— Хочешь чаю? — предложила Маша, когда они остановились у подъезда.
— С удовольствием! — Артем снял перчатки и подул на замерзшие руки.
Когда они вошли в квартиру и в коридоре оказалось два шлема, мотоциклетная куртка и ботинки, у Маши в душе что-то екнуло. Перед глазами вдруг всплыла картина: в ее дивной холостяцкой квартире валяются все эти устройства для компьютерных игр, в белье попадаются мужские трусы, в коридоре — завал из покрышек и прочей байкерской дури… И эти мысли трудно было назвать приятными.
Пока Маша ставила чайник, думала: а может, все эти ее страдания и разочарования — всего лишь игра, или просто это общество давит и прямо-таки вынуждает переживать, если у тебя нет мужчины? Может, у нее все никак не складывается потому, что она и не хочет, чтобы сложилось? Или она просто тот самый анекдотичный старый холостяк, который вызывает «Скорую помощь», обнаружив женскую помаду у себя в ванной?
Ну, какие у нас главные страшилки?
1. Когда она, Маша, будет совсем старой, то некому будет вызвать неотложку, и потом, когда сердобольная соседка приведет милицию, все будут ее жалеть и, утирая слезу, шептаться, что она еще часа два была жива — и если бы кто-то был с ней рядом… ОПРОВЕРЖЕНИЕ: Если она всю жизнь посвятит карьере, а не семье, то у нее будут средства нанять сиделку. К тому же она может родить детей — с мужем или без, и они будут о ней заботиться.
2. После сорока пяти никто не захочет иметь с ней секс — кроме мужа. ОПРОВЕРЖЕНИЕ: Шерон Стоун.
3. Если она заболеет ангиной и у нее будет высокая температура, некому будет сгонять в аптеку и пожалеть ее, бедненькую-несчастную. ОПРОВЕРЖЕНИЕ: По сведениям от замужних подруг, мужчины ненавидят болеющих женщин. Да, они могут сходить в аптеку, но кормить вас с ложки кашкой они не то что не будут, они еще и начнут упрекать вас в том, что вы капризничаете, — независимо от того, какая у вас температура.
4. Трудности легче переживать вдвоем. ОПРОВЕРЖЕНИЕ: Все правильно, но лишь в том случае, если трудности у обоих. Если же проблемы у одного, то другой, у которого все хорошо, начинает этими трудностями тяготиться.
Так что еще непонятно, лучше — жить одной или иметь друга.
— Помочь? — спросил Артем и встал у нее за спиной — очень близко.
Маша отставила чашку. Повернулась к нему. Некоторое время они смотрели друг на друга, а потом как-то сразу оказались на матрасе — Маша не поняла как, только помнила, что они не прекращали целоваться. Сначала они освободились от верха — он, полуголый, лежал на ней, и ей казалось, что это уже и есть секс — даже, может, лучше секса, потому что кожа у него была такая бархатистая, такая горячая, а губы — удивительно крепкие, и руки — теплые и уверенные, и настойчивые… Он содрал с нее джинсы, потом снял свои — и на нем не было трусов, и это было просто восхитительно — чувствовать его без одежды, целиком, от макушки до кончиков пальцев. Но когда он целовал ее живот, Маша поняла, что не выдержит больше ни секунды прелюдий — отчего-то все мужчины считают, что женщин надо довести до бешенства, иначе у них не будет оргазма, или будет фиктивный — хотя мужчинам, наверное, в этом смысле довольно трудно — на глазок не определишь, можно только верить — или не верить…
Вот она, истина — отношения женщины к мужчине строятся на фактах, а мужчины к женщине — на доверии… И когда он вошел в нее, Маша решила, что она — нимфоманка, у нее даже было нечто вроде судороги (хочется надеяться, что он не заметил), потому что это было настолько прекрасно, настолько чувственно, что она улетела, и потом ей казалось, что тело у нее легкое, как сахарная вата — она даже чувствовала запах жженого сахара — так ей казалось, и пока он не вернулся со стаканом воды и не спросил, хочет ли она пить, Маша не возвращалась на землю.
