— Ты тоже будешь пытаться меня побить? — спросила принцесса, подумав, что жизнь мужчин еще более странная, чем она полагала. Каждый раз доказывать, что ты крутой? При каждом удобном случае устраивать драки? Нет… то есть пока ей придется с этим мириться…
Ох, и почему она не может быть рыцарем-девушкой?..
Мысль внезапно настолько поразила Эмму, что она, казалось, окаменела.
— Ты того… извиняй, брат, не хотели мы… — пропищал, поправив шапку, Куки.
— Что? — новоиспеченный оруженосец моргнул, словно после глубокого сна.
— Мы не хотели… прости…
— Слушай, неужели для того, чтобы кто-то уважал тебя или просто относился к тебе хоть на вот столечко дружелюбно, надо… начистить ему рыло?
Принцесса не удержалась. Схватив гнома за грудки, притянула его к себе. Куки повис над полом ни жив ни мертв.
— Не… не… не знаю…
Эмма фыркнула ему в нос:
— Поразмышляй об этом на досуге… брат.
Она поставила гномика на место словно фарфоровую статуэтку на полку и как ни в чем не бывало оправила на себе одежду.
— Ну? Что дальше?
Куки долго не мог прийти в себя. Нервы у него оказались не столь крепкими. Октавий вон уже оправился и смотрел на Эмму с изрядной долей уважения. Она подмигнула ему. Кажется, между ними наладился контакт.
— Ну, остались мелкие делишки, — сказал, собравшись с духом, Куки. — Совсем мелкие…
Принцесса кивнула. У нее было множество вопросов насчет Кая. Его повседневные привычки, вкусы в еде, требования к комфорту. Многие рыцари в походе любят роскошь, поэтому возят с собой не только оруженосца, но и целый штат слуг и ночуют не под открытым небом или в хилой палатке, а в самом настоящем шатре. Насколько Эмма помнила, Кай Рыцарь Льва был не из таких, но кто знает? Журналы о героях могут и наврать. Если имеешь дело с принцем, в восьми случаях из десяти рискуешь нарваться на капризную заносчивую особу, которая ни во что не ставит окружающих.
Гном еще какое-то время знакомил ее с той частью имущества, которая поступала в прямое распоряжение оруженосца, и не переставал твердить об осторожности и аккуратности. Скорее, подумала Эмма, это он адресовал себе. Теперь гномик держался от нее на почтительной дистанции и вел себя так, словно в него целились из арбалета. Ни лишнего слова, ни лишнего жеста. И еще эти взгляды из-под шапки, от которых начинало казаться, что по всему телу ползают насекомые.
Принцесса досадовала. Она была почти уверена, что Куки обо всем доложит своему дядюшке при первой возможности, и поэтому, когда на кухне, едва Эмма проглотила свой обед (недурной, надо сказать), появился Карамболь, она не удивилась.
— Ага! — сказал гном с порога.
— Ага, — эхом повторила Эмма.
Агент огляделся. Ни кухарки, ни поварят не было. Гном захлопнул дверь кухни и запер ее изнутри на засов.
— Ознакомился с хозяйством, Седрик? Ничего, что на «ты»?
— Ознакомился. Ничего. — К обеду подали эль, Эмма сидела, откинувшись на спинку стула, и потягивала питье.
Гном нервничал.
— Уж прости, а такие новости мимо меня пройти не могли, — сказал Карамболь, взяв быка за рога.
— Какие? — спросила Эмма.
— Там, в конюшне… Как тебе удалось? Ты же… ничего личного, ты просто не производишь впечатление силача… — Гном говорил самым заговорщическим тоном, постоянно бросая взгляды по углам, словно боялся, что за ним наблюдают домовые. — Та подкова…
— Ах, это…
— Расскажи, — настаивал агент.
— Нечего рассказывать.
— Но подкова! Одними пальцами!
— Ну, она была старая, ржавая. Всякий смог бы, если его хорошенько разозлить. Делов-то…
— Не говори ерунды, Седрик. Я не просто так спрашиваю, у меня к тебе деловое предложение!
Принцесса икнула. Тон, каким это было сказано, ее несколько испугал.
— Хм… и какое же? — Она приложила все силы, чтобы показать, что подобные разговоры лишь наводят на нее скуку.
Крутой парень должен оставаться крутым парнем. Для убедительности она зевнула, широко открыв рот.
— Если ты настолько силен, ты можешь извлечь из этого выгоду, — произнес Карамболь. — Подумай.
— Да о чем думать-то?
Агент мялся.
— Папаша, не мудри. Я этого не люблю. Если есть чего — говори.
— Дело вот в чем… Только никому!
— Могила.
— Это спасение, оно, понимаешь, не совсем обычное. Как правило, к нам приезжают уважаемые, солидные клиенты, чье имущественное, социальное и финансовое положение не оставляет сомнений. Мы договариваемся, оформляем бумаги, все честь по чести… Ладно, ты и сам понимаешь, как все происходит, ты явно не дурак…
— Да уж.
— Но сегодня весь день наперекосяк. Утром заявилась одна девица. Принц увидел ее в окно и самолично бросился ей на помощь. Приволок в дом, заставил рассказать свою историю, состоявшую, как и следовало ожидать, из сплошных страданий. Оказалось, она принцесса, ее королевство захвачено злым чародеем, который убил королеву-мать и захватил в плен младшую сестру…
— Бывает, — небрежно бросила Эмма.
— Ты прав. Но эта Лорена не внушает мне доверия, а ведь глаз у меня наметан. Представь, Кай отказался от во всех отношениях выгодных спасений, сообщив, что его тошнит от девиц в беде, но уже через минуту срывается и мчится доказать свое благородство этой подозрительной особе!
— Ну, принц, молод, горяч…
— А я и не знал! — язвительно воскликнул гном. — Чует моя печенка, дело пахнет жареным.
— Хотите сказать, папаша, что она самозванка?
— Не знаю. Времени выяснять это нет. Вероятно, Лорена действительно принцесса, но только рассказала отнюдь не все… — Карамболь понизил голос: — Его высочество может быть в опасности. Жизнь есть жизнь, и само по себе то, что человек приходит и лично просит о помощи, очутившись в отчаянном положении, ни о чем не говорит, ноне в этом случае.
— Тогда пусть принц никуда не едет, пока вы не наведете справки.
— Невозможно! Он твердо решил отправиться именно сегодня! — воскликнул Карамболь. — Вот благородная кровь! Одни проблемы от нее!
— Да ладно вам так убиваться, — сказала Эмма, чувствуя, что сердце колотится как бешеное.
— Я в ответе за принца, дурья башка. Как я могу не убиваться? — гном стукнул кулаком по столу.
— Знаете, папаша, мне много раз приходилось видеть хозяев в неприятных ситуациях. Вот как раз в них и познается истинный герой. Настоящий выйдет с честью из любого положения, а фальшивый…
— Что?
— Покажет себя во всей красе. Если вы понимаете, о чем я. — Принцесса полировала ногти, делая вид, что ее ничуть не волнует нервозность Карамболя.
