Придерживая брыкающуюся и вопящую Женьку левой рукой, Кощей правой, с зажатым в ней мечом, снова описал полукруг. Стражники отпрянули, безо всякого стеснения матерясь в присутствии царя.
– Сдавайся, сволочь, – ревел Иван. – Двор перекрыт!
– Да кому нужен твой двор!
Прорвавшись к выходу, Кощей рванул со своей брыкающейся ношей вверх по лестнице. Он ногой выбил раму, пронзительно свистнул и крикнул:
– Эй, Пресловут! Вякнешь хоть одно заклинание, в порошок сотру! Буквально!
Пресловут, выскочивший в коридор следом за Кощеем, заткнулся на полуслове и тихо слинял, якобы в поисках подходящих заклинаний. Удерживая коридор, Кощей дождался, пока подлетит ковер-самолет.
– Не брыкайся, – прорычал злодей отчаянно сопротивлявшейся Женьке, забрасывая ее на средство для бегства. – Тут до земли семь саженей. Рухнешь – калека на всю жизнь.
Он запрыгнул следом и радостно гаркнул:
– Валим отсюда, ковер! Валим быстро!
– За ним! – донесся крик Ивана.
– За мной! – громогласно согласился похититель.
– Держите его! – вопил Иван.
– И покрепче! – поддержал Кощей.
– Сволочь! – донесся затихающий рев Ивана, и последнее слово осталось за ним.
Ковер начал почти вертикально набирать высоту, спасая хозяина от стрел метких лучников. Связанная Женька с визгом катилась вниз с относительно устойчивой поверхности и уже чувствовала, как ее ноги болтаются над бездной. В последний момент Кощей сцапал ее за шиворот и крепко держал, пока летающий агрегат не выровнял полет.
– Куда собралась? Тьфу ты, – сплюнул Кощей. – Все-таки достали стрелами. Вот настырные.
Ткань мешка было ветхой, и сквозь нитки Женька смогла разглядеть, как фигура напротив выдергивает из плеча и из ковра стрелы. В ушах, прикрытых мешковиной, свистел ветер, и скорость передвижения казалась впечатляющей. Вдобавок Женька вспомнила, как долго висела с болтающимися в пустоте ногами, прикинула высоту полета и прекратила попытки к бегству.
– Соображаешь, – проревел в ухо Кощей.
Итак, при общем раскладе у Еремея из-под носа украли «дорогую гостью», у Елисея симпатичную девушку, Первоцвет с Забавой оконфузились на обсуждении сватовства, стража словила в лоб, бояре проявили себя не лучшим образом, верный Иван в кои-то веки не справился со своими обязанностями, и только Кощей, развалившись навзничь на ковре, чувствовал себя прекрасно. Ну еще бы, в его руках была девушка, способная помочь в коварных замыслах, ушел без потерь (пара стрел не в счет, хоть и больно), летит в свой замок при отличной погоде.
У Женьки на этот счет было совершенно иное мнение. Мало того, что ее занесло в Древнюю Русь, да еще, как выяснилось, какую-то параллельную, так ведь стоило более-менее осмотреться и познакомиться с нормальным парнем, как ее похищают и куда-то тащат с пыльным мешком на голове, и даже не спросив! Естественно, едва страх немного поутих, она начала орать сквозь мешковину и брыкаться как конь. Пара ударов получилась особенно удачно. Пятка угодила в силуэт, смутно видимый сквозь потрепанную ткань, и тот с воплем исчез из виду.
– Ты что, больная?! – заорал Кощей. Он едва успел схватиться за край ковра и влез обратно. – Я же чуть не свалился!
– Ты меня украл, мерзавец! Скотина! Урод! Да я тебя не только скину, еще и плюну сверху! – извиваясь в веревках, верещала, не слушая его, Женька.
Пригорюнившись, Кощей некоторое время молча слушал, пока в ругани не возникла пауза – все-таки воздуха в мешке было маловато.
– Не прекратишь брыкаться, случайно столкнешь меня. Столкнешь меня, следом рухнет наше транспортное средство, – зловеще, по-змеиному, прошипел Кощей. – А высота здесь, – он прикинул и удовлетворенно сообщил: – Верста точно будет. Так что уймись.
По Женькиным прикидкам, верста была равна, кажется, почти километру, и девушка послушно вытянулась на ковре, однако ругаться не перестала. Едва дыхание восстановилось, она продолжила монотонно излагать родословную похитителя и его сравнительное описание с представителями европейской фауны. Ее бурчание убаюкивало Кощея, и, боясь действительно задремать и потерять управление ковром, он повел рукой, пробормотал пару фраз, и Женька вырубилась на полуслове.
Кощей облегченно вздохнул и лег на живот, наслаждаясь видами с высоты птичьего полета. Любопытная ворона, недавно появившаяся в этих местах, пристроилась рядом и летела, пока хватало сил, пытаясь понять, что за диковинная птица здесь водится.
– Кыш, пернатое, не то съем, – благодушно велел Кощей, и птица смылась. – То-то же. Эй ты, девица, смотри, замок.
Он даже ткнул Женьку в бок, но та из-за мешка на голове и крепкого сна видом замка не заинтересовалась. А посмотреть было на что. Для начала замок, как и положено по легендам, возвышался на холме, посреди густого леса, был высок и черен, под стать Кощею. Хозяин обычно использовал для жилья только два этажа, тронный зал на третьем и для опытов еще пару башенок, но содержал в чистоте весь замок. Готические стрельчатые башни уходили в высоту, поблескивая огромными чистыми стеклами, в обрамлении филигранных наличников. Черепичные крыши не носили даже следа пребывания птиц и занесенного ветром мусора вроде веток, листвы или соломы. Окружал замок, как и положено, ров, наполненный водой, вот только подъемный мост с перилами давно не использовали, да и крепился он не к массивным воротам в крепостной стене, а, за неимением последней, просто к двум мощным столбам, врытым в землю. Над огромной входной дверью виднелся барельеф с батальной сценой, между этажами барельефы поменьше.
– Простенько и со вкусом, – удовлетворенно вздохнул Кощей. Не каждый день ему удавалось осмотреть свое жилище не снизу, а сверху. – Вот мы и дома.
Ковер мягко спланировал к крыльцу. Кощей закатал в него Женьку, перекинул через плечо и вошел.
– Я дома! – возвестил он.
Эхо, гулко отражаясь от стен, разнеслось по всему замку. Тут же вспыхнули свечи, в дополнение к солнечному свету, лившемуся в окна.
Кощей стоял в холле. Две лестницы, по правой и по левой стороне, полукругами шли вдоль стен и вели на второй этаж. Через каждые три ступеньки на стенах висели зеркала. Наверху в стороны уходил коридор, ведущий к жилым и рабочим комнатам. На полу холла мозаикой было выложено похищение Европы, на лестницах лежали ковровые дорожки. Под лестничной площадкой виднелись еще две резные двери, между ними – зеркало в человеческий рост в массивной золоченой раме. По бокам – огромные окна, украшенные синими бархатными портьерами, подвязанными толстыми золочеными шнурами. Такие же окна были за спиной Кощея, справа и слева от входной двери.
– Ты вернулся. Очень мило, – в зеркале мелькнуло изображение.
– Да ладно, – повинился Кощей. – Я же предупредил, что могу задержаться.
– Удачно слетал? – Зеркало перевело разговор на другую тему.
