Для Наташи, впервые оказавшейся на море только в этом мире, зрелище было воистину поразительным, но даже Альда, которая выросла на островах Моригатской республики, смотрела на открывшийся вид раскрыв рот. Видимо, и для нее такое было в новинку.
– Эта рыба не очень любит приближаться к берегу, – с улыбкой пояснил Ройс. – Для рыбаков зрелище привычно, но остальные люди могут видеть такую картину только с палуб кораблей, а на них до моря высоко и подробностей не разглядеть. Никто не знает, что привлекает рыб в эту бухту, но только здесь их можно наблюдать почти рядом. А в солнечную погоду лучи солнца, отражаясь от чешуи, устраивают настоящее световое представление.
– Я читала об этом в книге одного путешественника, – прошептала Альда, не отрывая взгляд от моря. – Он описывал свои наблюдения и впечатления, но я даже представить не могла, что реальность окажется настолько прекраснее описания! Мелисса уважительно посмотрела на Альду.
– Ты читала Арута?
– Да. На мой взгляд, он лучше всех описывает места, в которых побывал. А ты его тоже читала?
– Я с ним встречалась, – усмехнулась Мелисса. – Он приезжал на Торей пять лет назад, и я упросила отца пригласить его к нам. Я уже тогда зачитывалась его книгами о путешествиях. У меня на полке его книга с автографом стоит.
– Ух ты?! А мне встретиться с ним не удалось.
Возникший разговор Мелиссы и Альды развеял очарование момента. Наташа нехотя оторвалась от наблюдения за полетом рыб.
– Да уж! – восхищенно пробормотала она. – Сюда стоило приехать только для того, чтобы увидеть такое.
– Так и едут только ради этого, – усмехнулся Торен. – Даже из империи приезжают. Правда, в основном ученые из их университета.
– Эх, жаль у меня нет фотоаппарата, – Наташа обернулась и посмотрела на море. – Хотя… – Девушка бросилась к карете, покопалась в своей сумке и достала тетрадь и карандаши. – Это не заменит красок, но хотя бы общие наброски сделаю. Потом по памяти раскрашу.
Усевшись прямо у обрыва, Наташа, ни на кого не обращая внимания, погрузилась в рисование. Причем рисовала она странно – частями. Часть на одной странице блокнота, продолжение на другой, какие-то детали на третьей и так далее.
Удивленные ребята окружили ее и наблюдали, как под быстрыми, но точными движениями карандаша на бумаге появляются контуры летящей рыбы, вот еще штрих – и летучка, как живая, готовая сорваться с листа и устремиться в полет. Лист перевернут, и на этот раз набросками запечатлен окружающий пейзаж без рыб. На другой странице выводится каменистый обрыв. Иногда Наташа прямо на рисунке делала какие-то пояснения.
– Это для будущей картины в красках, – пояснила она удивленному Ройсу. – Я тут пишу, какие цвета и оттенки надо делать. Эх, была бы у меня неделька, я бы постояла здесь с холстом, а так… Надеюсь, у меня получится передать цвета как надо.
– Я даже не догадывался, что у тебя такой талант, – восхитился Ройс, наблюдая за ее работой.
– Да ерунда, – отмахнулась Наташа. – Семь лет художественной школы – и вот результат. Только я не заблуждаюсь на свой счет, я крепкий середнячок. Ты просто не видел, как рисуют у нас другие.
– Не скромничай, Наташа.
– Я не скромничаю, а трезво смотрю на вещи. Я рисовать начала потому, что мне нравилось и было скучно, хотелось было хоть чем-то себя занять, пока папа на работе. Вот он и привел меня однажды в художественную школу. Но художником я никогда стать не хотела. Это скорее занятия для души – хобби.
– А ты не думала заняться всерьез?
– Еще один Дарк Вром, – буркнула Наташа, не отрываясь от рисования. – Чтобы достичь чего-то в этом, нужно отдавать всего себя рисованию, а я слишком непоседлива, как говорил папа, чтобы долго сидеть на одном месте. Не мое это. Не смогу я годами рисовать картину, доводя ее до совершенства. Сделать набросок – пожалуйста, нарисовать акварель – без проблем, а вот на масло, которое требует осторожности и точности, меня уже не хватает. Быстро надоедает.
Следующие два часа Наташе старались не мешать, просто иногда подходили, смотрели, остальное время либо наблюдали за морем, либо обсуждали что-то между собой. Выспрашивали Альду о том, как познакомилась она с Наташей. Альда, правда, старалась особо не распространяться.
– Она меня просто спасла в тот раз.
– Как? – с подозрением поинтересовался Ройс. Слишком уж как-то гладко получалось у Альды. Типа пришла в сенат, поговорила с председателем, уговорила связать ее с императором и убедила того, что следует продолжать расследование.
Альде врать совершенно не хотелось, но и рассказывать, как оно было в действительности, ей запретили.
– Конечно, все было не так просто, и Наташе пришлось постараться, чтобы убедить всех. Потому и говорю, что выручила меня. А подружилась я с ней вовсе не из-за этого. С ней интересно. Никогда не знаешь, что она может выкинуть в следующий момент.
– Это точно, – согласился Ройс и задумался.
Альда оглядела его с ног до головы, покосилась на рисующую подругу, а потом перевела разговор, заставив всех рассказать в подробностях о том, что делала на острове Наташа.
Уже позже, подгадав момент, она отозвала в сторону Мелиссу и поинтересовалась:
– Что там у Наташи и Ройса происходит?
– Сама не пойму, – пожала плечами девушка. – Сначала я думала, что Фелона – тогда я еще не знала, что она и есть Призванная, – запала на Ройса. Я не удивилась, по нему многие девчонки у нас с ума сходят. Потом, когда я узнала, что Фелона – Призванная, я решила, что она только играла интерес, чтобы не выпасть из образа. После уже не была уверена в этом. Ну а когда Наташа разобралась со смертью сестры Ройса, она словно отдалилась от него и держится с ним подчеркнуто ровно.
– Вот оно что, – протянула Альда, задумавшись. – Кажется, понимаю. А Ройс? Ты же его должна лучше знать, все-таки друг детства.
– Ройс вбил себе в голову, что его идеал – Призванная, и никого вокруг не замечал. Когда же обнаружилось, что Фелона и есть Призванная, он растерялся. Фелону он откровенно презирал, считая ее пустышкой, и обнаружив, что она и есть его идеал…
– Представляю, – рассмеялась Альда. – Он никак не мог понять, как ему ко всему относиться, и решил дождаться результата поиска убийцы сестры.
В этот момент Наташа сложила блокнот, отбросила оставшийся огрызок карандаша, встала и потянулась.
– Все тело затекло, – пожаловалась она. – Ну что, возвращаемся?
– Поехали, – согласился Ройс. – С нас еще прощальный ужин. Наташа, пожалуйста, не спорь, мы все так тщательно готовили его.
– Вот как? – растерялась Наташа. – Спасибо. Отказываться, конечно, не буду.
Ужин прошел хоть и весело, но чувствовался налет печали. Неожиданно и Мелиссе, и Торену, и даже Ройсу стало жаль, что их новая знакомая, с которой они только-только подружились, так быстро их покидает. Уже когда совсем стемнело, Наташу и Альду проводили в их временный дом, где девушек встретил Дарк.
