– Друг мой, методичность и аккуратность во всем – вот мой
девиз. Я составляю хронологическую таблицу событий.
Кончив писать, он протянул бумагу мсье Буку.
* * *
«9.15 – поезд отправляется из Белграда.
Приблизительно в 9.40 – слуга уходит от Рэтчетта, оставив на
столе снотворное.
Приблизительно в 10.00 – Маккуин уходит от Рэтчетта.
Приблизительно в 10.40 – Грета Ольсон видит Рэтчетта (она
последняя видит его живым). N. В. Рэтчетт не спит – читает книгу.
0.10 – поезд отправляется из Виньковцов (с опозданием).
0.30 – поезд попадает в полосу снежных заносов.
0.37 – раздается звонок Рэтчетта. Проводник подходит к
двери. Рэтчетт отвечает: «Се n’est rien. Je me suis trompe».
Приблизительно в 1.17 – миссис Хаббард кажется, что у нее в
купе находится мужчина. Она вызывает проводника».
Мсье Бук одобрительно кивнул.
– Все ясно, – сказал он.
– Вас здесь ничто не удивляет, ничто не кажется вам
подозрительным?
– Нет. На мой взгляд, здесь все вполне ясно и четко.
Очевидно, преступление совершено в 1.15. У нас есть такая улика, как часы, да и
показания миссис Хаббард это подтверждают. Я позволю себе высказать догадку.
Спроси вы меня, мой друг, я бы сказал, что убил Рэтчетта итальянец. Он живет в
Америке, более того, в Чикаго, потом, не забывайте, что нож – национальное
оружие итальянцев, к тому же убийца не удовольствовался одним ударом.
– Это правда.
– В этом, и только в этом лежит разгадка тайны. Я уверен, что
он был из одной шайки с Рэтчеттом. Кассетти – итальянская фамилия. Очевидно,
Рэтчетт его «заложил», как говорят в Америке. Итальянец выследил его, засыпал
угрожающими письмами, затем последовала зверская месть. Все очень просто.
Пуаро в раздумье покачал головой.
– Боюсь, что все не так просто, – пробормотал он.
– Я уверен, что это было именно так, – сказал мсье Бук,
которому его теория нравилась все больше и больше.
– А что вы скажете о показаниях слуги, которому зубная боль
не давала спать, – он клянется, что итальянец не выходил из купе?
– В этом вся загвоздка.
В глазах Пуаро сверкнула насмешка.
– Да, это весьма неудачно. У слуги мистера Рэтчетта болели
зубы, и это опровергает вашу версию, зато помогает нашему другу итальянцу.
– Позже этому будет найдено объяснение, – сказал мсье Бук с
завидной уверенностью.
Пуаро покачал головой.
– Нет-нет, тут все не так просто, – снова пробормотал он.
Глава 6
Показания русской княгини
– А теперь послушаем, что скажет об этой пуговице Пьер
Мишель, – предложил Пуаро.
Позвали проводника. В его глазах они прочли вопрос. Мсье Бук
откашлялся.
– Мишель, – сказал он, – вот пуговица от вашей тужурки. Ее
нашли в купе американской дамы. Что вы на это скажете?
Проводник машинально провел рукой по пуговицам.
– У меня все пуговицы на месте, мсье. Вы ошибаетесь.
– Очень странно.
– Не могу знать, мсье.
Проводник был явно удивлен, но не выглядел ни смущенным, ни
виноватым.
Мсье Бук многозначительно сказал:
– Если учесть те обстоятельства, при которых эту пуговицу
нашли, наверняка можно заключить, что ее потерял человек, находившийся прошлой
ночью в тот момент, когда миссис Хаббард вам позвонила, в ее купе.
– Но там никого не было. Даме, должно быть, померещилось.
– Нет, ей не померещилось, Мишель. Убийца мистера Рэтчетта
прошел через ее купе и обронил эту пуговицу.
Когда до Пьера Мишеля дошел смысл слов мсье Бука, он пришел
в неописуемое волнение.
– Это неправда, мсье, неправда! – закричал он. – Вы
обвиняете меня в убийстве? Меня? Но я не виновен! Я ни в чем не виновен! Чего
ради я стал бы убивать мистера Рэтчетта – ведь я с ним никогда прежде не
сталкивался?
– Где вы были, когда раздался звонок миссис Хаббард?
– Я уже говорил вам, мсье, – в соседнем вагоне, разговаривал
с коллегой.
– Мы пошлем за ним.
– Пошлите, очень вас прошу, мсье, пошлите за ним.
Пришедший проводник соседнего вагона не замедлил подтвердить
показания Пьера Мишеля и добавил, что при их разговоре присутствовал еще и
проводник бухарестского вагона. Они говорили о снежных заносах и проболтали уже
минут десять, когда Мишелю послышался звонок. Он открыл дверь в свой вагон, и
на этот раз все явственно услышали звонок. Звонили очень настойчиво. Мишель
опрометью кинулся к себе.
– Теперь видите, мсье, что я не виновен! – потерянно твердил
Мишель.
– А как вы объясните, что в купе оказалась эта пуговица?
– Не знаю, мсье. Не могу взять в толк. У меня все пуговицы
на месте.
Двое других проводников тоже заявили, что они не теряли
пуговиц и не заходили в купе миссис Хаббард.
– Успокойтесь, Мишель, – сказал мсье Бук, – и мысленно
возвратитесь к тому моменту, когда, услышав звонок миссис Хаббард, побежали в
свой вагон. Скажите, вы кого-нибудь встретили в коридоре?
– Нет, мсье.
– И никто не шел по коридору к вагону-ресторану?
– Опять-таки нет, мсье.
– Странно, – сказал мсье Бук.
– Не слишком, – возразил Пуаро, – это вопрос времени. Миссис
Хаббард просыпается и обнаруживает у себя в купе мужчину. Минуту-две она лежит,
боясь шелохнуться и зажмурившись. А что, если в это самое время мужчина
выскользнул в коридор? Она вызывает проводника. Тот приходит не сразу. Он
откликается только на третий или четвертый звонок. По-моему, убийце вполне
хватило бы времени…
– Для чего? Для чего, друг мой? Вспомните, поезд со всех
сторон окружают сугробы.
– У нашего таинственного убийцы два пути, – сказал Пуаро с
расстановкой, – он может ретироваться в один из туалетов или скрыться в купе.
– Но ведь все купе заняты.
– Вот именно.
