И этот человек собирается найти убийцу миссис Лайднер!
Чувства, овладевшие мною, должно быть, отразились у меня на
лице, ибо мистер Пуаро, забавно подмигнув мне, сказал:
— Вы, кажется, разочарованы, мисс Ледерен? Однако пудинг
показывает себя, только когда его едят, помните?
Видимо, он хотел сказать: “Чтобы узнать вкус пудинга, надо
его попробовать”.
Что ж, с этим трудно не согласиться, но тем не менее я не
могла побороть недоверия к нему.
Доктор Райли привез мистера Пуаро в своем автомобиле в
воскресенье, сразу после ленча, и знаменитый сыщик начал с того, что попросил
нас всех собраться вместе.
Мы собрались в столовой и расселись вокруг стола, мистер
Пуаро во главе, по правую руку от него доктор Лайднер, по левую доктор Райли.
Доктор Лайднер прокашлялся и заговорил в своей обычной
манере, мягко и немного неуверенно:
— Осмелюсь предположить, что все вы наслышаны о мосье Эркюле
Пуаро. Он проезжал через Хассани и любезно согласился прервать путешествие,
чтобы помочь нам. Разумеется, местная полиция и капитан Мейтленд делают все
возможное, но.., но некоторые обстоятельства этого дела… — он замялся и бросил
умоляющий взгляд на доктора Райли, — словом, вероятно, возникнут некоторые
затруднения.
— В таком случае, как у вас говорят, один ум хорошо, а
второй лучше, так? — важно заметил смешной маленький человечек. Представляете?
Не может даже толком объясниться по-английски!
— Надо его найти! Вы обязаны его найти! — вдруг пронзительно
взвизгнула миссис Меркадо. — Это ужасно! Неужели вы его упустите?!
Мистер Пуаро устремил на нее оценивающий взгляд.
— Его? Кого его, мадам? — спросил он.
— Убийцу! Убийцу, конечно же!
— Ах, убийцу, — протянул Эркюль Пуаро таким тоном, будто эта
сторона дела совсем его не занимала.
Мы все воззрились на него. Он в задумчивости скользил
взглядом по нашим лицам.
— Думаю, не ошибусь, если скажу, что прежде никто из вас не
был замешан в деле об убийстве?
По нашим рядам прошелестел дружный согласный шепоток.
Эркюль Пуаро улыбнулся.
— И поэтому, разумеется, вы и отдаленно не догадываетесь,
что это означает. А означает это, что вас ждут неприятности! Масса
неприятностей! Начать с того, что на вас падет подозрение.
— Подозрение?! — переспросила мисс Джонсон. Мистер Пуаро
посмотрел на нее задумчиво и, как мне показалось, одобрительно. В его взгляде,
я бы сказала, читалось: “Похоже, эта мисс Джонсон весьма неглупа!”
— Да, мадемуазель, — сказал он. — Вы не ослышались: именно
“подозрение”. Отбросив церемонии, могу с уверенностью заявить вам, что все вы
находитесь под подозрением. Повар, слуги, судомойка, мальчик, который моет
горшки, ну и, конечно, все члены экспедиции.
— Да как вы смеете?! — снова взвизгнула миссис Меркадо, лицо
ее перекосилось от злобы. — Как вы смеете такое говорить! Какая наглость! Это
недопустимо! Доктор Лайднер, и вы спокойно слушаете, как этот человек.., этот
человек…
— Успокойтесь, Мари, возьмите себя в руки, — устало сказал
доктор Лайднер.
Мистер Меркадо тоже вскочил с места. Руки у него дрожали,
глаза налились кровью.
— Да! Это возмутительно! Это.., это оскорбление!
— Нет-нет, — перебил его мистер Пуаро. — Я далек от мысли
оскорбить вас. Просто я прошу всех вас здраво посмотреть на вещи. В доме, где
совершено убийство, на каждого в той или иной мере падает подозрение. Скажите,
есть ли у вас основания предполагать, что убийца — постороннее лицо?
— Разумеется, есть! — выкрикнула миссис Меркадо. — Это же
очевидно. Почему… — Она осеклась, потом закончила уже спокойнее:
— Ничего иного и быть не может.
— Вы, безусловно, правы, мадам, — начал Пуаро, отвешивая ей
поклон. — Просто я хочу объяснить вам, как следует подходить к делам подобного
рода. Вначале я должен удостовериться, что те, кто находится в этой комнате,
невиновны. А уж после этого буду искать убийцу среди остальных.
— Стоит ли так медлить? Не рискуем ли мы упустить время? —
учтиво осведомился отец Лавиньи.
— Тише едешь — дальше будешь, mоn реre
[18]
.
Отец Лавиньи только пожал плечами.
— Мы в ваших руках, — смиренно сказал он. — В таком случае,
прошу вас как можно скорее убедиться, что мы невиновны в этом ужасном
преступлении.
— Непременно. Я счел своим долгом разъяснить вам мою позицию
в этом деле, ибо некоторая бесцеремонность моих вопросов вызовет, вероятно,
ваше негодование. Может быть, церковь покажет нам пример. Что вы, тоn реre,
скажете на это?
— Готов ответить на любые вопросы, — с достоинством ответил
отец Лавиньи.
— Это ваш первый сезон здесь?
— Да.
— Когда прибыли?
— Ровно три недели назад, двадцать седьмого февраля.
— Откуда?
— Из Карфагена. Орден “Peres Blanes”.
— Благодарю, mon реrе. Были ли вы знакомы с миссис Лайднер
прежде?
— Нет… До приезда сюда я никогда миссис Лайднер не видел.
— Не могли бы вы сказать, что вы делали, когда случилась
трагедия?
— Работал. Расшифровывал у себя в комнате клинопись на табличках.
Я заметила, что под рукой у Пуаро лежит план здания, — Ваша
комната находится в юго-западном конце здания и расположена симметрично комнате
миссис Лайднер?
— Да.
— В котором часу вы пришли к себе в комнату?
— Сразу после ленча. Пожалуй, около без двадцати час.
— И находились там до?..
— Почти до трех часов. Услышал, как подъехал грузовик и
вдруг снова уехал. Это меня удивило, и я вышел посмотреть.
— И за все это время вы ни разу не выходили из комнаты?
— Ни разу.
— Может быть, вы слышали или видели что-нибудь, имеющее
отношение к убийству?
— Нет.
— Есть ли в вашей комнате окно, выходящее во внутренний
двор?
— Нет, оба окна выходят наружу.
