— Что вы в самом деле! — возмутилась она.
Варя приветливо помахала портье, уверенно прошла первая, опасаясь про себя, что именно сегодня он забудет, как она выглядит, позвонит в апартаменты, и «сюрприз» сорвется.
Но портье лишь сдержанно кивнул и вернулся к чтению детектива.
В лифте они нервно переглядывались через темные очки, которые почему-то не хотелось снимать даже в помещении.
— Значит, так, — сказала Варя, когда они оказались в холле. — Я звоню, а вы стойте тихо.
Она набрала номер Богдана, сказала, что ждет под дверью, — он обрадовался и, не вешая трубку, пошел открывать.
— Привет! — Богдан широко распахнул дверь и ослепительно улыбнулся Варе. — Ого! — воскликнул он, завидев Лизу и Машу. — Вот это да…
Вид у него был растерянный.
Девушки столпились перед входом, но ничего не происходило — они молчали, Богдан — Никита — Федор тоже.
Наконец, Лиза фыркнула, отпихнула Богдана, махнула подругам: «За мной!» — и ворвалась в квартиру.
Наступая ему на ноги, девушки последовали за ней. Богдан вроде как очухался и поспешил за ними, приглашая на террасу.
— Там сейчас прохладно, так что лучше на улице, — говорил он им вслед.
Варя обогнала Лизу, вывела подруг на крышу и усадила в плетеные кресла.
— Ну… — Богдан пожал плечами и усмехнулся. — Выпить хотите?
— Ты еще спрашиваешь? — Маша всплеснула руками.
— Момент, — заверил тот и поспешил на кухню.
— Вот козел! — заметила Лиза.
— Урод! — согласилась Варя.
— Просто шизоид какой-то! — подтвердила Маша.
Вернулся Богдан с подносом, на котором стояли три коньячных бокала и бутылка «Хеннесси». Он разлил коньяк, передал девушкам бокалы, устроился в кресле и выжидательно посмотрел на всех троих.
— Только не надо делать вид, что не понимаешь, зачем мы пришли! — вознегодовала Маша.
— Вы ждете от меня объяснений? — миролюбиво поинтересовался он.
— Нет! — выкрикнула Варя. — Пришли послушать, что ты думаешь о проблеме бездомных детей и их эксплуатации!
— Ты, сукин сын, что себе позволяешь? Ты что творишь, а? — Лиза наконец задала беседе верный тон.
— Маньяк! — упрекнула Маша.
— Девочки, милые мои… — Богдан поднял руки вверх ладонями. — Пожалуйста…
— Мы его милые! — расхохоталась Лиза.
— Я давно хотел вам сказать, но не решался… — продолжал Богдан. — Что делать, если сложилось так, что я люблю вас троих? Знаю, это трудно понять, но так бывает — я просто не мог отказаться ни от одной из вас… Все вышло нечаянно…
— Что за чушь ты плетешь? — вспыхнула Маша и даже встала. — Кого ты любишь? Что тебе от нас надо, а?
— Хорошо, хорошо, хорошо! — Богдан, или как там его, тоже повысил голос: — Может, это не любовь в том смысле, в котором вы это понимаете. Но мы нужны друг другу! Почему бы нам не быть вместе?
— Ты охренел, да? — довольно спокойно спросила Лиза.
— Нет, — с каким-то особенным выражением ответил он. — Просто… Вам же со мной хорошо, ведь так? У вас изменилась жизнь, вы стали богаче, успешнее, появилась уверенность в себе, зрелость… Зачем этим разбрасываться?
В его голосе было нечто зачаровывающее — девушки немного обмякли, расслабились, и у каждой перед глазами возникла вполне достоверная картина, как они общаются вчетвером…
— Чушь! — первой очнулась Маша. — Что за бордель? Ты бредишь! Девочки, пошли отсюда! Это псих!
— Мы еще не все выяснили, — сурово ответила Лиза. — Давай выкладывай, какого черта ты все это подстроил? И кто ты такой вообще?
— Меня зовут Денис, — признался он. — А подстроил я все это потому, что вы мне понравились.
— Тебе что, одной женщины мало? — вмешалась Варя. — Это эксперимент какой-то или что? Или ты правда секс-маньяк?
— Я не маньяк. — Он покачал головой. — Просто… Я богат, вы мне симпатичны, я делаю для вас все возможное, я хороший любовник… Давайте оставим все как есть?
— Это невыносимо… — Маша откинулась в кресле.
— Ладно, пошли отсюда, он полный придурок! — вспылила Варя.
Они встали и решительно двинулись к стеклянным дверям.
— Эй… — тихо позвал Денис.
Они обернулись лишь тогда, когда под самым носом у Лизы стеклянная дверь захлопнулась. Сама собой.
— Что за… — Варя повернулась к хозяину.
И тут девушки здорово перетрусили.
Им показалось, что Денис стал суше, кожа у него потемнела, волосы из светло-русых превратились в каштановые, а глаза стали черными. Не карими, а черными. Правда, он стоял довольно далеко, а по небу невесть откуда ползла огромная туча, накрывая город тенью.
— Ты чего?.. — опешила Маша.
— Ой! — взвизгнула Лиза, которая попробовала сделать шаг назад, но у нее не вышло.
Ноги не слушались.
— Ой! Ой! Ой! — запищали девушки, у которых не получалось оторвать ноги от пола.
Маша попробовала вытащить ногу из туфли, но та будто вросла намертво.
Денис расхохотался.
— Ну, что же вы не спешите домой? — крикнул он, устроившись в кресле и обхватив ладонями бокал с коньяком.
— Что ты сделал? — заорала Лиза.
— Чего вы взбеленились? — не обратив на нее внимания, спросил он. — Вы трое — всего лишь жадные, самовлюбленные, сумасшедшие самки, которым не хватает мозгов понять, что за слишком большие желания надо расплачиваться!
Девушки попытались что-то сказать, но слова в прямом смысле застряли в горле. Они хватали себя за шею, но не могли выдавить ни звука.
— Какова вероятность, что каждая из вас познакомится с молодым красивым миллионером? — продолжал Денис. — Одна на пять миллиардов! Я дал вам все — любовь, успех, деньги, а что я имею взамен? Упреки!
Он схватил коньяк и выпил прямо из бутылки.
— Женщины… — в его голосе звучало презрение. — Вы думаете, что ваши ничтожные карьерные успехи что-то значат? Вы всего лишь жалкие курицы, возомнившие себя орлицами.
Лиза дернула Варю за рукав и закатила глаза, показывая, что она думает о последнем патетическом замечании Дениса. Варя лишь покачала головой — ей было настолько страшно, что она не обращала внимания на такие мелочи, как стиль речи.
— Женщины погубят этот мир, — с противной ухмылкой заявил Денис. — Женщины разрушают традиции, уничтожают семейные ценности, заменяют их модой, бессмысленным сексом и феминизмом. Раньше мужчина знал, что из десяти его любовниц трое произведут на свет детей — именно в этом кроется причина мужской полигамии, а сейчас женщина вооружена противозачаточными средствами и мужчина вырождается. Смысл его жизни — продолжение рода — растоптан похотливыми стервами, — он вдруг воздел руки к небу. — Господи, нравится тебе твой мир? Нравится тебе твое творение из ребра Адамова?
