Теперь уже дочь и отец почти кричали, заново переживая опасные моменты. Они вскочили, меняли позы и изображали, как все происходило.
– Тот, который меня за задницу лапал, говорит: «Помочь»? Я чуть не обкакалась от страха…
– Жанка как закричит: «А вам разве можно пост покидать»?!
– Мы скоро, говорю. Ну тот и тормознул…
– Выскочили из здания, самих колотит…
– До дома два раза такси меняли. Все деньги истратили до копейки.
Они начали веселиться, Джонс подскочил к ним и принялся целовать руки.
– Слушайте, Беатриса, – не разделил я общего веселья. – А почему вы прямо там сейф не открыли? Зачем все эти потуги с мешками и с мусором?
Тут Беатриса как-то сразу сник. Да и у Жанны пыл поубавился.
– Я когда за следками возвращалась, инструменты в коридоре забыла, – пробормотал дед.
Ну, что тут скажешь?
Джонса знобило. Ему не терпелось встретиться со своей Мэрилин.
– Имейте ввиду, – предупредил я. – Все, что будет в сейфе помимо Монро, мы должны будем вернуть.
– Папины правила? – поинтересовалась Жанна. – Ты ведь теперь их нарушаешь?
– Не все.
Беатриса сходил в коридор за отмычками. Мы с Джонсом поставили сейф на стол, и дед приступил к работе. На все про все ему понадобилось пять минут. Вначале железки скрипели, потом что-то щелкнуло, и дверца отошла. Все сгрудились вокруг, а Индиана даже посветил фонариком.
Сейф был битком набит деньгами. Оба отделения. Причем так туго, что пара пачек упала на скатерть. Мы стояли и тупо смотрели друг на друга.
– Это надо вернуть, – теперь уже не совсем уверенно сказал я.
– Чем больше сдадим, тем лучше… – опять выдал киношную фразу Джонс.
– Зачем сдавать? – не согласился Беатриса. – Мы что зря рисковали?
– Мы не грабители, – возразил я.
Беатриса оказался алчным. Зачем-то подобрал со стола упавшие пачки и впихнул их обратно.
– Это вообще мы с дочерью сделали, – сказал он. – А вы идите и ловите своих обезьян.
Индиану даже передернуло от возмущения.
– Мы же за Нормой пошли, – плаксиво заявил он.
– А попались деньги, – хмыкнул Беатриса и попытался захлопнуть ящик.
Его остановила Жанна.
– Может быть, Мэрилин там, внутри, – предположила она.
Джонс выгреб деньги на стол. Сейф был пуст. Зрелище туго перетянутых резинками пачек опять заворожило всех. Денег было много. Доллары сотнями и рубли тысячами.
– Надо вернуть, – поддержала меня Жанна. Она сказала это таким тоном, что было понятно, так оно и будет. – Сгребай обратно. Поехали, – обратилась она к Беатрисе.
Тот сник, но спорить с дочерью не стал.
– Что-нибудь наплетем, – продолжила девушка.
– Давайте, хоть пересчитаем, – униженно попросил Беатриса.
Против того, чтобы пересчитать ни у кого возражений не нашлось. Мы разделили пачки на три кучки и посчитали каждый свою. Денег оказалось три миллиона рублей и еще пятьдесят тысяч долларов.
Когда абстрактные деньги приобрели конкретный счет, расставаться с деньгами стало еще тяжелее.
– Захаров козел, – попробовал еще раз натолкнуть нас на оправдание грабежа Беатриса.
– А ты че Робин Гуд что ли? – поинтересовался Джонс.
Я держал в руках две пачки денег. Наши и импортные. Они весили немного, но приятно. Они светились в полумраке и пахли счастьем.
– Если мы их сейчас отдадим, – произнес я, – то Мэрилин уже никогда не увидим. Мы можем их обменять.
– Ага! – воскликнул Беатриса. – Если менять их на фотку, то это не грабеж! А если оставить их себе, то грабеж?! Неувязочка.
Индиана после моих слов вновь почувствовал вкус к жизни.
– Мы случайно взяли чужое, – сказал он, – и вернем, в обмен на свое.
– Что ты предлагаешь? – спросила Жанна.
– Давайте думать, – попросил я. – Мы можем поставить Захарову ультиматум и потребовать нашу Норму.
– Она того не стоит, – опять влез Беатриса. – Такую кучу денег за клочок бумаги! Дебилизм.
– Послушайте, тетенька, а зачем вам деньги? – раздраженно спросил Джонс.
Беатриса, может, в другой раз и разозлился бы, но за «тетеньку» все простил.
– Они хватятся только завтра, – упрямо гнул он свою линию. – За это время мы сумеем спрятать бабки и выкинуть сейф.
– Да, время у нас есть, – подтвердила Жанна. – Нужно все продумать.
– Я завтра позвоню Захарову и скажу, что деньги у нас, – я стал размышлять вслух. – Предложу обмен. Он не должен никуда заявить, потому что знает меня и будет уверен, что я не обману. Он часто в молодости смеялся над моими правилами. Единственное, в чем нельзя быть уверенными, так это в том, что он сам нас не обманет или не вздумает отобрать деньги силой.
– Он на все способен, – поддержала меня Жанна, – эти два убийства, ясно же и понятно, что его рук дело.
Я придерживался того принципа, что пока вина человека не доказана, обвинять его ни в чем нельзя, но возражать не стал.
– Нам нужно оружие, – вдохновлено вставил Джонс.
– Не помешало бы, – поддержала Индиану Жанна.
Беатриса, поняв, что прямо сейчас никто никуда деньги отвозить не собирается, немного воспрянул духом. Он решил включиться в разговор:
– Я умею стрелять. У меня были самые лучшие показатели в роте…
Джонс вылупился на деда. Беатриса понял, что спорол чушь. Его выручила дочь.
– Раньше даже в женских школах, – нашлась она, – всех делили на роты. Тяжелое послевоенное время…
Я подумал, что после войны женских школ не было и в помине, но опять не стал возражать. Джонс проглотил эту мулю.
– Что вы понимаете под словом «оружие»? – спросил я.
– Какой-нибудь пистолет, – предположил Джонс.
– Или ружье, – дополнила Жанна. – Вряд ли придется его применять, но просто так, потаскать чтобы разговаривать с Захаровым на его языке.
– Ну и где мы возьмем пистолет? – поинтересовался я.
Все задумались.
Раньше, такой разговор, наверное, вогнал бы меня в шок, но в этой командировке мне пришлось слишком многое пережить, поэтому я отнесся к поставленной задаче спокойно, мало того, я был согласен с тем, что какой-никакой пистолетик нам бы не помешал.
Возникла пауза. Беатриса, как и положено сердобольной хозяйке, предложил поужинать. Жанна закрылась в ванной, Индиана опять стал смотреть в замочные скважины, а я включил телевизор. Тут же на моих натруженных коленях свил гнездо один из котят. Второй, потеряв друга, принялся ходить по квартире и натужно мяукать. Джонса он обходил за метр, потому что от того до сих пор пахло водкой.
