– В этом-то и весь смысл!
– Мне это не нужно.
– Маша… – Андрей накрыл ее ладонь своей. Руку она немедленно убрала.
Андрей разозлился. Он понял, почему предложил ей тогда экстази! Как можно общаться с человеком, который носит железные трусы шипами внутрь и при этом улыбается как ни в чем не бывало?!
– Маш, в чем дело? – нахмурился он. – Мы собираемся хорошо провести время или…
– Хорошо проводить время – совсем не значит напиваться.
– Вообще-то, иногда значит. Но мы не обязаны напиваться. Можно просто немного выпить для настроения.
– У меня и так отличное настроение, – заверила его Маша.
– Да ты посмотри на себя! – Андрей старался возмущаться как можно тише. – Ты ведь на грани самоубийства!
«Сейчас она уйдет», – подумал он.
Маша молчала, будто парализованная его словами.
– Пожалуй… – новым, скрипучим голосом произнесла она. – Я бы выпила виски. Двойную порцию.
Поесть им так и не удалось. Маша выпила свой виски, его вино, еще виски – по дороге в туалет, и еще виски – на обратном пути.
К тому моменту, когда подали горячее, она была вне игры. Андрей попросил упаковать ужин с собой, нанял таксиста на всю ночь и притащил Машу на Воробьевы горы. По дороге ее стошнило.
– Что мы здесь делаем? – промямлила она, когда Андрей уложил ее на пригорке и всучил тарелку с пастой.
– Ешь давай! – прикрикнул он.
– Не хочу! – закапризничала Маша, но съела все, включая два десерта – свой и Андрея.
– А ты никогда не думала уйти от матери? Ну, может, тебе нужен врач, психолог…
– Поверь мне! – Маша ударила себя кулаком в грудь. – Все это мы проходили! Только вот мама против врачей! Она говорит, что не заслужила того, чтобы ее дочь жаловалась на наши с ней отношения!
– Но почему ты ее слушаешь? – допытывался он.
– Потому что мне больно! – Маша зарыдала.
Андрей дал ей выплакаться.
– Мы в клуб поедем или что? – спросила она.
– А ты хочешь? – удивился Панов.
– Хочу!
Так они очутились в «Раю», который Андрей любил еще пару недель назад, но теперь, после истории с Алиной, почти возненавидел. Всюду ему мерещились мстительные красивые девушки и мужчины, готовые платить за то, чтобы их уважали.
Выглядела Маша неважно. За барной стойкой едва не заснула. И тут к ним подошел его знакомый, веселый золотой мальчик, которого все знали как Флюгера. Флюгер находился во всех местах сразу и никогда не уставал, чему виной был кокаин, которого у него было в избытке, и он им щедро угощал желающих: ему нужна была компания.
– Поедем в «Мост»? – поинтересовался Флюгер.
Андрей кивнул на Машу.
Флюгер запустил руку в карман узких джинсов и незаментно передал Андрею две таблетки.
– Это ее выправит, – прошептал он. – Волшебная штука.
Андрей посмотрел на Машу. На Флюгера. Покрепче сжал в кулаке таблетки.
Маша сейчас согласится на все, что угодно.
Все так просто. Надо просто отключить память. Возложить ответственность на ее плечи.
И Андрей поступил так, как считал лучшим для себя.
Положил таблетки на стол, чем на всю оставшуюся жизнь заработал ненависть Флюгера, оторвал Машу от стакана с колой, запихнул ее в такси и увез к себе.
Кто имеет право решать эа нее? Уж точно не он, но и не какие-то там карикатурные силы зла.
Последние, впрочем, не заставили себя ждать.
Когда Андрей накрыл Машу пледом и вышел на террасу вдохнуть свежего ночного воздуха, Герман его там уже ждал.
– Ты вроде как нарушил договор, – напомнил демон.
– Да я вроде как знаю, – Андрей не удержался от язвительности.
– Оно того стоило? – с искренним, как показалось Панову, любопытством спросил Герман.
– Понятия не имею, – Андрей закурил и присел на шезлонг.
– И почему ты это сделал? Совесть? Страх?
– Что мне делать со своей жизнью? – произнес Андрей.
Герман пожал плечами.
– Я собирался умереть, – продолжал Панов. – Наверное, в этом был смысл. Но ты дал мне время понять, что я не могу разобраться с собственной жизнью. Я даже не знаю, кто я такой! Я тридцать пять лет думал, что хорошо быть эгоистичной сволочью без сердца и совести, но тот путь привел меня к самоубийству, так что я просто не знаю, как мне жить дальше, чего хотеть! Мне плохо! Я мог умереть, но я жив и от этого мне еще хуже, потому что жить-то опять не хочется! Давай, убей меня! Я это заслужил.
Они помолчали.
– Ты умрешь второго октября, – сообщил наконец демон. – А до того времени тебе придется разбираться с тем, во что ты ввязался.
– А во что я ввязался? – насторожился Андрей.
– Ты взял на себя ответственность за чужую жизнь, – усмехнулся Герман. – Теперь ты – я.
С этими словами он ушел с террасы и пропал, но Андрей не слышал, как хлопнула дверь.
И тогда Андрей осознал то, что наделал. Молодой, полный сил мужчина точно знает дату собственной смерти. И случится это через два с половиной месяца. Семьдесят дней на то, чтобы… что?
Он был готов к тому, что его заберут сейчас и ему не придется еще с этим жить. Конечно, он может прыгнуть с балкона, вернуться к опасным бритвам, повеситься, в конце концов, но в ад после знакомства с Германом не хотелось. Это будет совсем уж позорное поражение.
Острая боль ножом повернулась в животе. Андрей пошатнулся от нахлынувших чувств.
У него есть всего два месяца. И он может делать все, что угодно. Теперь он точно знает, что есть загробная жизнь – как бы она ни выглядела, так что – ура! – бессмертие души ему обеспечено.
– Андрей… – позвала Маша из коридора.
– Выйди на террасу, – отозвался он.
Маша выползла и порядком его напугала. Взлохмаченная, бледная, с размазанной под глазами тушью, она выглядела как его совесть.
– Ой, – сказал Андрей. – Думаю, тебе надо умыться.
Он сделал ей ванну, выставил в ряд шампунь, бальзам, жидкое мыло, несколько кремов для лица, скраб и прочую косметику, обилие которой Машу, кажется, удивило.
Она плескалась больше часа.
– Ну, вот… – потупив глаза, Маша куталась в банный халат.
– Суши голову, и я отвезу тебя домой, – распорядился Андрей.
– Куда… домой? – Маша, кажется, испугалась.
– К маме.
Маша позеленела.
– Я не могу к маме, – с трудом произнесла она. – Мама звонила, а я сказала, что я у тебя, и она запретила мне появляться дома.
