Джепп ушел.
– Он не сильно изменился, добряк Джепп, а? – спросил Пуаро.
– А на вид постарел, – ответил я и мстительно добавил: –
Поседел, как барсук. Этот Джепп всегда был таким: никакого чувства юмора!
Смеется, если из-под кого-нибудь выдвигают стул, когда тот садится.
– Множество людей засмеялись бы на его месте.
– Это безжалостно.
– С точки зрения сидящего…
– Ладно, – сказал я, успокаиваясь. (Я всегда становлюсь
ранимым, когда речь заходит о густоте моих волос.) – Просто мне жаль, что дело
по письму не состоялось. И раз мне предстоит содействовать вам, то придется поискать
другое «сливочное» преступление. Давайте посмотрим меню. Ограбление? Подделка?
Слишком по-вегетариански! Должно быть убийство! Кровавое убийство. И с
гарниром, конечно.
– Действительно. С закуской.
– Кто будет жертвой – мужчина или женщина? – продолжал я. –
Думаю, мужчина. Какая-нибудь «шишка». Американский миллионер. Премьер-министр.
Газетный магнат. Сцена преступления. Старая добрая библиотека? Оружие: витой
кинжал или какой-нибудь тупой предмет – высеченный из камня идол…
Пуаро вздохнул.
– Или, конечно, – сказал я, – яд… что так узкоспециально.
Или выстрел из револьвера, раскатившийся в ночи. Потом там должна быть красивая
девушка, или даже две…
– С каштановыми волосами, – проворчал мой друг.
– Одна из красивых девушек, конечно же, должна быть
несправедливо подозреваема… и у нее должна быть размолвка с молодым человеком.
Потом, разумеется, должны быть и другие подозреваемые. Старуха таинственного
вида… и какой-нибудь друг или враг убитого… и секретарь – темная лошадка… и
добродушный мужчина с грубоватыми манерами… и пара уволенных слуг или егерей
или что-то в этом роде… и дубина-детектив из таких, как Джепп… и, пожалуй,
хватит.
– И все насчет «сливок»?
– А вы не согласны?
Пуаро печально посмотрел на меня:
– Вы прекрасно пересказали детективы, которые когда-либо
были.
– Ну хорошо, а что рассказали бы вы?
Пуаро, закрыв глаза, откинулся в кресле. Его голос,
мурлыкая, прорывался сквозь губы:
– Очень простое преступление. Преступление без осложнений.
Преступление в тихой местности… очень бесстрастное, очень интимное.
– Как это? Преступление разве может быть интимным?
– Предположим, – пробормотал Пуаро, – четверо сели играть в
бридж, а один – в кресле у камина. Под конец вечера обнаруживается, что человек
у камина мертв. Один из четверки, когда пришла его очередь играть «болвана»,
подошел и убил его. А остальные трое, погруженные в игру, ничего не заметили.
Вот это было бы вам преступление! Который из четырех?
– Ну, здесь нет ничего будоражащего, – сказал я.
Пуаро бросил на меня укоризненный взгляд:
– Потому что нет витых кинжалов, нет шантажа, нет изумруда –
украденного глаза божества… Вы сентиментальны, Гастингс. Вам подавай не одно
убийство, а целую серию.
– Признаюсь, – сказал я, – что в книжках второе убийство
оживляет дело. Если убийство происходит в первой главе и вам надо проследить
алиби каждого, то скоро это становится несколько утомительно.
Зазвонил телефон, Пуаро поднялся ответить:
– Алло. Да, Пуаро говорит.
Я увидел, как он изменился в лице. А ответы стали короткими
и бессвязными:
– Да… Да, конечно… Разумеется, мы подъедем… Действительно…
Может, это так, как вы говорите… Да, принесу. До скорого свидания.
Он повесил трубку и подошел ко мне:
– Это Джепп, Гастингс.
– Да?
– Он вернулся в Ярд. Из Андовера пришло сообщение…
– Из Андовера?! – воскликнул я.
Пуаро медленно произнес:
– Пожилая женщина по фамилии Ашер, которая держит небольшую
табачно-газетную лавку, обнаружена мертвой.
Я был слегка обескуражен. Я ждал чего-то фантастического.
Убийство пожилой женщины, содержащей табачную лавочку, казалось мне убогим и
безынтересным.
Пуаро продолжал тем же голосом:
– Полиция верит, что сможет найти виновного…
Я ощутил второй прилив разочарования.
– Похоже, женщина не ладила со своим мужем. Он пьет и бывает
буйным. Он не раз грозился лишить ее жизни. И тем не менее, – продолжал Пуаро,
– полиция хотела бы еще раз взглянуть на письмо, которое я получил. Я сказал,
что мы с вами немедленно отправимся в Андовер.
Я слегка оживился. В конце концов, каким бы убогим это
преступление ни было, прошло много времени с тех пор, как я последний раз бывал
в переделке.
И я не обратил особого внимания на следующие слова Пуаро.
– Это начало, – сказал он…
Глава 4
Миссис Ашер
В Андовере нас встретил инспектор Глен, высокий блондин с
приятной улыбкой.
Краткости ради, мне кажется, стоит дать сжатый обзор голых
фактов этого дела.
О преступлении стало известно констеблю Дувру в час ночи
22-го. Во время обхода он решил проверить дверь лавки и обнаружил, что она не
заперта. Он вошел и сперва подумал, что там никого нет, но, посветив за
прилавок, увидел скрючившееся тело пожилой женщины. Прибыл полицейский хирург и
установил, что женщину ударили тяжелым предметом, вероятно когда она нагнулась
к полке за пачкой сигарет. Смерть произошла примерно семь-девять часов назад.
– Но нам удалось уточнить это время, – объяснил инспектор, –
мы нашли человека, который заходил купить табак в 17.30. А другой человек
зашел, как он полагает, в 18.05 и увидел, что в лавке пусто. Из этого следует,
что время преступления – между 17.30 и 18.05. До сих пор мне не удалось найти
кого-нибудь, кто видел бы этого типа Ашера. Но конечно, еще успеем. Он был в
девять часов вечера в «Трех коронах», здорово уже набравшись. Как только мы его
отыщем, он будет задержан как подозреваемый.
– Не очень приятная личность, инспектор? – спросил Пуаро.
– Подонок.
– Он не жил с женой?
– Нет, они разошлись несколько лет назад. Ашер – немец.
Когда-то служил официантом, но пристрастился к выпивке и со временем стал
безработным. Его жена начала работать. Последний раз она была кухаркой и
экономкой у одной старой леди, мисс Роуз. Она отдавала мужу б́ольшую часть
заработка, но он всегда напивался, приходил и закатывал сцены там, где она
работала. Вот почему она устроилась у мисс Роуз в Грейндже. Это в трех милях от
Андовера, в деревенской глуши. Там Ашеру не просто было добраться до нее. Когда
мисс Роуз умерла, миссис Ашер получила небольшое наследство и открыла табачное
и газетное дело: совсем крошечную лавку. Только дешевые сигареты и кое-какие
газеты. Ей едва удавалось сводить концы с концами. Ашер снова повадился
наведываться и оскорблять ее, а она, чтобы избавиться от него, регулярно
выделяла ему немного денег – пятнадцать шиллингов в неделю.
