Гном подлетел до потолка:
— Это как, принц?!
— Я сделаю для Лорены все, причем бесплатно!
— Но…
— Я — герой, а не торгаш! С меня хватит!
Принц шагнул к двери, но шустрый Карамболь преградил ему путь:
— Не делайте этого, прошу! Давайте обсудим.
— Я — герой, — повторил Рыцарь Льва. — И грош мне цена, если я не могу помочь человеку, по-настоящему попавшему в беду. Если бы ты знал, как мне осточертело спасать занудных и спесивых дур, которые только и делают, что попадают в разные передряги! Лорена — другая. Не спорь со мной, Карамболь. Я решил!
Гном ударился головой о стенку. Агент всегда боялся, что рано или поздно появится вот такая кроткая овечка и Кай бросится сломя голову помогать ей… А ведь отец Кая предупреждал, что принц способен наломать дров, и просил, умолял приглядывать за ним. И Карамболь приглядывал в меру сил (не бесплатно, разумеется). Но что же делать теперь? Пламень в героических очах принца не оставляет сомнений, что переубедить высокородную дубину не удастся.
Что делать?
Разум гнома уже работал над проблемой.
— Стойте, остыньте, принц, — сказал Карамболь, изо всех сил пытаясь отодвинуть Кая от двери.
Герой отпустил ручку, отступил на шаг и уперся руками в бока:
— Что еще? Я все решил.
— Понимаю, — вздохнул Карамболь. — И не понимаю одновременно… Вы отказались спасать стольких принцесс сегодня… А, ладно… Вот что я хотел сказать, ваше высочество. Раз уж так дело пошло, почему бы нам хорошенько не подготовиться к подвигу? Не помчитесь же вы в Салазарию в таком виде.
Кай оглядел себя:
— Твоя правда. Но время не ждет.
— Понимаю. Я отдам распоряжения приготовить Октавия, проверить оружие, собрать необходимую поклажу — все как всегда.
— А я чем буду заниматься?
— Для начала мы определим нашу гостью на постой в одной из лучших гостиниц Таратая. Разумеется, инкогнито.
— Э…
— Мы не можем оставить ее здесь. Иначе уже завтра вся пресса начнет полоскать ваше имя в связи с недостойным поведением, — строго сказал гном. — Предоставьте это мне.
— Чем же займусь я?
— Пока отдыхайте. Кстати, мне надо еще подобрать нового оруженосца.
— Ох, я и забыл… проклятый Мартен удрал, как другие…
— Самый быстрый способ — это дать объявление и объявить собеседование. Времени на большее у нас нет.
— Да, я должен отправиться в путь как можно скорее, — кивнул Кай.
— Положитесь на меня принц, — менторским тоном объявил агент.
Через каких-то пять минут Карамболь уже беседовал с ордой своих племянников, раздавая поручения и медяки в качестве аванса за проделанную работу. Один за другим коротышки вылетали из дома, словно выпущенные из баллисты. Их рвению и скорости передвижения можно было позавидовать — о лучших порученцах гном и мечтать не мог. Шустрая родня экономила ему уйму времени и брала за свои труды в разы меньше, чем деятели, что были до нее.
Оставшись один, Карамболь потер ладони.
Что ж, раз принц хочет, пускай спасает эту идиотку, но он будет не он, если в конце, после удачного завершения дела, не сдерет с бедняжки семь шкур в качестве гонорара.
Карамболь отправился в гостиную, где один из его племянников разыгрывал роль официанта. Гномик кружил вокруг кресла Лорены, подавая то одно, то другое блюдо из принесенного разнообразия, разложенного на тарелках. Разнообразие соблазнительно дымилось и распространяло ароматы.
— Приятного аппетита, — сказал агент.
Принцесса, во рту у которой была куриная ножка, кивнула.
Гном улыбнулся. Никто не будет говорить, что он оставил несчастную страдалицу умирать от голода. Этот обед будет включен в будущий счет.
