— Мистер Пуаро? В Хэмборо Клоус?
Он взял аккуратный саквояж сыщика и направился к выходу со
станции. Их ждал огромный «роллс-ройс». Шофер распахнул перед Пуаро дверцу
машины, укрыл ему ноги роскошным шерстяным пледом, и они отъехали от станции.
Минут десять они ехали по проселочным дорогам, преодолевая
крутые повороты и резкие спуски, в конце концов машина свернула в широкие
ворота, по обеим сторонам которых восседали массивные каменные грифоны.
Они проехали через парк к дому. Дверь уже была открыта, и на
ступеньках показался солидного вида дворецкий.
— Мистер Пуаро? Прошу за мной, сэр.
Дворецкий повел его через холл направо и распахнул дверь.
— Мистер Эркюль Пуаро, — объявил он.
В комнате было несколько человек, все в вечерних туалетах.
Пуаро сразу понял — его здесь не ждали. Все присутствующие рассматривали его с
искренним удивлением.
Наконец к нему неуверенно направилась высокая женщина с
темными, чуть тронутыми сединой волосами.
Пуаро склонился к ее руке.
— Прошу простить меня, мадам, — сказал он. — К сожалению,
мой поезд опоздал.
— Ничего страшного, — рассеянно ответила леди Шевени-Гор.
Она по-прежнему смотрела на него озадаченно. — Ничего страшного, мистер..,
простите, я не расслышала…
— Эркюль Пуаро, — произнес он четко и внятно. За его спиной
тут же раздалось удивленное «Ах!», и он понял, что сэра Жерваза в этой комнате
нет. Он тихо спросил:
— Вы знали о моем приезде, мадам?
— А-а.., да… — Ее голос звучал совсем неубедительно. — Я
думаю… По-моему.., но я так рассеянна, мосье Пуаро. Все забываю. — В ее голосе
послышалось некое грустное удовлетворение. — Я слышу то, что мне говорят. И
вроде бы все понимаю, но слова лишь на миг задерживаются в моем мозгу — через
секунду их уже нет! Исчезли! Словно мне никто ничего не говорил.
И, будто выполняя с большим опозданием свой долг, она
рассеянно огляделась и пробормотала:
— Я думаю, все присутствующие вам знакомы. Конечно же это было
не так. Фраза просто была испытанным приемом, с ее помощью леди Шевени-Гор
освобождала себя от повинности представлять гостей и, следовательно, от
необходимости напрягать свою память, чтобы ненароком не переврать их имена.
Предпринимая сверхъестественные усилия, чтобы с честью выйти
из сложного положения, она прибавила:
— Моя дочь Руфь.
Девушка, стоявшая перед Пуаро, была тоже высокая и
темноволосая, но совершенно другого типа. В отличие от размытых, неопределенных
черт лица леди Шевени-Гор у нее был точеный, почти орлиный нос и четкая линия
подбородка. Черные волосы падали на плечи пышной волной мелких кудрей. Ее лицо
было настолько чистым и румяным, что почти не требовало косметики. Эркюлю Пуаро
редко доводилось встречать столь очаровательных девушек.
Кроме того, Пуаро сразу понял, что она не только красива, но
и умна, и распознал некоторые черты ее характера — гордость и своенравие. Она
заговорила, слегка растягивая слова, и Пуаро показалось, что она делала это
намеренно.
— Как это здорово, — сказала она, — принимать у себя мосье
Эркюля Пуаро! Видимо, Старик решил преподнести нам небольшой сюрприз.
— Так вы не знали, что я должен приехать, мадемуазель? —
быстро спросил он.
— Даже не подозревала. Но раз так, мою книгу для автографов
придется забрать только после обеда.
Из холла донеслись звуки гонга, дворецкий, распахнув двери,
оповестил:
— Кушать подано.
Но раньше, чем прозвучало последнее слово — «подано», —
произошло нечто странное. На лице чинного дворецкого отразилось — всего лишь на
мгновение — крайнее изумление…
Сия метаморфоза длилась долю секунды, маска вышколенного
слуги тут же вновь появилась на его лице. И тот, кто в это мгновение не смотрел
на дворецкого, ничего не заметил. Однако Пуаро как раз смотрел и сразу
насторожился.
Дворецкий замешкался в дверях. Хотя лицо его опять, как и
положено, было бесстрастным, в позе осталась некоторая напряженность.
Леди Шевени-Гор неуверенно сказала:
— О Боже.., это более чем странно. Нет, в самом деле, я..,
как же быть?
Руфь обернулась к Пуаро:
— Не удивляйтесь. Это невероятное замешательство вызвано
тем, что мой отец впервые, по крайней мере за последние двадцать лет,
опаздывает к ужину.
— Это более чем странно… — недоуменно пробормотала леди
Шевени-Гор. — Жерваз никогда…
К ней подошел пожилой мужчина с отменной военной выправкой.
Он добродушно посмеивался.
— Наш милый старина Жерваз! Наконец-то опоздал! Точность —
вежливость королей. Клянусь честью, мы ему это попомним. Выходит, и ему не
чужды человеческие слабости?
— Но Жерваз никогда не опаздывает, — тихо сказала леди
Шевени-Гор, и в голосе ее звучало изумление.
Замешательство, вызванное этим незначительным
contretemps
[7]
, было нелепым, почти смешным. И все же Эркюлю Пуаро оно таковым
не показалось… За этим замешательством он разглядел тревогу и даже мрачные
предчувствия. К тому же ему показалось странным, что Жерваз Шевени-Гор не вышел
встретить гостя, которого пригласил таким необычным образом.
Между тем стало очевидно, что никто из гостей не знает, как
вести себя дальше. Никто из них еще не попадал в такое положение, в самом деле
было от чего растеряться.
Наконец леди Шевени-Гор взяла инициативу в свои руки, если
позволительно было так назвать ее действия. Ибо, говоря по правде, действия эти
были весьма необычны.
— Снелл, — вопросила она, — а что ваш хозяин?..
Она не договорила, только выжидающе посмотрела на
дворецкого.
Снелл, привыкший к ее манере изъясняться, сразу же
отчеканил:
— Сэр Жерваз без пяти минут восемь спустился вниз и сразу
прошел в кабинет, миледи.
— А-а, понятно… — Ее рот оставался открытым, а взгляд
отсутствующим, — Как вы думаете.., то есть.., он слышал гонг?
— Я думаю, он непременно должен был его услышать, миледи,
ведь гонг — прямо у двери кабинета. Я, разумеется, не знал, что сэр Жерваз все
еще не вышел оттуда, иначе сообщил бы ему лично, что обед подан. Мне сделать
это сейчас, миледи?