Посмотрев на него мутным и немного косым взглядом — вот он, признак, мужчины — внимайте: женщины после настоящего оргазма начинают косить (Маша это проверила на многих подругах — еще с тех пор, когда чьи-то родители уезжали на дачу, и в трехкомнатных квартирах две комнаты были заняты парочками). А может, косят только ведьмы? — Маша взяла стакан, выпила половину и присела на матрас. Артем лег рядом, обнял ее, прижал к себе, и Маша поняла, почему девушки взахлеб расписывают постоянные отношения — из-за того, что можно вот так прижаться и почувствовать, как на душе становится тепло.
— Артем, ты останешься? — спросила она.
— Называй меня Темой, — сказал он. Те друзья, которые из «Бульвара», называли его Тим, но Машу это бесило. — Конечно, останусь.
Часов до пяти они так и не заснули — не только из-за секса: они трепались, даже с закрытыми глазами — когда уже не было сил разлеплять веки, и, кажется, так и отключились — на полуслове.
— Маш, Ма-аш… У тебя будильник орет! — Тема тормошил ее, а она никак не могла сообразить — что он к ней прицепился. — Тебе надо куда-то идти, или выключить его?
Маша с трудом поняла, что будильник звонит потому, что ей надо на работу, с нечеловеческим трудом оторвалась от кровати, но выяснилось, что сексуальная жизнь бодрит — после умывания Маша почувствовала себя на удивление свежей и бодрой. Она даже успела погладить юбку и съесть бутерброд, который намазал Артем.
На работе она весь день переписывалась с Ксюшей, в обеденный перерыв купила новые босоножки — черные, с черными же камушками, два топа, бусы, браслет и боди со стрингами — очень сексуальные (и очень дорогие), и только к вечеру поняла, что на ее совести — два проекта для «Би-би Анд Уай». Пораньше отпросившись с работы (пришлось устроить драматическое представление с резкой зубной болью), Маша поспешила домой, скинула со стола журналы, фантики, косметику и прочую ерунду, открыла папки и сразу же поняла, что нужно делать. Она весь вечер писала — даже Артема отложила на завтра, — искала в Интернете фотографии и чуть было не позвонила Тине в два часа ночи — сообщить, что готова к отчету.
Начальнику вешалок Маша сочинила вечеринку в стиле «Плейбоя» — куча девушек в мини-шортах и лифчиках, стриптиз, Трахтенберг, «Виа Гра» — чтобы и красиво, и весело, и немного скандально. В общем, чтобы весь городок-фабрикант из Подмосковья — стоял на ушах.
Русской косметике Маша предложила залихватскую идею с Жанной Фриске в качестве лица под лозунгом «Хочешь быть красивой? Оставайся собой!» — с акцентом на том, что у Фриске куча морщин, но она — секс-символ. Тут вопрос — захочет ли Фриске, но, с другой стороны, почему бы ей не захотеть?
Это была классная, увлекательная работа! Маша в первый раз за долгое время ощущала подъем, возбуждение и стремление показать себя во всей красе. Она переслала проект Тине — и тут же испугалась, что чего-то наверняка недоделала, что не могла она за ночь придумать то, что можно продать, что идея с «Плейбоем» — бред, а русская косметика, разумеется, пожелает отретушировать актрису лет сорока, которая будет талдычить о том, что с первого же дня употребления какого-нибудь там крема помолодела на десять лет.
Н-да… Машу охватил мандраж, и она заметалась по квартире: помыла посуду, вытерла пыль на полках, накрасила ногти, смазала ногти, снова накрасила, и только часа в четыре попробовала заснуть — но, как и следовало ожидать, ничего не получилось. Подушка — слишком твердая, матрас — весь в крошках, одеяло — скользкое, за окном — назойливый шум, в комнате душно… Кое-как успокоившись, Маша часа через полтора заснула, а в итоге проснулась в полдень под очередное (как выяснилось — пятое) сообщение от Оксаны, которая интересовалась, почему Маши до сих пор нет в офисе. С трудом преодолев соблазн наврать, что заболела — все равно бы никто не поверил, так как больные звонят вечером, когда у них поднимается температура, Маша усилием воли позвонила на работу и честно призналась, что проспала. Без кофе, без душа и даже не причесавшись, ворвалась в офис, моля бога, чтобы Лены не было на работе. Но Лена была, и даже интересовалась, где пропадают сотрудники. Все это окончательно испортило Маше настроение. Мало того, Лена вызвала Машу на ковер.