Несмотря ни на что, решил Карамболь, дела идут неплохо.
Однако он и не предполагал, что желающих получить место оруженосца при Кае будет так много. Народу набежала тьма, люди заполнили все пространство перед домом и принялись вопить, словно их режут. Карамболь выскочил на крыльцо и попытался восстановить порядок. Тщетно, его просто никто не слушал. Толпа загородила проезд экипажам, кучера вступили с бродягами в перепалку, и хаос только усилился, грозя перерасти в полномасштабное побоище.
Гном не сдавался. Выдернул из толпы детину покрепче, чело которого не было отмечено полным отсутствием мозгового вещества, и дал ему два золотых с поручением взять помощников и навести порядок.
Новоиспеченный староста, гордый оказанной честью, рьяно взялся за дело. С тремя амбалами он сформировал очередь, открыв проезд через улицу, и всячески пресекал свары. Несколько драк закончились в пользу старосты, смутьянам дали пинка. Относительный мир и порядок позволили наконец приступить непосредственно к делу.
Собеседования начались ровно в полдень.
— Да это же толпа варваров. Они только и умеют, что глотку драть, — сказал, посмотрев в окно, Кай.
— Ничего лучше нет. — Агент расположился за столом и пристроил рядом с собой приготовленные бумаги. Из-за уха у него торчало перо. — Оруженосец нам нужен как воздух.
— Не знаю, не знаю, я вроде справлялся.
— И не забывайте о престиже. Настоящего героя всегда сопровождают оруженосцы.
Кай махнул рукой, дискутировать он не собирался. Мысли его были заняты принцессой, но, увы, даже невинной беседы с Лореной он не мог себе позволить. Не здесь, не сейчас. Под наблюдением Карамболевых племянников бедняжка вселилась в номер хорошей таратайской гостиницы и ждала вызова. Девица не возражала, сказав, что целиком полагается на опыт Кая.
Взглянув еще раз на толпу за окном, принц решил удалиться. Гном вполне мог справиться один.
Его высочество изволили взобраться на второй этаж и упасть на кровать в спальне. Молодецкий сон пришел быстро…
— Запускай первого! — скомандовал Карамболь племяннику, в чью обязанность входило открывать и закрывать дверь.
Вошел первый кандидат. Это был рослый нескладный тип со щербатой улыбкой и в дырявой шапке набекрень. Гном несколько мгновений смотрел на него, усомнившись, что поступил правильно, объявив о наборе на весь Таратай, но отступать было поздно.
— Назовитесь и расскажите, что вы умеете делать… — сказал Карамболь с важностью банкира, выдающего ссуды.
Тип в дырявой шапке не уловил сути вопроса, пришлось повторить три раза. Выяснилось, имени он своего не знает, а что умеет делать, не помнит…
— Следующий! — гаркнул, придя в ярость, агент…
…Дальнейшие четыре с половиной часа в жизни гнома оказались весьма насыщенными. Каждый претендент был словно нарочно хуже предыдущего. Карамболю приходилось выслушивать такое, что даже у него, гнома с крепкими нервами, волосы и борода вставали дыбом. Наконец он начал подозревать, что кто-то пошутил, согнав сюда (определенно со злым умыслом) всех сумасшедших округи да еще открыл двери пары лечебниц для душевнобольных. Иного объяснения Карамболь просто не находил. С каждой минутой он погружался в пучину отчаяния все глубже. Часто просто орал при виде очередного кандидата, чтобы тот убирался подобру-поздорову, пока он не позвал стражу. Или грозился огреть новоиспеченного самозванца стулом или каменным пресс-папье, если он еще раз назовет его «папашей». Взрывы, впрочем, со временем сошли на нет. В последние полчаса, когда толпа поредела (кто-то ушел сам, не дождавшись, кого-то вышвырнули), Карамболь просто сидел и тупо взирал в пустоту.
