– И зачем такую мелочь во двор выпускают, она же комнатная.
Женьке едва не споткнулась, так как отважное животное, в гробовом молчании, опять повисло на штанине.
– Это двор Смитов, – пояснил Кощей, пнув собаку. – Ты еще внутри не была. У миссис Смит восемь кошек, хотя сейчас, наверное, еще больше. Вот псинка и спасается на воле. Ты идешь?
Следующий забор, наловчившись, преодолели значительно быстрее. Женька первой спрыгнула в огороженный высокими кустами уголок.
– Стой тихо, – велел сверху Кощей.
Он перевалился через изгородь, оказался рядом и быстро проговорил:
– Артур, это я, Максет.
Ответом было молчание.
– Точно говорю, – продолжал доказывать Кощей. – Вдобавок я злой, голодный, избитый, мокрый, босой и привел с собой гостью.
Устав ждать, Женька хотела шагнуть на лужайку, но Кощей схватил ее за плечи и дернул назад.
– Жить надоело? – мрачно спросил он.
– Почему? Это же ваш дом, сами сказали.
– Вот именно. Я здесь редко появляюсь, и охрана, поверь, на высоте.
Они замолчали.
– Лорд Максет, – донесся до них спокойный голос.
– Я это! – заверил Кощей.
– Прошу вас, сэр, пройдите в дом, стоять босиком на земле крайне вредно для здоровья.
– Уф! Вот теперь идем.
Он вывел Женьку к заднему входу небольшого двухэтажного дома с флигелем. На крыльце, у раскрытой кухонной двери, из-за которой выбивался слабый свет, стоял слуга. Был он абсолютно седой, среднего роста, одет в халат поверх пижамы, но, самое примечательное, у него были большие пушистые бакенбарды. Женька просто залюбовалась. Дедушка словно выполз из викторианского романа.
– Доброй ночи, сэр, – поклонился старик.
– Доброй ночи, Артур, – бросил Кощей, взбегая по ступенькам. – Все спокойно?
– Не сомневайтесь, – отозвался слуга. – Смею спросить, кто эта юная мисс?
– Моя племянница. Ужин остался? Только прошу тебя, – взмолился Кощей, – давай прямо на кухне, без сервировок и прочего. Я очень голоден, поверь.
– Сэр, принимать пищу на кухне не слишком хорошая идея.
Кощей сел на стул и с облегчением вытянул ноги к теплой печке, блаженно пошевеливая заледеневшими пальцами.
– Знаю, – согласился он. – Обещаю, с завтрашнего дня ничего подобного не повторится. Только сегодня мы здесь поедим, в тепле и уюте.
В большой печи действительно тлели угли, отбрасывая мягкие отсветы на стены и каменный пол. Дополнительным источником света служила масляная лампа, стоявшая на чисто выскобленном столе. Еще на кухне были шкаф для посуды, утварь, развешанная над столом, и три стула вдоль стены.
– Как вас зовут, мисс? – тихо осведомился слуга, наклонившись к Женьке.
– Женя, – отозвалась та.
– Какое интересное имя, – вежливо заметил Артур. – Прошу вас, мисс Дженя, присядьте и отдохните.
Он пододвинул стул и усадил Женьку.
– Сэр.
– Что? – задремавший было Кощей встрепенулся и потер лицо руками. – Я не сплю.
– Я заметил, сэр. Вас устроит холодная свинина, овощи, хлеб и сыр или прикажете приготовить что-нибудь другое?
– Устроит, – заверил Кощей. – Нас все устроит. Верно, детка?
Женька, сглатывая голодную слюну, заверила, что вполне сойдет и холодное, лишь бы побольше и побыстрее.
Артур неторопливо поставил на огонь чайник и удалился в кладовку. Вскоре на столе появилась обещанная еда, чайник с чаем, фарфоровые чашки и, вопреки распоряжению Кощея, полный прибор. Затем слуга принес плед и накинул на плечи хозяина.
– Спасибо, Артур, – с чувством сказал Кощей.
– Не стоит благодарности, сэр.
Выполнив свою часть работы, он, с разрешения, удалился готовить комнату для гостьи.
– Вы что, правда лорд? – спросила Женька, едва он ушел, и запихнула в рот большой кусок мяса.
– Еще какой! – кивнул Кощей.
– Ух ты! – восхитилась Женька, прикрываясь ладонью, торопливо прожевала, и выпалила: – И как вас правильно называть? Сэр, или лорд, или ваше высочество?
– Ваша светлость, – поправил Кощей, аккуратно нарезая холодное мясо. – Я не из королевской семьи. Вообще-то, «сэр» является обращением к дворянину, «лорд» показывает мой статус землевладельца, в общем и так, и так верно. Но ты продолжай говорить «Михаил Николаевич», «дядя Максет» или «дядя Мак». В зависимости от обстоятельств.
– А другие зовут «лорд Максет»? – от восхищения Женька подалась вперед. Надо же, сидит за одним столом с настоящим лордом, его светлостью, пусть и Кощеем.
– Лорд Блэкгод, – поправил «его светлость», – по фамилии, детка, по фамилии.
– Артур вас по имени окликнул.
– Ему можно.
– Какой интересный дедушка, – проговорила Женька.
– О да! Он еще моему отцу служил.
– Чего вы врете! – от возмущения Женька даже вилку положила. – Нет у вас никакого отца.
– Да мне и служил, – пояснил Кощей. – Он, могу поспорить, догадывается, что мы с отцом это один и тот же человек, но, пока я ему плачу, он в мои дела нос не сует, подозрения держит при себе, а уж как дворецкий, управляющий и охранник просто незаменим.
– Староват он для охраны, – заметила Женька.
– Ты его в деле не видела. Он не совсем человек и потому практически неуязвим.
– А если его перекупят?
– Артура? – Кощей от удивления перестал жевать. – Невозможно. Если он решит уйти, предупредит заранее и лишь после расторжения договора уйдет к другому хозяину. И даже в этом случае никому ничего обо мне не расскажет. Я до сих пор не знаю, кому он служил до меня.
– А у вас он давно?
– Лет тридцать уже. Постарел, конечно, но дело свое знает. И живет рядом. Я им с Клауди, его женой, подарил вон тот флигелек, когда у них второй ребенок родился. Позади дома я почти не появляюсь, кроме экстренных случаев, так что задняя лужайка практически в их полном распоряжении. Как рассветет, посмотришь, там у забора и цветы растут, и зелень всякая. Клауди любит в земле возиться. Жалованье тоже неплохое, оба мальчишки в пансионе образование получают…
– Михал Николаич, – перебила Женька, пристально глядя на Кощея. – Хватит меня за дуру принимать.
– Ты о чем?
– Вы на самом деле просто языком треплете, чтобы меня занять, и в это время о своем думаете. Вы же мне историю Артура пересказываете, чтобы я вас вопросами не отвлекала?
– М-да, – Кощей слегка смутился и взъерошил волосы надо лбом. – Раскусила.
– Бросьте, – отмахнулась Женька. – Если надо подумать, так и скажите, я до утра потерплю.
