– Никаких «но», Андрюша, – мягко сказал писатель. – У меня хорошая жизнь. И еще лет двадцать она будет такой же. Я богатый, знаменитый сукин сын, меня любят миллионы людей. И если сколько-то там лет назад я по наивности полагал, что этого мало, то теперь мне вполне хватает того счастья, которое я заслужил.
Андрей задумался.
– Это обман, – заявил он. – Ты даже выглядишь, как неудачник.
– Ты об этом? – писатель провел рукой по щетине. – Об этом? – пощупал майку. – Я пишу сценарий, а это работа не для творцов, а для грузчиков. Так что я и выгляжу как грузчик.
– Какой сценарий? – поразился Андрей. – Ты же его дописал.
– Другой сценарий. Моя работа понравилась. Мне предложили кучу денег.
– Но ты же… – смешался Андрей. – Ну, ты говорил… Ты же клялся, что никогда и ни за что! Вот! – Он вскочил с дивана. – Это начало конца! Ты делаешь не то, чего тебе хочется, а то, за что тебе платят!
– Начало конца… – передразнил Сидур. – Да! – заорал он, вставая. – Я делаю то, за что мне платят! Если бы не платили, я бы вообще ничего не делал! Шедевры, между прочим, рождаются из-под палки! Достоевский! Моцарт! Мария Шарапова, в конце концов! Что ты ко мне привязался? Чего ты хочешь?
Андрею вдруг стало трудно дышать.
– Ты охрененно запутался, – произнес он. – И не хочешь видеть очевидное. Ты хотя бы умом понимаешь, что уныние уже запустило в тебя когти?
Сидур хлопнул себя по лбу.
– Как это я сразу не догадался! – возопил он. – Свидетели Иеговы?! Сайентология?! А?! Что ты исповедуешь?
– Да ничего я не исповедую… – возразил Панов.
– Иди вон! – Сидур потряс указательным пальцем перед носом Андрея. – И чтобы этой гнуси не было в моем доме! Иди, приноси младенцев в жертву своему Ксену, но меня не впутывай!
И Вадим Сидур, знаменитый писатель и сценарист, вытолкал безработного Андрея Панова взашей из своего дома.
Настроение у Андрея было безобразное.
Он завел свою «Ямаху» и медленно покатил по Тверской.
Остается Екатерина Дроздова. Может, сбить ее? Но на такое Андрей не мог решиться.
Андрей заехал в ГУМ и приоделся. Такие, как Дроздова, считывают человека по внешности. Значит, внешность должна быть безупречной.
Старую одежду затолкал в багажник.
Роль детектива оказалась скучной и без слов. Он ждал Екатерину минут сорок, в семь двадцать она все-таки появилась.
– Девушка, вас подвезти? – Андрей нагнал ее, пока она шла к машине.
Вроде не вспомнила. Окинула презрительным взглядом: ну еще бы, парень на мотоцикле! Это вам не «Бентли»! Такие, как она, жертвы «Блондинки в шоколаде», начитавшиеся Робски простушки, настолько придирчивы, что всегда предпочтут стразы бриллиантам – они же больше и сверкают всеми цветами радуги.
– Нет! – отрезала она и открыла свою машину.
На ближайшем светофоре Андрей заглянул в ее окно.
– Может, передумаете? – спросил он.
Екатерина подняла стекло.
Он ехал за ней до Медведкова.
– Еще шаг – и я вызову милицию! – предупредила она, когда Андрей последовал за ней к подъезду.
– Девушка, вы такая симпатичная, но такая суровая! – воскликнул он. – Скажите мне, что ваше сердце занято, что вы замужем или у вас есть возлюбленный, и я немедленно отменю столик в «Турандот».
Панов с интересом наблюдал, как Дроздову раздирают сомнения. Попасть в «Турандот» мечтает любая девица ее положения. Дворцовый интерьер, экзотическое меню, дороговизна… Будет что рассказать девочкам.
– А когда это ты успел заказать стол? – с подозрением спросила она.
– На светофоре, – пояснил Андрей.
И тут она оглядела его с ног до головы. Ожидаемое решение…
«Давай, детка, давай!» – мысленно подогревал ее Панов.
Кожаная куртка и джинсы только что куплены в «Дискейрд2». Майка и свитер – «Гуччи». О стоимости ботинок лучше забыть, как о первом подростковом гомосексуальном поцелуе. У многих мальчиков бывали такие поцелуи – они учились целоваться. Просто никто об этом не рассказывает.
И не надо забывать, что на руке у него неплохое кольцо от «Шопард».
– Ну-у… – Екатерина все еще надеялась, что ее провинциальное жеманство обречено на успех.
– Это вас ни к чему не обязывает, – Андрей пожал плечами. – Ужин, разговор.
– А мы поедем на этом? – она брезгливо ткнула пальцем в байк.
– Пока ты будешь собираться, я могу заказать такси.
– Да уж! Так будет лучше, – Дроздова задрала нос.
– Тогда я жду тебя через сорок минут.
Она вышла в сиянии блесток и стразов. Платье насыщенного бирюзового цвета поражало богатой отделкой, которая обошлась владелице примерно в цену «молнии» на куртке Панова.
Она села спереди.
– Так не пойдет, – заявил Андрей.
– Что? – Екатерина держалась уже не так уверенно. Он ведь заказал темно-синий «Мерседес», а не обычное желтое такси.
– Можно тебя на минутку? – спросил Панов, вышел из машины и открыл ее дверь. – Я похож на человека, который будет лапать тебя за коленки через час после знакомства?! – произнес он как можно более зло. – Я Андрей, кстати.
– Катя, – пробормотала она.
– Но ты садишься вперед, как будто мы коллеги, которые едут на встречу с поставщиками. Это невежливо. Если я тебе не нравлюсь или ты меня боишься, зачем согласилась на ужин? Хочешь, я просто заплачу, и тебе пришлют его на дом?
– Я не то имела в виду… – ныла Катя. – Прости…
Они сели назад и поехали на самое дурацкое свидание в жизни Андрея.
Как он и предполагал, интерьер поразил Дроздову в самое сердце.
– Чем ты занимаешься? – спросила она.
– Уже ничем. Продал бизнес. Живу в свое удовольствие. А ты?
– Ну, я служу в фирме… Мы торгуем офисной мебелью. Я работаю в отделе кадров.
Катя уже флиртовала.
– А мужчина? – настаивал Андрей.
У него не было плана. Он хотел встретиться, поговорить и найти в этой бездушной кукле признаки (хотя бы один) живого человека.
– Что мужчина? – Глаза у нее стали злые.
– Ну, в твоей жизни был мужчина?
– Конечно, был! – надменно ответила она.
– Может, он женат? Может, он твой босс? Женатый босс? – от отчаяния Андрей пошел ва-банк.
– Тебя послала его жена, да?! – рассвирепела Дроздова. – Да пошел ты!
– Значит, я прав? – усмехнулся Андрей. – Есть босс, и он женат? Ты сейчас уйдешь, да?
