— Зачем ты, жаба, Марика выгнала?!
— Ну если ты не видишь, что он просто какой-то жиголо на фиг, что мне теперь делать — попу ему подтирать?!
— Блин, я вас сейчас обеих прибью… — послышался голос Марьяны. — Зачем вы так кричите? Голова раскалывается… — Марьяна побрела по гостиной и рухнула в кресло подальше от подруг.
Фая метнулась на кухню, бросила в один стакан аспирин, алказельцер, две таблетки растворимого витамина С, вытащила из холодильника пиво и плюхнула все это перед Марьяной. Та залпом выпила коктейль, открыла пиво, отпила и выдала чудовищную отрыжку. Фая с Алисой, хоть и находились в центре боевых действий, расхохотались.
— Фая, отвяжись от Марика… — проблеяла Марьяна.
— Вот! — восторжествовала Алиса.
— Ничего не знаю… — Фая с головой спряталась в холодильник и вынырнула с тарелкой жареной рыбы.
— Знаете, я поеду, — объявила Алиса, которой после пива море было по колено. — Вы меня все раздражаете.
И она действительно поехала. Пришлось, правда, вызывать такси и ждать, не обращая внимания на враждебную Фаю, но это было ничего, потому что сорок минут, пока до них добиралось такси, они ели. Ели все, что было у Фаины в холодильнике.
В такси Алиса прикорнула и к Марику приехала почти отдохнувшая. Его, правда, не было дома.
— Не-ет… — застонала Алиса.
Она вышла на улицу, прошлась по Астраханскому, около метро купила еще пива и первый раз с пониманием взглянула на бомжей, пасшихся возле автобусной остановки. Пиво она отдала бездомным, а сама направилась в любимый бар Марика. Он был там. Пьяный. С синяками под глазами. В мятом свитере.
Алиса встала рядом и сделала жалостливое лицо.
— Я не готов стоять между тобой и твоими подругами.
— А я готова стоять между тобой и всеми твоими потенциальными Оксанами.
— Ну, и хорошо.
— Пойдем домой, что ли?
— Ни за что.
— Почему? — нахмурилась Алиса.
— Я не в том настроении, — буркнул Марк.
На уговоры у нее ушло не меньше получаса.
В конце концов она приволокла его домой, и они завалились спать. То есть Марк заснул сразу, а Алиса еще некоторое время любовалась пьяным, не особенно свежим Мариком, который умудрился отключиться с мрачным выражением лица, — и он казался ей самым красивым на свете.
Подлая Фая позвонила среди ночи. Алиса дремала, изредка открывая глаза, чтобы прочитать еще пару страниц детектива (старая добрая Агата Кристи), а потом опять засыпала, и ничто не нарушало ее покой — кроме любимой подруги.
— Я тут навела справки об этом твоем банке, — без предисловий начала Фая. — С помощью Масика, он же банкир. Так вот, никто ничего не знает.
— Как это «не знает»?
— А так. Все слышали об этом банке — ничего особенного, просто кто-то мимо проезжал, кто-то знает о нем от тех, кто проезжал мимо, но никто никогда не встречал ни менеджеров, ни владельцев, никто не заключал сделок, не брал там кредиты…
— То есть…
— То есть ты жопа! — подвела итог Фая. — Но завтра мы с Масиком туда поедем и посмотрим, что это за контора, а еще Масик обещал мне специального человека, не помню, как он называется, из правительства, который как раз банками и занимается.
— Круто… — растерялась Алиса. — Спасибо большое!
— Да не за что, мне и самой интересно, — с притворным равнодушием ответила Фая.
— Кто звонил? — сквозь зевок полюбопытствовал Марк.
Видимо, он проснулся и выбрался в гостиную.
— Да! — отмахнулась Алиса. — Фая.
Марк тяжело вздохнул и направился в ванную комнату.
Вернулся он бодрым, свежим и здоровым. Переоделся в спортивные штаны, благодаря чему Алиса тут же возбудилась — вид у него был атлетический и очень сексуальный. Не хуже, чем у Брюса Уиллиса в лучшие годы.
Все-таки девочки не видели его голым. Но, с другой стороны, это и хорошо, что им не нравится ее мужчина. Это же ее мужчина, и он должен нравиться только ей.
Марик сел рядом и взял Алису за руку.
— Алиса… Я ничего не могу обещать — просто потому, что в нашей жизни столько неопределенностей, и мы не способны прогнозировать будущее, но я очень тобой дорожу, и я бы даже женился на тебе, если бы ты была к этому готова. Но я очень раскаиваюсь из-за Оксаны, потому что я хотел тебя разозлить, мне до сих пор очень обидно, что ты тогда меня бросила. Я хочу быть рядом с тобой, особенно сейчас, и если хочешь, я куплю тебе квартиру — только получу гонорар за новую книгу, мы попробуем найти деньги, чтобы оплатить проценты, потому что сначала мы должны заплатить процент по кредиту, а уже потом думать, как жить дальше, и я хочу сказать… Алиса, ты знаешь, я тебя люблю.
— Сейчас-сейчас… — заморгала она.
Она схватила сигареты и унеслась в ванную. Пол под ногами ходил ходуном — по крайней мере, ей так казалось.
Это…
Было в этом что-то противоречивое.
Она не готова! Может, у нее нечто вроде предсвадебной истерики — и самое время раскаяться за все те случаи, когда она презрительно фыркала при виде мечущихся невест? Она и хотела, и боялась поверить в то, что есть мужчина, который возьмет на себя часть ее проблем, что он будет ее плечом, и они будут засыпать, обнявшись, и она будет счастлива только потому, что он у нее есть…
Почему все этого боятся? Обязательства? Скука? Компромиссы?
Н-да… Зато при мысли, что у нее есть Он, на душе становилось тепло. И это тепло грело бы ее всю жизнь — лучше всяких там норковых шуб. Хотя хорошая норковая шуба… Ладно! Не будет же она сравнивать Марка с шубой, в конце концов! Хотя… Нет!
Конечно, на его гонорар они купят разве что более-менее пристойную однушку — не совсем в центре, сейчас все-таки такие цены, что ого-го, так что вряд ли Марик поможет ей разрулить ситуацию, но он готов быть рядом — и это, наверное, главное…
Алиса затушила сигарету в раковине, положила ее на край ванны, вернулась в гостиную и обняла Марика.
— Я тоже тебя люблю, — неуверенно произнесла она.
Весь следующий день она провела в магазинах — Марик дал ей денег, которые она тут же потратила на тряпки, сумки, туфли и платочки.
В «Персонаже» она, как всегда, смела практически все: от дивных, из шелкового джерси платьев и кофточек, до джинсов, которые сидели так, словно дизайнер (один из троих) был тайно влюблен в Алису.
В «Гесс» после ее визита не осталось приличных сумок, в «Иль Де Боте» — косметики, а из ЦУМа она уволокла все приличные туфли.
Счастливая Алиса притащила домой все эти богатства, вывалила на кровать (получился неслабый холм, с которого можно было смело сигать на сноуборде) и бросилась их примеривать. Когда она снимала хитрое платье от «Москино» — все в лямках и карабинах, зазвонил телефон.
