— Где же вы пропадали так долго, черт побери!
— А в чем дело? — спросила бабушка.
— А дело в том, что я уже давно мог бы быть на службе, если бы из пожарного депо вы направились прямиком домой! Вот — полюбуйтесь!
На комоде рядом с диваном лежал второй мундир, свежевычищенный и отутюженный.
— Едва вы ушли, — сказал Димпфельмозер, — как в дверь позвонили, и на пороге оказался мальчик-ученик из химчистки с пакетом под мышкой. Низкий-де поклон от шефа, и поскольку дело касалось меня, они поработали сверхурочно.
— Ну, вот видите! — воскликнула бабушка. — Превосходно! Теперь вы понимаете, что можно всего достигнуть, если поддать людям немного жару. Но не могу взять в толк, зачем вы до сих пор рассиживаете здесь полуголый? Почему вы еще не одеты?
Господин Димпфельмозер грустно посмотрел на нее.
— Пуговицы! — проговорил он, пожимая плечами. — Они их все в химчистке обрезали. — Он указал на бумажный пакетик рядом с мундиром. — Я бы уже давно их пришил, если бы знал, где вы держите швейные принадлежности…
Бабушка принесла подушечку для иголок, наперсток и катушку суровых черных ниток. Затею она пришила господину Димпфельмозеру пуговицы на мундир, все тридцать шесть. Сперва пуговицы на брюки, потом пуговицы на китель: на полочку, на карманы, на рукава, на воротник и погоны. Это потребовало достаточно много времени, потому что бабушка неряшливую работу ни во что не ставила.
— Я пришиваю так быстро, как умею, и так основательно, как могу, — сказала она. — Быстрее при всем желании не получится.
Наконец тридцать шестая пуговица заняла место, ей предназначенное. Господин Димпфельмозер облегченно вздохнул. Он в два счета облачился в мундир. Надел каску и пристегнул саблю.
— Бабушка, — сказал он, покручивая усы, — вы даже представить себе не можете, как я вам признателен! Наконец-то снова чувствуешь себя человеком. А теперь, не теряя ни секунды, в пожарное депо! Надо надеяться, что Касперль и Сеппель не допустили там никакого промаха, ибо поимка разбойников — это, как известно, не детские игры!
Размашистым шагом он вышел из комнаты. Возле входной двери он уселся на свой велосипед, и собрался было уехать, когда из дома выбежала бабушка.
— Господин старший вахмистр! — крикнула она. — Господин старший вахмистр!
— Что еще случилось? Вы же видите, что я тороплюсь!
— Но ключ, господин старший вахмистр! Вы разве не собираетесь взять с собой ключ?
— Какой, разрази меня гром, ключ?
— Ключ от пожарного депо!
— Почему же вы вовремя не сказали мне этого? Давайте сюда, давайте сюда! Каждая секунда на счету, до свидания!
Бабушка постояла у дверей дома и дождалась, пока красный огонек на заднем крыле велосипеда не растворился в ночной тьме.
«Для меня огромное успокоение, что он поспешил на помощь Касперлю и Сеппелю», — подумала она.
Добро пожаловать!
В пожарном депо царила абсолютная темнота. Касперль занял позицию на внутренней стороне ворот справа, а Сеппель — слева, каждый из них был вооружен кочергой.
— Придет ли Хотценплотц? — в сто пятьдесят седьмой раз спросил Сеппель, и Касперль ответил!
— Непременно! Или ты думаешь, что он упустит зарытый клад?
Сеппель захихикал украдкой.
— Жаль только, что внутри здесь так темно! Хотелось бы увидеть его глупую физиономию, когда мы дадим ему по башке кочергой…
— Тсс! — взволнованно перебил его Касперль. — Снаружи кто-то идет.
Они услышали, как кто-то проехал по Рыночной площади и прислонил велосипед к стене.
Хотценплотц — на велосипеде?
— Он наверняка слямзил его, — прошептал Касперль.
Потом раздался стук в ворота.
— Вы еще внутри? — негромко спросил чей-то голос.
Касперль и Сеппель сидели тихо как мышки. Не такие уж они дураки, чтобы клюнуть на удочку Хотценплотца.
— Почему вы ничего не отвечаете? Это я, Димпфельмозер! Подождите, я сейчас зайду к вам…
«Только сунься! — подумал Касперль. — Тебе, похоже, еще невдомек, что старший вахмистр Димпфельмозер со вчерашнего обеда лежит в постели у нас дома!»
Снаружи вставили в замок ключ и дважды провернули.
Касперль и Сеппель подняли свое оружие и затаили дыхание.
Ворота осторожно открылись, и кто-то просунул внутрь голову. В свете луны они решили, что это определенно Хотценплотц. Как и следовало ожидать, на нем был полицейский мундир и каска господина старшего вахмистра Димпфельмозера.
— Добро пожаловать!
Касперль нанес ему удар кочергой по каске. Сеппель довершил остальное.
— Так, вроде бы порядок!
— А что теперь?
— Теперь вытряхнем его из мундира и свяжем шлангом!
Пленник лежал, уткнув нос в землю, и не шевелился. С помощью Сеппеля Касперль снял с него мундир. Вкупе с ботинками и носками, что сам мо собой разумелось. Затем они с ног до головы замотали его пожарным шлангом и нахлобучили на голову пустое ведро.
— Ему не должно быть ни капельки лучше, чем было старшему вахмистру Димпфельмозеру! — провозгласил Касперль, и Сеппель согласился:
— Конечно, не должно!
Ворота пожарного депо стояли открытыми, сияние луны лилось внутрь и светило им. Касперль и Сеппель отволокли своего пленника в самый дальний угол помещения, точно на то самое место между стеной и пожарной машиной, где давеча лежал господин Димпфельмозер.
— Без посторонней помощи он никуда отсюда не денется, — рассудил Касперль. — Я с украденной одеждой мигом слетаю сейчас домой, а ты оставайся здесь на страже.
— Хорошо, — сказал Сеппель. — На всякий случай я буду держать наготове кочергу, и если Хотценплотц попытается…
В этом месте он был прерван на полуслове: кто-то громко захлопнул снаружи ворота пожарного депо. Теперь оба снова погрузились в темноту. Они услышали, как в замке щелкнул ключ, раз и еще раз.
— Эй! — крикнул Касперль. — Это еще что такое? Здесь же внутри люди! — Он заколотил кулаками в ворота, он пинал их ногами. — Отоприте! Отоприте!
В ответ из зарешеченного окна раздался грубый хохот. Друзья от неожиданности обернулись.
В проеме окна они разглядели увенчанную каской голову, которая четко выделялась на фоне светлого ночного неба. Еще одну!
— Ну что, два бутылочных почтаря?
Все происходящее казалось Касперлю и Сеппелю дурным сном. Был ли это Хотценплотц, там у окна? Но они ведь только что связали его пожарным шлангом…
