– Брат Агероко, – с любопытством спросил тан Раскона, – вы когда-нибудь пытались спастись из горящего борделя?
– Сожалею, мой тан, – невозмутимо сказал монах, – но я никогда не убегал даже из негорящего борделя.
– Сожалеете?
– Ну, – брат Агероко искоса глянул на небо, – я допускаю мысль, что подобный опыт мог обогатить мою духовную составляющую. Чем-нибудь.
– Вот и мне, – вздохнул маленький тан, – не приходилось убегать из этих достопочтенных заведений. Увы, увы, увы. Мой скудный опыт побегов ограничен лишь несколькими спальнями… а это не совсем то.
– Не совсем то, мой тан?
– Любовникам знатной таны, – улыбнулся Диего, – как правило, давку в дверях организовать не удается… в силу своей малочисленности… или одиночности.
– Впрочем, – после недолгого раздумья добавил маленький тан, – мне как-то довелось услышать историю о трех братьях…
– Так что же стало с тремя братьями? – осведомился монах полминуты спустя.
– Братьев на самом деле было четыре, – хмурясь, произнес Раскона. – А вот бомб в нашем последнем залпе всего три… почему-то.
– М`тан!
Сейчас мастер Мэттон имел куда больший повод претендовать на роль демона, чем Диего – после камбузного грима. Старший канонир не просто был покрыт копотью от сапог до макушки, но и дымился.
– М`тан! Мортира…
– Разорвало? – быстро спросил маленький тан. – Потери?
– Один убит, один ранен… ну и контуженные. М`тан! – канонир покачнулся. – Если вы прикажете продолжать обстрел…
– Запрещаю! – невыразительно-ровным тоном произнес капитан «Мстителя». – Продолжать обстрел запрещаю. Брат Агероко…
– Я к раненому.
– Хорошо. Сержант Гин…
– Я здесь, мой тан!
– Нам нужно продержаться еще… – Раскона осекся… шагнул вперед, одновременно вскидывая дальновзор… и обернулся к сержанту, даже не пытаясь скрыть радостную улыбку. – Нам не нужно держаться. Уходим прочь!
* * *
– Это моя вина, тан капитан, – покаянно вздохнул сержант Гин. – Я должен был озаботиться поисками казны.
– Ерунда, – Раскона пренебрежительно махнул рукой. – Главное – голос маленького тана потеплел, – вы спасли корзину.
– Мой тан, я…
– Вы, – перебил сержанта Диего, – и ваши товарищи по возвращении будут представлены мной к «Искре отваги». А о деньгах не беспокойтесь. О деньгах стоит волноваться тому, кого мы ждем… точнее, – маленький тан привстал, – уже дождались. Ну-ка, парни, весла на воду – издалека видно, что наш гость не из тех, кто привык мочить ноги почем зря.
Тан Диего, разумеется, шутил – впрочем, спускавшийся к берегу человек в бирюзовом камзоле не только скорбной гримасой, но и всем видом старательно пытался проинформировать окружающих о нелюбви к морским прогулкам. К сожалению, сопровождавшая его женщина не только хотела отправиться в морской круиз, но и весьма желала видеть человека в камзоле своим спутником… и то и дело подтверждала это желание уколом шпаги – а десяток идущих следом «пиратов» отмечал каждый из этих уколов одобрительными возгласами.
– А вот и мы!
– Тана ги Торра, – радостно воскликнул маленький тан, – вы даже не представляете, как я рад снова видеть в добром здравии вас… и, разумеется, вашего друга.
– Нашего друга, – уточнила Интеко, подкрепив свои слова очередным уколом. – В шлюпку, красавчик, живо!
– Как все прошло?
– Легче легкого. Эти кретины, g`hanfo, носились, как стая безголовых куриц. Полгорода можно было украсть – и вторая половина так ничего бы и не заметила.
– Вы еще ответите за все это! – процедил «бирюзовый камзол». – Я непременно добьюсь.
– Добьетесь-добьетесь, – перебил его Раскона. – Но – как-нибудь потом.
– Тысяча проклятых демонов! – скорбная гримаса исчезла, будто стертая взмахом губки. – А ты еще кто, Ночной Владыка тебя забери, такой?
Маленький тан приветственно взмахнул шляпой.
– Тан Диего Раскона к вашим услугам. Что до вас, мой друг, то рискну предположить, что вы – не кто иной, как губернатор Муффин.
– Раскона?! Диего Раскона?! Проклятье! Так вы не пират?!
– Я имею честь быть офицером королевского флота.
– Проклятье! – выдохнул губернатор, падая на скамью. – Иторен. А я-то думал… но вы, безумец! – неожиданно вскричал он, брызгая слюной. – Во имя вашего Великого Огня скажите, поведайте мне, зачем, ради чего вы все это затеяли?!
– Охотно, – кивнул Диего. – Видите ли, тан губернатор, некоторое время назад моих ушей достиг слух, гласящий, что вы созываете поклонников Черного Петуха… дабы сделать им одно взаимовыгодное предложение.
– Что за гнусная клевета…
– Не перебивайте! – строго произнес Раскона. – Предложение это касалось, главным образом, колонии моего короля Пунта-ги-Буррика, имевшей несчастье быть расположенной поблизости от вашего Марейна. Думаю, нет, я уверен, тан губернатор, вы совершенно не представляете, как прекрасна эта земля, какие чудесные люди населяют ее… и я решил, что этот пробел в ваших познаниях нуждается в срочном исправлении.
– В жизни не слыхал истории бредо… – услышав за спиной лязг выдвигаемой шпаги, Муффин оглянулся… встретился взглядом с Интеко. – Однако, какого… – тоном ниже пробормотал он. – Предположим, все так и есть. И что? Неужели вы хоть на мгновение могли решить, что ваша безумная затея увенчается успехом?!
Тан Диего Раскона удивленно приподнял бровь. Интеко Шарриэль ги Торра презрительно фыркнула. Моргварды дружно заржали.
– Ритм держать, крабовы выблядки! – прикрикнул рулевой.
– Чему, чему вы смеетесь, недоумки? Сожгли дюжину пиратских посудин? Неужели вы не понимаете, что, когда они настигнут вас, даже я не смогу…
– Настигнет, простите, кто? – спросил тан Диего.
– Погоня, болван, погоня!
– Погоня? – задумчиво повторил маленький тан, – какая еще погоня?
– А ты протри глаза! – закричал губернатор. – И посмотри на пролив! Или ты думал, что устроенная тобой свалка горелых деревяшек перегородит его навечно?!
– Нет, ну что вы, – обиженно моргнул Раскона. – Я надеялся совсем на другое. Перекрыть пролив должен был ваш форт.
– Мой форт?
Муффин в замешательстве оглянулся на форт. Затем перевел взгляд обратно на Диего… и на сидящего рядом с ним брата Агероко, который, словно не замечая ничего вокруг, полностью сосредоточился на какой-то деревяшке… круглой, с прорезями. Просто деревяшке, которую монах вертел в руке – и вдруг сломал.
Позднее Интеко и Диего дружно упрекали монаха в неосторожности – а брат Агероко, в свою очередь, оправдывался тем, что знание истинных возможностей порохового погреба форта вообще-то входило в компетенцию Раскона. В любом случае все трое сходились на том, что увиденное ими в тот день зрелище было, пожалуй, одним из самых величественных в жизни – но вот расстояние до источника оного зрелища могло быть и побольше.
