– А еще кого бы ты предложил? – спросил Витинари.
– Чарли, живой скелет, который служит в отделе посмертных связей, неплохо показал себя на предварительных испытаниях… В конце концов, – Натт на мгновение замолчал, – да, в конце концов, мы не виноваты в том, какими созданы.
Они обернулись, услышав легкий стук. Это госпожа Марголотта постукивала ногой.
Натт слегка поклонился.
– Ваша светлость, надеюсь, вы в добром здравии.
– Надеюсь, и ты тоже, Натт, – ответила госпожа Марголотта.
Натт повернулся к Гленде.
– Как ты там выразилась?
– Все тип-топ, – сказала Гленда.
– Да, вот именно. Все тип-топ, – повторил Натт. – И, пожалуйста, зовите меня мистер Натт, ваша светлость.
– Может быть, вы не откажетесь присоединиться к нам за ужином? – предложил Витинари, внимательно разглядывая обоих.
– Нет, полагаю, нам не стоит навязываться, но в любом случае большое спасибо за приглашение. У меня еще много дел. Госпожа Марголотта!
– Что?
– Подойдите, пожалуйста.
Гленда наблюдала за выражением лиц. Слабая улыбка Витинари, обиженный взгляд Марголотты, уверенность Натта. Длинное черное платье опьяняюще зашуршало. Госпожа Марголотта преодолела последние несколько ступенек и остановилась напротив орка.
– Я приношу пользу? – спросил Натт.
– Да, Натт, приносишь.
– Спасибо, – ответил он. – Но я понял, что польза – это сосуд, который нужно постоянно доливать доверху. Вы просили меня соответствовать обстановке. Я ей соответствовал?
– Да, Натт, вполне.
– Что вы хотите теперь?
– Разыщи орков, которые живут в Дальнем Убервальде, и выведи их из тьмы.
– Значит, есть еще и другие – такие же, как я? – спросил Натт.
– Лишь несколько десятков, скорее всего, – ответила Марголотта, – и я бы не сказала, что они такие же, как ты. Они очень жалкие создания.
– И кому надлежит об этом жалеть? – уточнил Натт.
Гленда наблюдала за лицами. Как ни странно, госпожа Марголотта, казалось, была захвачена врасплох.
– Под властью Темного императора свершилось много зла, – произнесла она. – Исправить его – лучшее, что мы можем сделать сейчас. Ты поможешь нам?
– Всеми доступными способами, – ответил Натт.
– Я хотела бы, чтобы ты научил своих сородичей цивилизованному поведению, – высокомерно произнесла ее светлость.
Натт задумался.
– Да, разумеется, я полагаю, что это вполне достижимо, – наконец сказал он. – А кого вы пошлете учить людей?
Витинари коротко расхохотался и тут же захлопнул рот ладонью.
– Прошу прощения!
– Но поскольку эта задача выпала мне, – закончил Натт, – я согласен ехать в Дальний Убервальд.
– Пастор Овсец наверняка будет очень рад тебя видеть, – сказала Марголотта.
– Он еще жив?
– Да, он, в конце концов, еще не стар и, как всегда, разъезжает с прощением наготове. Я думаю, он не станет возражать, если ты к нему присоединишься. Более того, во время одного из своих визитов – увы, чересчур редких – он сказал, что почел бы за честь подарить прощение и тебе.
– Натт не нуждается в прощении! – воскликнула Гленда.
Натт улыбнулся и похлопал ее по руке.
– Убервальд – дикая страна, там опасно путешествовать даже святому, – объяснил он. – «Прощением» называется двуручный боевой топор пастора Овсеца. Для него крестовый поход против зла – отнюдь не метафора. Прощение рассекло мои цепи, и я охотно возьму его в руки.
– Короли троллей и гномов по мере сил будут тебе способствовать, – сказала ее светлость.
Натт кивнул.
– Но сначала я попрошу вас о маленькой услуге, милорд, – обратился он к Витинари.
– Разумеется.
– Я знаю, что в Анк-Морпорке есть лошади-големы. Можно мне взять одну из них?
– Пожалуйста, – ответил патриций.
Натт повернулся к Гленде.
– Мисс Медоед, Джульетта сказала мне, что вы втайне мечтаете прокатиться по Щеботану теплым летним вечером, чувствуя ветер в волосах. Предлагаю отправиться сейчас же. Я скопил кое-какую сумму.
В голове у Гленды роились всевозможные доводы, почему ей не следует соглашаться. Со всех сторон ее окружали ответственность, долг и бесконечные назойливые просьбы. По тысяче и одной причине она должна была сказать «нет»…
– Да, – сказала она.
– В таком случае мы больше не будем отнимать ваше драгоценное время, милорд и миледи, и отправимся прямо на конюшню.
– Но… – начала госпожа Марголотта.
– Я думаю, все, что должно быть сказано, мы уже сказали, – перебил Натт. – Я… то есть мы нанесем вам визит, как только я улажу здесь свои дела. И я с большим нетерпением буду этого ждать.
Он кивнул обоим и зашагал вниз по лестнице. Гленда шла следом, словно паря по воздуху.
– Разве не прелесть? – спросил Витинари. – Ты видела? Они все время держались за руки.
В дверях Натт обернулся.
– А, еще кое-что. Спасибо, что не стали ставить в галерее лучников. Пожалуй, нас бы это… стеснило.
– Я пью за твой успех, Марголотта, – сказал Витинари, когда шаги замерли вдали. – Знаешь, а я всерьез намеревался предложить мисс Медоед место кухарки, – он опять вздохнул. – Но что такое пирог по сравнению со счастливым концом?
ДУМАЕТЕ, ВСЁ?
На следующее утро Думминг Тупс работал в корпусе высокоэнергетической магии, когда к нему прихромал Чудакулли. На колене у него светилась какая-то серебристая лента.
– Терапевтический сжиматель Бертолета, – объяснил он. – Простенькое заклинание. Скоро я совсем оправлюсь. Миссис Уитлоу хотела, чтобы я сверху повязал чулок, но я сказал, что меня такие вещи не интересуют.
– Рад видеть вас в хорошем настроении, аркканцлер, – сказал Думминг, не отрываясь от какого-то долгого расчета.
– Ты видел утренние газеты?
– Нет, сэр. Со всеми этими футбольными делами я немного забросил работу.
– Возможно, тебе интересно будет узнать, что вчера ночью курица ростом в семьдесят футов вырвалась из так называемого корпуса сверхвысокоэнергической магии в Коксфорде и, насколько я слышал, сейчас крушит Псевдополис, преследуемая профессорским составом, который и сам способен внушить горожанам немалый ужас. Генри получил экстренный клик и поспешно умчался.
– Как досадно, сэр.
– О да, – отозвался Чудакулли. – Если не ошибаюсь, она вдобавок непрерывно несет яйца.
