5. Миссис Бойнтон была садисткой, но причиняла людям не
физические, а душевные страдания.
6. Расстояние от шатра до места, где сидела миссис Бойнтон,
составляет приблизительно двести ярдов.
7. Мистер Леннокс Бойнтон сначала сказал, что не знает,
когда вернулся в лагерь, но позже признал, что переставил стрелки часов матери
на правильное время.
8. Доктор Жерар и мисс Джиневра Бойнтон занимали соседние
палатки.
9. В половине седьмого, когда ужин был готов, слугу
отправили сообщить об этом миссис Бойнтон».
Полковник с удовлетворением изучил список.
– Отлично! – воскликнул он. – Как раз то, что надо! Факты
выглядят абсолютно незначительными – совсем как в детективном романе. Кстати,
мне кажется, вы упустили одну-две детали. Полагаю, чтобы испытать простака
вроде меня?
Пуаро молча подмигнул.
– Например, пункт два, – продолжал Карбери. – «У доктора
Жерара пропал шприц». Но у него также исчез концентрированный раствор
дигиталина или что-то в этом роде.
– Это не так важно, как пропажа шприца, – ответил Пуаро.
– Великолепно! – Полковник широко усмехнулся. – Я ничего не
понимаю. Мне казалось, дигиталин куда важнее, чем шприц! А как насчет слуг? Я
имею в виду слугу, которого послали сказать, что ужин готов, и того беднягу,
которому старуха ранее грозила палкой. Надеюсь, вы не подозреваете, что ее
прикончили мои простодушные дети пустыни? Если так, – сурово добавил он, – то
это обман.
Пуаро улыбнулся, но не ответил.
– Невероятно! – пробормотал он, выйдя из кабинета. –
Англичане никогда не взрослеют!
Глава 11
Сара Кинг сидела на вершине холма, рассеянно перебирая
полевые цветы. Доктор Жерар примостился на каменной стене возле нее.
– Зачем вы все это затеяли? – внезапно и яростно
осведомилась она. – Если бы не вы…
– По-вашему, мне следовало хранить молчание?
– Да!
– Зная то, что я знал?
– Вы ничего не знали!
Француз вздохнул:
– Знал. Но признаю, что никто никогда не может быть в чем-то
абсолютно уверен.
– Может, – безапелляционно заявила Сара.
Жерар пожал плечами:
– Разве только вы.
– У вас был жар… высокая температура… вы не могли ясно
мыслить. Шприц, вероятно, все время был там. А насчет дигитоксина вы сами
напутали, или кто-то из слуг залез в аптечку.
– Вам незачем беспокоиться, – цинично усмехнулся Жерар. –
Доказательства почти наверняка сочтут неубедительными. Вот увидите, ваши друзья
Бойнтоны выйдут сухими из воды.
– Этого я тоже не хочу! – с чувством возразила Сара.
Он покачал головой:
– Вы рассуждаете непоследовательно.
– Разве не вы говорили в Иерусалиме о невмешательстве в
чужие дела? А сами чем занимаетесь?
– Я ни во что не вмешивался – только сообщил, что знаю.
– А я говорю, что вы этого не знаете! Господи, опять мы о
том же! Словно бегаем по кругу!
– Я очень сожалею, мисс Кинг, – мягко произнес Жерар.
– Поймите, – тихо сказала Сара, – никому из них не удалось
спастись! Старуха все еще здесь, даже из могилы она протягивает к ним руку…
Мертвая, она не менее ужасна, чем живая! Я уверена, что она наслаждается всем
этим… – Помолчав, Сара добавила обычным тоном: – Маленький человечек
поднимается на холм.
Доктор Жерар бросил взгляд через плечо.
– Думаю, он ищет нас.
– Он действительно так глуп, как выглядит? – спросила Сара.
– Он отнюдь не глуп, – серьезно ответил Жерар.
– Этого я и опасалась.
Она мрачно наблюдала за приближением Эркюля Пуаро.
Добравшись до них, он испустил громкое «уф!» и вытер лоб,
потом печально посмотрел на свои лакированные туфли.
– Увы! Эта каменистая почва! Мои бедные туфли!
– Можете позаимствовать у леди Уэстхолм ее набор для чистки
обуви, – не слишком любезно посоветовала Сара. – А заодно и пылевую тряпку. Она
путешествует с полным комплектом для образцовой горничной.
– Этим не удалишь царапины. – Пуаро грустно покачал головой.
– Вероятно. Но почему вы вообще носите лакированные туфли в
такой местности?
Пуаро слегка склонил голову набок.
– Мне нравится выглядеть soigne,
[47]
– сказал он.
– На вашем месте я бы не пыталась делать это в пустыне!
– Женщины в пустыне тоже смотрятся не лучшим образом, –
заметил доктор Жерар. – Правда, к мисс Кинг это не относится – она всегда
выглядит аккуратной и ухоженной. Но леди Уэстхолм в ее неуклюжих, плотных
жакетах и юбках, этих кошмарных кавалерийских бриджах и башмаках… quelle horreur
de femme!
[48]
А бедная мисс Прайс – ее одежда сморщена, как увядшие капустные
листья, а бусы и цепочки все время звякают! Даже молодую миссис Бойнтон, хотя
она и красивая, не назовешь chic.
[49]
Она одевается абсолютно неинтересно.
– Полагаю, – сердито заметила Сара, – мсье Пуаро поднимался
сюда не для того, чтобы разговаривать об одежде!
– Верно, – согласился Пуаро. – Я хотел узнать мнение доктора
Жерара, которое для меня чрезвычайно ценно, и ваше, мадемуазель, ибо вы молоды
и ориентируетесь в современной психологии, относительно миссис Бойнтон.
– Неужели вы еще не выучили все это наизусть? – спросила
Сара.
– Нет. У меня есть чувство и даже более того – уверенность,
– что психика миссис Бойнтон очень важна в этом деле. Личности такого типа,
несомненно, знакомы доктору Жерару.
– С моей точки зрения, она была весьма любопытным
экземпляром, – откликнулся доктор.
– Тогда расскажите о ней.
Доктор Жерар охотно поведал о своем интересе к семейству
Бойнтон, о разговоре с Джефферсоном Коупом и о неверной оценке американцем
ситуации.
