– Владение мячом – самое главное, – пояснил Натт. – Я думаю, нужно ввести правило, позволяющее вратарю брать мяч руками. Это очень важно. Впрочем, нет никаких отчетливо выраженных запретов отбивать мяч головой, коленом, а также принимать его грудью, чтобы он аккуратно падал на ногу. Помните, господа, новый мяч летает. Он проводит много времени в воздухе. Научитесь думать не только о земле.
– Я уверен, что пользование головой судьи сочтут противозаконным, – сказал Думминг.
– Сэр, вы предполагаете наличие правила там, где его нет. Не забывайте, что я сказал о подлинной природе игры.
Думминг увидел тонкую улыбку Натта и сдался.
– Мистер Натт, я поручаю отбор и тренировку университетской футбольной команды вам. Разумеется, вы будете мне докладывать.
– Да, сэр. Спасибо, сэр. Прошу полномочий мобилизовывать игроков, отвлекая их от обычных обязанностей, когда потребуется.
– Согласен. Итак, оставляю команду в ваших руках, – сказал Думминг, подумав: «Часто ли мешки с тряпьем используют слово «мобилизовывать» столь легко и непринужденно? Впрочем, Чудакулли нравится этот юный гоблин – если он действительно гоблин, – а я никогда не понимал, в чем суть командных игр».
– Не могли бы вы также, сэр, выделить нам маленький, очень маленький бюджет?
– Зачем?
– Со всем должным уважением к непростому положению университетских финансов, – добавил Натт, – я полагаю эту меру крайне необходимой.
– Зачем?
– Я хочу сводить команду на балет.
– Чушь какая! – воскликнул Думминг.
– Нет, сэр, это необходимость.
На следующий день в «Таймс» появилась статья о таинственном исчезновении знаменитой Жужу, и Гленда улыбнулась. «Они просто не читали сказок, – подумала она, выходя из дому. – Если хочешь найти красавицу, покопайся в золе». А поскольку Гленда в любой ситуации оставалась Глендой до мозга костей, она мысленно добавила: «Хотя все печки в Ночной Кухне поддерживаются в безупречном состоянии, и золу немедленно выносят».
К ее удивлению, Джульетта вышла из дома почти в ту же самую секунду, и вид у нее был почти проснувшийся.
– Думаешь, меня пустят на банкет? – спросила она, пока они ожидали омнибуса.
«Теоретически – да, – подумала Гленда, – но, скорее всего, нет, потому что ты – девушка с Ночной Кухни». Даже Джульетту миссис Уитлоу заклеймила бы прозванием «девушки с Ночной Кухни».
– Ты пойдешь на банкет, – сказала Гленда вслух. – И я тоже.
– Ой, миссис Уитлоу разозлится.
Что-то продолжало клокотать в душе у Гленды. Это клокотание началось в «Шобле», продолжалось вчера и до сих пор не утихло.
– А мне плевать, – ответила она.
Джульетта хихикнула и оглянулась, как будто миссис Уитлоу могла прятаться за остановкой.
«Мне правда плевать, – подумала Гленда. – Плевать». Она, образно выражаясь, обнажила меч.
Кабинет Думминга всегда озадачивал Наверна Чудакулли. Магистр традиций пользовался ящичками и, черт побери, создавал каталог. Сам Чудакулли работал по принципу «все, чего ты не можешь запомнить, неважно» и возвел на уровень изящного искусства метод под названием «свали на пол, потом разберемся».
Думминг поднял глаза.
– А, доброе утро, аркканцлер.
– Я только что заглянул в зал, – сказал Чудакулли.
– Да, аркканцлер?
– Наши парни танцуют балет.
– Да, аркканцлер.
– И с ними несколько девушек из Оперы в коротких платьях.
– Да, аркканцлер. Они помогают команде тренироваться.
Чудакулли подался вперед и уперся огромными кулаками в стол по обе стороны бумаги, над которой сидел Думминг.
– Зачем?
– Это придумал мистер Натт, аркканцлер. Видимо, для того, чтобы наши игроки научились равновесию, устойчивости и изяществу.
– Ты когда-нибудь видел, как слугобраз Шноббс пытается стоять на одной ноге? Это зрелище, знаешь ли, способно мгновенно исцелить от меланхолии!
– Могу себе представить, – ответил Думминг, не отрывая взгляд от бумаги.
– Я думал, что главное – научиться забивать мяч в ворота.
– Да, да, но у мистера Натта есть определенная философия.
– Правда?
– Да, сэр.
– Они носятся по всему университету, – сказал Чудакулли.
– Да, мистер Натт и мистер Навроде готовят что-то интересное к банкету, – ответил Думминг, вставая и открывая верхний ящик шкафа. Зрелище ящиков с документами, как правило, напоминало Чудакулли, что ему нужно быть где-то в другом месте, но на сей раз прием не сработал.
– И, кажется, у нас появилось еще несколько новых мячей.
– Господин Храпссон не упускает хороших возможностей.
– То есть все идет хорошо? – уточнил Чудакулли, как будто слегка озадаченный.
– Полагаю, что так, сэр.
– Тогда лучше я не буду вмешиваться, – сказал аркканцлер. Он помедлил, чувствуя себя немного ошеломленным, и наконец нашел еще одну нить. – Как продвигается работа над правилами, мистер Тупс?
– О, неплохо, аркканцлер, спасибо. Я сохранил некоторое количество старых уличных правил, разумеется, чтобы никто не чувствовал себя обиженным, хотя среди них есть довольно странные…
– Судя по всему, мистер Натт оказался весьма достойной личностью.
– Да, аркканцлер.
– Какая отличная идея изменить конструкцию ворот. Играть стало гораздо интереснее.
– А вы не собираетесь тренироваться, сэр? – поинтересовался Думминг, придвигая к себе следующую бумажку.
– Я капитан! Мне тренировки не нужны, – Чудакулли развернулся к двери и остановился, взявшись за дверную ручку. – Вчера вечером у меня был долгий разговор с бывшим деканом. В глубине души, разумеется, он приличный человек.
– Насколько я понимаю, атмосфера в Необщей комнате была достаточно дружеской, аркканцлер, – ответил Думминг. «И обошлась недешево», – добавил он мысленно.
– Ты знаешь, что молодой Адриан Турнепс – профессор?
– Да, аркканцлер.
– Хочешь тоже быть профессором?
– Честно говоря, не очень, аркканцлер. В университете должны остаться одна-две должности, которые я не занимаю.
– Да, но они взяли и назвали свою машину Пексом! Не очень-то оригинально, как по-твоему?
– О, в конструкцию внесены существенные отличия. Насколько я знаю, для концентрации диаметрального блита Пекс использует кур.
– Кажется, да, – ответил Чудакулли. – Во всяком случае, что-то такое я слышал.
– Хм…
