Пуаро взял «ABC», делая вид, что выбирает поезд, затем
поблагодарил мистера Партриджа и вышел.
Наша следующая встреча была с мистером Альбертом Ридделлом и
носила совершенно другой характер.
Альберт Ридделл был дорожным рабочим, и наш разговор
проходил под аккомпанемент звона тарелок, производимого миссис Ридделл –
чрезвычайно нервной особой, рычания собаки Ридделла и откровенной враждебности
самого мистера Ридделла.
Это был неуклюжий громила с темным лицом и маленькими
подозрительными глазками. Он ел пирог с мясом, запивая очень крепким чаем.
Ридделл сердито уставился на нас поверх своей чашки.
– Я уже все сказал, не так ли? – прорычал он. – Что еще вам
от меня надо? Плевал я и на вашу полицию, и на ваших иностранцев.
Пуаро бросил на меня насмешливый взгляд, потом сказал:
– Честно говоря, я вам сочувствую, но о чем вы? Это
убийство, не так ли? Надо быть очень щепетильным в этом деле.
– Лучше скажи джентльмену, что хочет, Берт, – нервно сказала
женщина.
– Заткнись, – прорычал громила.
– Я думаю, вы не пришли бы сами в полицию, – вскользь
заметил Пуаро.
– Какого черта! Это не мое дело!
– Спорный вопрос, – ответил Пуаро. – Произошло убийство –
полиция хочет знать, кто был в магазине. Я считаю, что было бы естественно,
если бы вы пришли сами.
– Я должен работать. И не говорите мне, что я мог прийти в
свое свободное время…
– Но полиции стало известно, что вас видели входящим к миссис
Ашер, и поэтому им пришлось вас побеспокоить. Они были удовлетворены вашими
ответами?
– Почему бы и нет? – свирепо прорычал Ридделл.
Пуаро пожал плечами.
– Что вы имеете в виду, мистер? Никто против меня ничего не
имеет. Все знают, что доконал старуху ее муж…
– Но его не было в тот вечер на этой улице, а вы были…
– Хотите мне это приписать? Не получится! Зачем мне это
надо? Думаете, я хотел стащить ее проклятый табак? Или, может, я маньяк-убийца?
Или, может… – Он угрожающе поднялся.
Его жена залепетала:
– Берт, Берт, не говори так. Берт, они подумают…
– Успокойтесь, мсье, – сказал Пуаро. – Я только хочу, чтобы
вы объяснили ваш визит. Мне показалось, что вы отказываетесь…
– Кто сказал, что я отказываюсь? – Мистер Ридделл опять
уселся. – Вовсе нет.
– Вы вошли в лавку в 18 часов?
– Да, минуту-две спустя. Хотел купить пачку «Голд Флэйк».
Открыл дверь…
– Она была закрыта?
– Да. Я подумал, что лавка закрыта. Но нет. Я вошел, внутри
никого не было. Я постучал по прилавку и немного подождал. Никого не было, и я
вышел. Это все.
– Вы не видели тела за прилавком?
– Нет, нет, не было видно, я же его не искал.
– Лежал ли там железнодорожный справочник?
– Да, он был перевернут. У меня мелькнула мысль, что эта
женщина, должно быть, торопилась на поезд и забыла запереть лавку.
– Может быть, вы приподнимали справочник или двигали с
места?
– Не трогал я эту… Я сделал только то, что сделал.
– Не видели ли вы кого-нибудь выходящим из лавки, прежде чем
вы сами вошли в нее?
– Ничего такого не видел. Было, как я сказал. Что еще от
меня надо?
Пуаро поднялся:
– Никто к вам больше не пристает. До свидания, мсье.
Он вышел, оставив Ридделла с открытым ртом. Я вышел за ним.
На улице Пуаро посмотрел на часы:
– Если мы поспешим, мой друг, то, может, нам удастся успеть
на 19.20. Давайте поспешим.
Глава 8
Второе письмо
– Ну? – спросил я нетерпеливо.
Мы сидели в вагоне первого класса. Поезд-экспресс вышел из
Андовера.
– Преступление, – сказал Пуаро, – совершил человек среднего
роста, рыжеволосый и косящий на левый глаз. Он немного хромает на правую ногу,
и у него под лопаткой родинка.
– Пуаро?! – вскрикнул я.
На мгновение я ему полностью поверил. Но насмешливые искорки
в глазах моего друга вывели меня из заблуждения.
– Пуаро! – повторил я уже с упреком.
– Мой дорогой, что с вами? Вы устремили на меня взор, полный
собачьей преданности, как будто я – Шерлок Холмс. По правде говоря, я не знаю,
ни как выглядит убийца, ни где он живет, ни как на него выйти.
– Если б только он оставил какой-нибудь след, – пробормотал
я.
– Да, след – вас всегда привлекали следы! Увы, он не курил
сигарет и не оставил пепла или следов обуви с гвоздями какой-нибудь
необыкновенной формы. Нет, он не был так любезен. Но по крайней мере, мой друг,
у вас есть железнодорожный справочник, «ABC» – вот его след для вас!
– Вы думаете, он оставил его по ошибке?
– Конечно нет. Он оставил его с умыслом. Об этом говорят
отпечатки пальцев.
– Но на справочнике их не было!
– Вот и я об этом. Что было вчера? Теплый июньский вечер.
Будет ли в такой вечер человек гулять в перчатках? Он, безусловно, привлек бы к
себе внимание. Тем не менее никаких отпечатков на «ABC» не было, они были
тщательно стерты. Невинный человек оставил бы отпечатки, виновный – нет. Некто
купил «ABC», потом принес его…
– Вы считаете, мы сможем что-нибудь узнать таким образом?
– Дружище Гастингс! Я не самый большой оптимист. Этот
человек, некто X, необычайно горд своими способностями. Не похоже, что он
наметил путь, который легко сразу проследить.
– Тогда «ABC» не сможет нам помочь.
– В этом смысле – нет.
– Но в каком-то смысле может?
Пуаро ответил не сразу. Потом тихо сказал:
– Да. Мы столкнулись с неизвестным типом. Он в темноте и
постарается остаться там. С одной стороны, мы ничего о нем не знаем. С другой
стороны, мы уже знаем достаточно. Я себе смутно представляю его – человека,
который красиво пишет, который покупает качественную бумагу, которому очень
нужно проявить себя. Я вижу его – ребенка, оставленного без внимания; я вижу
его растущим с внутренним чувством приниженности, обеспокоенным чувством
несправедливости. Я вижу его внутреннее желание… отстоять свои права… привлечь
внимание к себе, что оборачивается еще большим унижением. Он внутри себя готов
в любую минуту взорваться…
