— Не слишком ли ты преувеличиваешь? Во всяком случае, я
забочусь о чести нашего рода — устаревшие сантименты, которые ты, возможно,
презираешь. Но именно так все обстоит на самом деле.
Резко повернувшись на каблуках, он вышел из комнаты. У него
стучало в висках. Мысли теснились. «Разлюбил? Ненавижу? Да, это верно. Был бы я
рад, если б завтра она умерла? Боже мой, да! Я чувствовал бы себя как узник,
выпущенный из тюрьмы. Какая странная и мерзкая штука жизнь! Когда я впервые
увидел ее в „Do it now“, каким прелестным ребенком она выглядела! Светловолосая,
юная!.. Я был чертовски глуп! Я потерял голову, я был вне себя... Она казалась
такой обворожительной и милой, а на самом деле была такой же, как и сейчас —
грубой, злобной, невежественной... Теперь я даже не замечаю ее красоты».
Он свистнул, к нему подбежал спаниель и остановился перед
ним, глядя на хозяина с обожанием и преданностью.
— Добрая старушка Бетси! — Стивен ласково потрепал длинные,
лохматые собачьи уши.
Нахлобучив мятую шляпу, в сопровождении собаки Стивен вышел
из дому. Бесцельная прогулка по имению успокаивала его взвинченные нервы.
Поглаживая любимую охотничью собаку, он поговорил с грумом,
потом заглянул на ферму, постоял там минутку, поболтал с фермершей и зашагал по
узкой дорожке. Бетси льнула к его ногам. И тут он увидел Венетию Керр: верхом
на гнедой кобыле она возвращалась с прогулки.
Венетия, выглядела великолепно. Лорд Хорбари глядел на нее с
восхищением, нежностью и со странным чувством, будто он откуда-то издалека
возвратился домой.
— Хэлло! — сказал он.
— Хэлло, Стивен.
— Где ты была? Прогуливалась в пятиакровых владениях?
— Да. Она хорошо идет, не правда ли?
— Первоклассно. А ты видела мою двухлетку, ту, что я купил
на аукционе в Четтисли?
Немного поболтали о лошадях, потом он вдруг сказал:
— Между прочим, Сисели здесь.
— В Хорбари?!
Не в обычае у Венетии выказывать свои чувства, но на этот
раз она не смогла скрыть удивления.
— Да, вернулась минувшим вечером.
Немного помолчали. Затем Стивен сказал:
— Ты ведь была на дознании, Венетия. Как... э... как там все
это было? Полиция обнаружила что-нибудь? Для тебя это все, наверное, было не
очень приятно?
— Ну, конечно, особого удовольствия я не испытывала. Но и
ничего ужасного в этом тоже не было. Следователь держался корректно и был
достаточно вежлив.
Стивен рассеянно хлестнул по живой изгороди.
— Венетия, у тебя... Ты, я имею в виду... Как ты думаешь,
кто это сделал?
Она помолчала, раздумывая, как бы сказать получше и
тактичнее, и проговорила с коротким смешком:
— Во всяком случае, не Сисели и не я. Она может поручиться
за меня, а я — за нее.
Стивен тоже засмеялся.
— Ну, тогда все в порядке, — сказал он весело.
Он хотел бы выдать это за шутку, но в голосе его явно
послышалось облегчение. Значит, он думал, что...
— Венетия, — сказал Стивен, — я знаю тебя уже давно, не так
ли?
— М-м, да. А ты помнишь те ужасные уроки танцев, на которые
мы ходили, точно дети?
— Ну, как же! Мне кажется, я мог бы сказать тебе такое...
— Конечно, мог бы. — Она поколебалась, затем продолжала
спокойным, сухим тоном: — Я полагаю, это Сисели?
— Да. Послушай, Венетия... Сисели водилась с той самой
Жизелью?
Венетия медлила с ответом.
— Не знаю. Не забывай, что я была на юге Франции. Я не
слышала сплетен в Ле Пине. Но, честно говоря, я не была бы удивлена.
Стивен задумчиво кивнул. Венетия мягко спросила:
— Нужно ли тебе тревожиться? Ведь вы живете совсем отдельно,
не так ли? Это ее дело, а не твое.
— Пока она моя жена, это касается и меня.
— А ты не мог бы... э... согласиться на развод? Ты бы
развелся с ней, если б у тебя были шансы?
— Если бы представился случай — конечно.
Они помолчали. Венетия подумала: «У нее кошачий нрав. Я это
прекрасно знаю. Но она осторожна, хитра и злобна». Вслух Венетия сказала:
— Ничего не поделаешь...
Он покачал головой, затем спросил:
— Венетия, если бы я был свободен, ты вышла бы за меня?
Глядя между ушей лошади, она ответила голосом, лишенным
каких бы то ни было эмоций:
— Думаю, что да, Стивен.
Она всегда любила его, еще с тех далеких дней, когда они
вместе посещали уроки танцев, охотились на лисят и разоряли птичьи гнезда. И
Стивен любил ее, но не настолько, чтобы отчаянно, безоглядно и дико не
влюбиться в умную, расчетливую кошку-певичку из хора...
— Мы с тобой поладили бы чудеснейшим образом, — сказал
Стивен.
Перед ним вставали картины заманчивой жизни: охота, чай со
сдобой, запах влажной лесной земли, осенних листьев... Все то, чего Сисели не
понимала и не могла разделить с ним, воображение его рисовало с завидным
усердием. А потом он услышал все тот же бесстрастный, ровный голос Венетии:
— В чем дело, Стивен? Если мы вместе возьмемся за это,
Сисели вынуждена будет развестись с тобой.
Он негодующе прервал ее:
— Бог мой, да неужели ты думаешь, что я позволил бы тебе?
— А мне безразлично.
— Зато мне — нет! — Он говорил решительно. Венетия подумала:
«Вот оно. А жаль. Он хотя и безнадежно ограничен условностями света, но славный
парень. Я, пожалуй, не хотела бы, чтоб он был другим».
— Ладно, Стивен, я поеду, — сказала Венетия и слегка тронула
лошадь шпорой.
Когда она обернулась, чтобы помахать ему рукой на прощание,
их глаза встретились и во взглядах выразились все те чувства, которых не было в
осторожных словах.
На повороте Венетия нечаянно уронила хлыст.
Какой-то встречный поднял его и с преувеличенно почтительным
поклоном возвратил ей.
«Иностранец, — подумала она, кивком поблагодарив его. —
Что-то мне будто знакомо его лицо». Мысли ее наполовину были заняты летними
днями, проведенными во Франции, наполовину — Стивеном. И только тогда, когда
она приехала домой, ее озарила неожиданная догадка: «Да ведь это маленький
человечек, уступивший мне место в самолете. Во время дознания говорили, что он
детектив!» И сразу же последовала другая мысль:
