– Испанская, английская, ирландская и немножко цыганской
крови, – перечислил Пуаро, смеясь. – С такой богатой наследственностью вы могли
себе нажить множество врагов, сеньорита!
Стивен Фарр улыбнулся:
– Пилар перерезала бы любому врагу глотку, – так она сказала
мне в поезде...
Он вдруг испуганно замолчал. Мрачный смысл собственных слов
дошел до него, и у него перехватило дыхание.
Эркюль Пуаро попытался перевести разговор на другие, менее
опасные темы.
– Мадемуазель! Я вынужден просить вас еще об одном! Не могли
бы вы на время дать ваш паспорт? Это просто формальность, хоть и неприятная. Он
нужен инспектору Сагдену... Полицейские инструкции, знаете ли, обременительные
и глупые, конечно, но для иностранцев в этой стране необходимо. А по закону,
разумеется, вы являетесь иностранкой.
Пилар подняла брови:
– Мой паспорт? Сейчас я принесу его вам. Он лежит у меня в
комнате.
Пуаро последовал за ней, принося массу извинений:
– Весьма сожалею, что доставляю вам такие хлопоты.
Действительно, очень сожалею.
Они дошли до конца длинного коридора. Оттуда вторая лестница
вела на верхний этаж. Пилар преодолела ее в несколько шагов, Пуаро и Фарр
следовали за ней гораздо медленнее. Комната Пилар была в конце лестницы. Она
открыла дверь и крикнула:
– Сейчас я вынесу паспорт.
Пуаро и Стивен остались ждать. Молодой человек сказал
немного смущенно:
– Весьма глупо было с моей стороны говорить то, что я
ляпнул. Но она вроде бы не заметила, а?
Пуаро промолчал. Он склонил голову и, казалось, к чему-то
прислушивался.
– Англичане очень любят свежий воздух, – сказал он минуту
спустя – И это их свойство мисс Эстравадос, кажется, унаследовала.
Стивен Фарр изумленно уставился на него.
– Потому что сегодня, в этот довольно морозный зимний день –
не то, что вчера, к примеру, когда было солнечно и тепло – она открывает окно,
вот именно сейчас она это делает. Странно, что за страсть к свежему воздуху'?
Вдруг из комнаты послышалось эмоциональное восклицание, и
Пилар появилась с выражением досады на лице и с натянутой улыбкой.
– Какая я бестолковая! – воскликнула она. – Бестолковая и
неловкая! Мой чемоданчик стоял на подоконнике, а я так неосторожно рылась в
нем, что паспорт выпал у меня из окна на улицу. Он лежит там внизу, на клумбе.
Я сейчас его принесу.
Стивен собрался было сбегать за ним сам, но она решительно
удержала его.
– Идите с мистером Пуаро в гостиную! Я принесу его туда.
Однако на лестничной площадке Пуаро вдруг сказал.
– Задержимся на минуту здесь Я хотел кое о чем спросить вас
в комнате, где произошло убийство.
Они прошли по коридору, который вел к комнате Симеона Ли
Когда проходили мимо ниши, в которой две мраморные нимфы, следуя благочестию
викторианской эпохи, застенчиво придерживали свои ниспадающие складками
облачения, Стивен Фарр пренебрежительно бросил:
– Отвратительно они выглядят при дневном свете! Вечером мне
показалось, что тут стояли три женщины, но, к счастью, их всего две!
– Да, сегодняшним вкусам они уже не отвечают, – сказал
Пуаро. – Но в свое время они явно стоили кучу денег. Впрочем, ночью они
выглядят лучше.
– Разумеется, потому что ночью видны только неясные
очертания фигур.
– Ночью все кошки серы, – ответил Пуаро.
В комнате, где произошло убийство, оказался инспектор
Сагден, который стоял на коленях у сейфа и исследовал его при помощи лупы.
– Сейф был открыт ключом, а не отмычкой, – констатировал
инспектор – И к тому же человеком, который знал условное слово.
Пуаро подошел к нему, шепнул что-то на ухо, в ответ
инспектор кивнул и быстро вышел из комнаты.
Пуаро снова повернулся к Стивену, который неподвижно стоял,
уставившись на кресло, в котором обычно сидел Симеон Ли На лбу молодого
человека, прорезанном глубокими складками, выступили вены. Пуаро достаточно
долго смотрел на него, потом сказал:
– Одолевают воспоминания, правда?
– Всего два дня назад, – прошептал Фарр, – он сидел здесь и
был жив, а сегодня... – Затем он стряхнул с себя оцепенение. – Вы о чем-то
хотели меня спросить, мистер Пуаро.
– Позавчера вечером вы, если я не ошибаюсь, первым оказались
на месте происшествия.
– Право, не помню. Нет, мне кажется, одна из дам была
наверху раньше меня.
– Кто именно?
– Жена Джорджа или жена Дейвида, кто-то из них двоих. Во
всяком случае, они прибежали сразу же.
– Сами вы не слышали крика?
– Нет, мне кажется, нет. Я не могу вспомнить точно. Кажется,
кто-то кричал...
– Значит, вы не слышали звука вроде этого? Пуаро откинул
голову и вдруг испустил пронзительный вопль. Это было так неожиданно, что
Стивен отступил на шаг и остолбенел. Затем он сердито воскликнул:
– Вы что, хотите перепугать весь дом? Нет, я не слышал ни
звука, даже отдаленно напоминающего этот! Сейчас снова сбегутся все и подумают,
что произошло второе убийство!
Пуаро смущенно смотрел в пол перед собой.
– Это верно... Как глупо с моей стороны! Пойдем! Он поспешил
из комнаты. Лидия и Альфред стояли внизу на лестнице и смотрели вверх, Джордж
как раз выходил из библиотеки, а Пилар только что вбежала в дом с паспортом в
руках.
– Ничего не произошло, ничего, – крикнул Пуаро. –
Пожалуйста, не волнуйтесь Я только провел маленький эксперимент.
Альфред посмотрел на него сердито. Джордж весь был в
негодовании, и Пуаро поручил Стивену успокоить его. Сам же он поспешил по
коридору в другой конец дома. Там он встретил Сагдена, спокойно выходившего из
комнаты Пилар.
– Ну как? – спросил Пуаро весьма заинтересованно.
Инспектор покачал головой.
– Ни звука.
Он восхищенно посмотрел на Пуаро и кивнул.
***
– Значит, вы соглашаетесь, мсье Пуаро? – спросил Альфред.
Рука, которой он периодически проводил по лицу, слегка
подрагивала. Его карие глаза, с обычно мягким взором, теперь горели, он был в
каком-то странном лихорадочном возбуждении и говорил, слегка заикаясь. Лидия,
молча стоявшая рядом, смотрела на него озабоченно.
