– Пожалуй, я вам больше ничего не скажу.
– Как вам угодно.
Когда молодой человек вышел из комнаты, Пуаро внес в блокнот
последнюю запись: «Р.Б. – 17.55?»
Затем он взял большой лист бумаги и начал писать на нем, а
закончив, склонил голову набок, обозревая результат. Текст выглядел следующим
образом:
«Бойнтоны и Джефферсон Коуп покинули лагерь около 15.05.
Доктор Жерар и Сара Кинг покинули лагерь около 15.15.
Леди Уэстхолм и мисс Прайс покинули лагерь в 16.15.
Доктор Жерар вернулся в лагерь около 16.20.
Леннокс Бойнтон вернулся в лагерь в 16.35.
Надин Бойнтон вернулась в лагерь, поговорила со свекровью в
16.40 и пошла в шатер около 16.50.
Кэрол Бойнтон вернулась в лагерь в 17.10.
Леди Уэстхолм, мисс Прайс и мистер Джефферсон Коуп вернулись
в лагерь в 17.40.
Реймонд Бойнтон вернулся в лагерь в 17.50. Сара Кинг
вернулась в лагерь в 18.00. Мертвое тело обнаружено в 18.30».
Глава 10
– Интересно, – промолвил Эркюль Пуаро. Сложив лист вдвое, он
подошел к двери и велел прислать Махмуда. Толстый драгоман был, как всегда,
словоохотлив. Фразы лились нескончаемым потоком.
– Всегда во всем обвиняют меня! Что бы ни случилось, виноват
я! Когда леди Эллен Хант растянула лодыжку, спускаясь с жертвенника, это
оказалась моя вина, хотя она надела туфли на высоких каблуках и ей было не
менее шестидесяти лет, если не все семьдесят! Вся моя жизнь – одни горести! А
тут еще неприятности, которые нам причиняют евреи…
Пуаро наконец удалось задать вопрос.
– В половине шестого, говорите? Нет, не думаю, чтобы кто-то
из слуг был там тогда. Понимаете, ленч подали поздно – в два, – а потом нужно
было убрать посуду. После ленча все пошли спать. Американцы ведь не пьют чай. К
половине четвертого мы все уже спали, но в пять я был на ногах – я всегда слежу
за удобствами леди и джентльменов, которых обслуживаю, и знаю, когда английские
леди пьют чай. Но никого не оказалось – все ушли гулять. Ну, тем лучше – я
снова смог лечь спать. Без четверти шесть начались неприятности – знатная
английская леди вернулась и захотела чаю, хотя слуги уже готовили ужин. Она
устроила суету – велела мне проследить, чтобы воду вскипятили как следует. Ах,
добрый джентльмен, что за жизнь! Я всегда делаю все возможное и всегда
оказываюсь виноватым…
– Покойная леди очень рассердилась на одного из слуг, –
сказал Пуаро. – Не знаете, кто это был и в чем причина?
Махмуд воздел руки к небесам.
– Откуда я знаю? Старая леди мне не жаловалась.
– А вы могли бы это выяснить?
– Нет, добрый джентльмен, это невозможно. Никто из слуг ни
за что не признается. Абдул скажет, что это был Мухаммед, Мухаммед – что это
Азиз, Азиз – что это Айса, и так далее. Глупые бедуины – чего с них взять? – Он
перевел дух и добавил: – А вот я получил образование в миссии. Могу прочитать
наизусть Киттса… Шелли…
[46]
Махмуд начал бойко декламировать, и Пуаро содрогнулся. Хотя
английский не был его родным языком, он знал его достаточно хорошо, чтобы
произношение драгомана причиняло ему страдания.
– Великолепно! – поспешно воскликнул Пуаро. – Изумительно! Я
рекомендую вас всем моим друзьям.
Избавившись от Махмуда, он понес свой график полковнику
Карбери, которого нашел в его кабинете.
Карбери передвинул в сторону галстук и осведомился:
– Что-нибудь выяснили?
– Сообщить вам мою теорию?
– Если хотите. – Полковник вздохнул. За свою жизнь ему
пришлось выслушать великое множество теорий.
– Моя теория состоит в том, что криминалистика – легчайшая
наука в мире! Стоит позволить преступнику говорить, и рано или поздно он
расскажет вам все!
– Припоминаю, что вы уже выражали подобную мысль. Ну и кто
же вам все рассказал?
– Все. – Пуаро кратко изложил содержание утренних бесед.
– Хм! – произнес Карбери. – Да, тут есть одна-две нити.
Жаль, что они, похоже, ведут в противоположных направлениях. Но я хочу знать,
можем мы предъявить обвинение или нет.
– Нет.
– Этого я и боялся, – снова вздохнул полковник.
– Но до ночи вы будете знать правду! – добавил Пуаро.
– Это вы мне уже обещали. Но я не уверен, что у вас
получится. А вы?
– Полностью уверен.
– Приятно слышать.
Если в голосе Карбери и слышалась усмешка, Пуаро не обратил
на нее внимания. Он предъявил свой график.
– Аккуратно, – одобрил полковник Карбери, склоняясь над ним.
– Знаете, что я думаю? – осведомился он через минуту.
– Буду рад услышать.
– Молодой Реймонд Бойнтон тут ни при чем.
– Вы так думаете?
– Да. Чист как роса! Мы могли раньше об этом догадаться – в
детективной литературе наиболее подозрительный всегда оказывается невиновным.
Раз вы и в самом деле слышали, как Реймонд говорил, что собирается прикончить
старую леди, значит, он этого не делал.
– Вы читаете детективы?
– Тысячами, – ответил Карбери. В его голосе послышалась
мальчишеская досада. – Полагаю, вы не станете делать те штуки, которые сыщики
проделывают в книгах? Составлять список многозначительных фактов, которые на
первый взгляд кажутся ничего не значащими, но в действительности ужасно важные,
и так далее.
– Значит, вам нравится детективная литература подобного
рода? Извольте – я с удовольствием подготовлю такой список для вас.
Пуаро положил перед собой лист бумаги и быстро написал
аккуратным почерком:
«МНОГОЗНАЧИТЕЛЬНЫЕ ФАКТЫ
1. Миссис Бойнтон принимала микстуру, содержащую дигиталин.
2. У доктора Жерара пропал шприц.
3. Миссис Бойнтон получала удовольствие, удерживая свою
семью от контактов с другими людьми.
4. В день своей смерти миссис Бойнтон предложила семье
отправиться на прогулку и оставить ее в лагере.
