечательное место, чтобы он расслабился и не чувствовал необходимости никого завоевывать и обхаживать. Тут самое главное — не перейти грань: в жизни она может быть дружбаном, но в сексе, как и в танце, должен вести мужчина — если, конечно, тебе на этого мужчину нужно произвести определенное впечатление. Женская кошачья (а Алиса ненавидела кошек) покорность, разрешение тебя ласкать и готовность быть в благодарность женственной и слабой — и почему это так заводит мужчин? Словами не объяснить.
— Слушай! — она стукнула себя по лбу. — Это, конечно, не мое дело, но у тебя ведь позавчера была Лариса.
— И что? — насторожился Олег.
— Ничего, — Алиса пожала плечами. — Просто я не люблю осложнений. И я не Брут.
— О чем же ты раньше думала? — усмехнулся он.
— Ни о чем, — Алиса пожала плечами. — В этом и есть подвох.
Про Ларису Алиса решила спросить ради того, чтобы развить тему «мне не нужны постоянные отношения».
— Знаешь, я тебе кое-что сейчас объясню, — заявила она. — Я уже выросла из возраста двухчасовых свиданий днем в гостинице и привыкла к тому, что если у тебя сегодня свидание со мной, значит, ни у кого нет ограничений по времени, никого не ждет несчастная жена с кастрюлей холодного борща и никто не говорит по телефону, закрывшись в ванной.
— Лариса мне не жена.
— Без разницы. Суть в том, что либо у тебя ни перед кем нет обязательств, либо мы не встречаемся.
— А мы встречаемся?
— Пока нет. Но если я приглашу тебя куда-нибудь вечером, ты откажешься?
Олег задумался. И все-таки произнес:
— Я расстался с Ларисой. Но у меня тоже есть что сказать. Я не хочу отношений.
— А кто же их сейчас хочет? — усмехнулась Алиса. — Не те времена.
Несмотря на весь этот обмен любезностями, они заснули, обнявшись — так, как засыпают счастливые любовники.
А на следующий день Олег спал со Светой, но после этого в душ? остался осадок — это было похоже на эротическую сцену из какой-то женской мелодрамы. Все такое прилизанное, высокоэстетичное — казалось, Света наблюдает за собой со стороны: как изогнуться, как дышать, как стонать так, чтоб лицо не перекашивало… Мило. Но не восхитительно. Осталось легкое разочарование и голод.
А Алиса металась по гостиной, опрокидывая вещи — не нарочно, просто злость застилала глаза, и орала:
— Ну, какого черта он это делает?! Он что, сексуальный маньяк?!
О том, как развлекается Олег, ее предупредила Римма — по электронной почте. Она каждый день высылала новые бюллетени — куда тот пошел, изменения его планов, настроение…
— Успокойся… — лениво советовала Маша откуда-то из кухни.
— Да я эту Свету… в жабу превращу! Я могу?!
— Прекрати! — окрикнула ее Маша. — Не можешь!
— Это почему же? — подбоченилась Алиса. — Типа кишка тонка?
— Типа если ты начнешь мстить и причинять людям вред, тебе придется умолять Римму о том, от чего ты с таким вдохновением отказываешься!
— То есть вот так вот, да? — Алиса топнула ногой.
— Ты не понимаешь? Или прикидываешься? — Маша была близко-близко. — У нас все не как у людей. Ты не можешь быть одновременно и плохой, и хорошей. Либо ты с нами — либо против нас. Мы очень консервативны.
— Чушь!
— Чушь, — согласилась Маша. — Но ты ничего не можешь с этим поделать.
— То есть как человек я могу быть злобной стервой, а как ведьма — нет? Но это ведь бред! Что делать?
— Переходи в другой лагерь. Ты же сама выбрала, с кем ты.
— Действительно… — задумалась Алиса.
Почему, интересно, она сразу так испугалась предложения Риммы? Человеческие предрассудки? Может, еще есть смысл переиграть?
— Скажи, а то, что я сделала с Ларисой — это засчитывается как вред? — поинтересовалась она.
— Ну, так как ты сейчас официально на Темной стороне, можешь не беспокоиться. А вообще — да.
— Маразм…
— Хочешь, я тебя развеселю? — встряхнула ее Маша.
— Очень!
— Пошли!
— Бандану надень! — крикнула Алиса.
Маша схватила какую-то тряпку и намотала на шею. Вслед за тряпкой Алиса поднялась на второй этаж, вошла в чулан, на который и внимания не обращала — он был такой тесный, что места здесь хватило бы разве что для пылесоса. Но пылесоса тут не было. Вообще ничего не было. Маша порылась в углу, и в руках у нее оказался небольшой белый предмет.
— Что это? — насторожилась Алиса.
— Значит, так, — возбужденно прошептала домработница. — Этот артефакт купила твоя прапрабабушка — она отдала за него все, что у нее было. Даже твоя глупая Лиана ценила эту находку — таких в мире всего три осталось. Смотри!
Она присела на корточки и прямо от пола провела по стене вверх белую линию. Видимо, предмет был мелом. Еще одну линию — по стене же параллельно полу, и еще одну — параллельно первой. Получился такой прямоугольник размером с дверь. Маша три раза постучала, но дверь не открылась.
