Ее мысли переключились от прошлого к настоящему.
«Интересно, доктор Жерар позволит мне поговорить с ним о его
работе? Он такой замечательный специалист! Только бы он воспринял меня всерьез…
Возможно, если он поедет в Петру…»
Сара снова подумала о странном молодом американце. У нее не
было сомнения, что причиной его поведения было присутствие семьи, тем не менее
она испытывала к нему презрение. Быть под каблуком у такой семейки просто
недостойно мужчины!
И все же…
Ею овладело странное чувство. Здесь явно что-то не так!
– Этот юноша нуждается в спасении! – произнесла она вслух. –
И я о нем позабочусь!
Глава 3
Когда Сара вышла из салона, доктор Жерар несколько минут
оставался сидеть, потом подошел к столу в центре, взял последний номер «Ле
Матен» и сел в кресло неподалеку от семьи Бойнтон.
Сначала доктора позабавил интерес английской девушки к
американскому семейству, и он отметил про себя, что правильно диагностировал
причину – интерес Сары к одному из его представителей. Но теперь странная компания
пробудила в нем бесстрастное любопытство исследователя. Он чувствовал, что тут
есть нечто, представляющее чисто научный, психологический интерес.
Прикрывшись газетой, Жерар исподтишка наблюдал за
Бойнтонами. Юноша, которым так заинтересовалась симпатичная английская девушка,
определенно принадлежал к типу, способному ее привлечь. Сара Кинг обладала
силой воли, хладнокровием и решимостью, а молодой человек, по мнению доктора
Жерара, был чувствительным, робким и легко поддающимся внушению. Острый взгляд
психиатра подметил, что юноша пребывает в состоянии крайнего нервного
напряжения. В чем причина? Доктор был озадачен. Почему молодой человек, явно здоровый
физически и отправившийся в туристическую поездку за границу, находится на
грани нервного срыва?
Доктор Жерар перенес внимание на других членов семьи.
Девушка с каштановыми волосами, очевидно, была сестрой Реймонда. Они походили
друг на друга аристократическими чертами лица, четкой линией подбородка,
родственность выдавали тонкие изящные руки, стройные худощавые фигуры. И
девушка тоже нервничала… Она делала едва заметные непроизвольные движения, под
неестественно блестящими глазами темнели круги. Речь была слишком быстрой и
слегка прерывистой. Она пребывала настороже и не могла расслабиться.
«Эта девушка также чем-то напугана», – решил Жерар.
Он слышал обрывки разговора, казавшегося вполне ординарным.
– Можем сходить в конюшни Соломона…
[6]
– А это не слишком тяжело для мамы?
– Утром посмотрим Стену Плача?
[7]
– И храм – его называют мечеть Омара.
[8]
Интересно, почему?
– Потому что его переделали в мечеть, Леннокс.
Обычная беседа туристов. И все же она производила странное
впечатление нереальности. Казалось, эти люди носили маски, скрывающие то, что
бурлит под ними, – нечто слишком глубокое и трудноразличимое, чтобы выразить
это словами… Жерар вновь метнул на Бойнтонов взгляд из-под «Ле Матен».
Леннокс? Это, по-видимому, старший брат. Семейное сходство
заметно и в нем, но есть и отличие. Леннокс не был так напряжен – он, по мнению
Жерара, не обладал столь нервным темпераментом. Однако и в нем ощущалось нечто
странное. Мышечное напряжение отсутствовало – он сидел в вялой, расслабленной
позе.
«Он изможден страданиями, – думал доктор Жерар, пытаясь
найти аналогию среди пациентов, виденных им в больничных палатах. – Этот взгляд
раненой собаки или больной лошади – тупая, чисто животная покорность… Странно…
Физически с ним вроде бы все в порядке… И все же он, несомненно, перенес не так
давно сильные душевные муки, но больше не страдает и терпеливо ждет удара.
Какого? Не выдумываю ли я все это? Нет, этот человек ожидает конца. Так ждут
больные раком, благодарные за то, что лекарство хоть немного уменьшает боль…»
Леннокс Бойнтон встал и поднял клубок шерсти, который
уронила старая леди.
– Возьми, мама.
– Спасибо.
Что вязала эта монументальная бесстрастная старуха?
«Варежки для обитателей работного дома!» – подумал Жерар и
улыбнулся собственной фантазии.
Он переключил внимание на самого младшего члена группы –
девушку с золотисто-рыжеватыми волосами. На вид ей было лет девятнадцать. Ее
кожа отличалась необычайной белизной, часто встречающейся у рыжеволосых. Лицо
было худым, но прекрасным. Она сидела, глядя перед собой и улыбаясь собственным
мыслям, очевидно далеким от Иерусалима и отеля «Соломон»… Странная, неземная
улыбка, едва приподнимавшая уголки рта, напомнила Жерару статуи мраморных дев афинского
Акрополя. Это была чарующая неподвижность.
Внезапно доктор Жерар посмотрел на руки девушки. От
остальных членов семьи их скрывал стол, но он со своего места четко видел, как
они рвут на мелкие полосы тонкий носовой платочек.
Это зрелище потрясло его до глубины души. Мечтательная
улыбка, неподвижная фигура – и беспокойные, разрушающие руки…
Глава 4
Послышался хриплый астматический кашель, затем
монументальная женщина заговорила:
– Ты устала, Джиневра, тебе лучше пойти спать.
Девушка вздрогнула – пальцы прекратили машинальные действия.
– Я не устала, мама.
Ее напевный, мелодичный голос придавал особое очарование
даже самым обычным словам.
– Ты устала. Я всегда это знаю. Вряд ли ты завтра сможешь
пойти на экскурсию.
– Конечно, смогу! Со мной все в порядке!
– Нет, не сможешь, – отозвался скрипучий голос ее матери. –
Ты вот-вот сляжешь.
– Нет! – Девушка задрожала всем телом.
– Я пойду с тобой наверх, Джинни.
Молодая женщина с задумчивыми серыми глазами и аккуратной
прической поднялась со стула.
– Нет, – возразила старая миссис Бойнтон. – Пусть идет одна.
