Мальчик-слуга подбежал к нам, и мистер Эммет заговорил с ним
по-арабски. Они оживленно перебрасывались репликами. Мальчик, казалось,
решительно что-то отрицает.
Наконец мистер Эммет недоуменно сказал:
— Он говорит, мимо них никто не проходил. Никто из
посторонних. Думаю, он ошибается. Должно быть, убийца ухитрился проскользнуть
во двор, когда они зазевались.
— Ну, конечно, — вмешалась миссис Меркадо, — слуги, как
всегда, зазевались, вот он и воспользовался моментом.
— Да, вероятно, — проговорил мистер Эммет. В его голосе мне
послышалась нотка сомнения, и я вопросительно поглядела на него. Он в это время
обратился к Абдулле, мальчику, который обычно моет керамику, и о чем-то спросил
его.
Мальчик живо затараторил в ответ. При этом выражение лица у
мистера Эммета стало еще более озадаченным.
— Не понимаю, — пробормотал он, — ничего не понимаю.
Но мне он не объяснил, что же привело его в столь сильное
замешательство.
Глава 11
Загадочное дело
По возможности я стараюсь писать только о том, в чем сама
принимала непосредственное участие, потому опускаю события последующих двух
часов, — прибытие капитана Мейтленда, полиции и доктора Райли.
Как водится, началось всеобщее смятение: опрашивали
свидетелей, выполняли множество неизбежных в таких случаях формальностей.
Но по-настоящему взялись за дело только около пяти часов,
когда доктор Райли попросил меня зайти вместе с ним в контору.
Он плотно затворил дверь, опустился в кресло доктора
Лайднера, жестом предложил мне сесть напротив и нервно заговорил:
— Итак, мисс Ледерен, попробуем разобраться. Случай,
признаться, чрезвычайно загадочный.
Я поправила манжеты и вопросительно посмотрела на него.
Он достал записную книжку.
— Так мне будет удобнее. Ну что ж, начнем. В котором часу
точно доктор Лайднер обнаружил тело своей жены?
— Могу сказать совершенно определенно: без четверти три, —
отвечала я.
— Вы уверены?
— Да, когда я выходила во двор, то посмотрела на часы. Было
без двадцати три.
— Позвольте взглянуть на ваши часы.
Сняв часы с запястья, я протянула их доктору Райли.
— Минута в минуту. Да вам цены нет, мисс Ледерен! Отлично.
Стало быть, это установлено. А теперь скажите, как давно, по вашему мнению,
наступила смерть?
— Право, доктор, — замялась я. — Мне бы не хотелось…
— Полно, не смущайтесь. Я просто хочу знать, совпадает ли
ваша оценка с моей.
— Ну.., я бы сказала, что она была мертва, по крайней мере,
уже час.
— Совершенно верно. Я осматривал тело в половине пятого и
склонен считать, что смерть наступила между часом пятнадцатью и часом сорока
пятью. Скажем, около часа тридцати. Думаю, мы не слишком ошибемся.
Он помолчал, барабаня пальцами по столу.
— Чертовски все это странно, — проговорил он наконец. — Не
могли бы вы сказать мне вот что… Вы отдыхали, так? И ничего не слышали?
— В половине второго? Нет, доктор, ничего не слышала ни в
половине второго, ни в другое время. Я лежала в постели с без четверти час до
без двадцати три, но ничего не слышала. Только мальчик-араб бубнил, как обычно,
да еще иногда мистер Эммет кричал что-то доктору Лайднеру, который в это время
был на крыше.
— Мальчик-араб.., да.
Он нахмурился.
В этот момент дверь отворилась и вошли капитан Мейтленд и
доктор Лайднер.
Капитан Мейтленд был суетливый коротышка с умными серыми
глазами.
Доктор Райли встал и подвинул кресло доктору Лайднеру.
— Садитесь, дружище. Рад, что вы пришли. Вы нам просто
необходимы. Во всем этом есть нечто чрезвычайно странное.
Доктор Лайднер наклонил голову.
— Понимаю. — Он посмотрел на меня. — Жена открыла мисс
Ледерен всю правду. Не следует ничего утаивать от правосудия, и я прошу вас,
мисс Ледерен, сообщить капитану Мейтленду и доктору Райли все, что вы вчера
узнали.
Я постаралась слово в слово пересказать им наш разговор.
Капитан сопровождал мой рассказ удивленными возгласами.
Когда я кончила, он повернулся к доктору Лайднеру:
— И все это правда, Лайднер, а?
— Да. Каждое слово мисс Ледерен — истинная правда.
— Поразительный случай, — сказал доктор Райли. — А вы можете
показать эти письма?
— Думаю, их можно найти в бумагах моей жены.
— Она оставила их на столе, — уточнила я.
— Значит, там они и лежат.
Он повернулся к капитану Мейтленду, и на его лице, обычно
столь добродушном, появилось выражение холодной жестокости.
— Учтите, капитан Мейтленд, о том, чтобы замять это дело, не
может быть и речи. Убийца должен быть пойман и подвергнут наказанию.
— Вы думаете, это и в самом деле первый муж миссис Лайднер?
— спросила я.
— А вы разве думаете иначе? — обратился ко мне капитан
Мейтленд.
— Ну.., это довольно спорно, — сказала я с сомнением.
— Как бы то ни было, — повторил твердо доктор Лайднер, —
этот человек — убийца, опасный маньяк. Его необходимо найти, капитан Мейтленд.
Совершенно необходимо. Полагаю, это будет нетрудно.
— Пожалуй, не так легко, как вам представляется, — задумчиво
проговорил доктор Райли. — Что скажете, капитан Мейтленд?
Капитан Мейтленд теребил ус, медля с ответом.
— Извините, — неожиданно для самой себя решилась я, — тут
есть еще одно обстоятельство. Мне кажется, я не должна усматривать о нем.
И я рассказала им об арабе, который пытался заглянуть в
окно, о том, что третьего дня он слонялся поблизости — я сама это видела — и
выспрашивал что-то у отца Лавиньи.
— Хорошо, — сказал капитан Мейтленд, — мы все проверим.
Будет чем заняться полиции. Возможно, этот араб имеет какое-то касательство к
делу.
— Наверное, ему заплатили, чтобы он шпионил здесь, —
предположила я, — и чтобы выяснил, как можно проникнуть в дом.
