— Да, я слушаю.
— Мы только что получили фотографию. Наверное, вам стоит на нее взглянуть.
Из конторы Гарри Саттона открывался роскошный вид на Атлантик-Сити. Вдали — в трех кварталах отсюда — возвышались уже далеко не новые, но все еще сохранившие величественный вид отели, вытянувшиеся вдоль эспланады. А между этой роскошью и обшарпанным зданием, где располагалась контора, находился сколь обширный, столь и заброшенный участок земли. Как бы красивы ни были отели, а казино — шикарны, они были как вещи в себе, словно не имели к окружающим строениям никакого отношения. Ни малейших утечек. Если отели — это цветы, то они подобны островку, окруженному чертополохом.
Не то чтобы Гарри так уж увлекался сексом, игрой и всем остальным, что может предложить большой город, хотя, кто спорит, это затягивало. Но главным для него было то, что те, с кем он сталкивался — если угодно, можно назвать их местным населением, — были людьми совершенно безответными. В свои лучшие времена Гарри представлял интересы самых сильных мира сего, тех, кто с самого рождения был буквально обречен на успех в игре, именуемой жизнью, но даже при этом умудрялся испытывать потребность в мошенничестве. А здесь — все наоборот. Эти люди родились с пустыми руками. Их уделом была неудача. Они никогда не узнали бы вкус пряника, если бы не испытали, что такое кнут.
Что им требовалось, что они заслужили, так это почувствовать — хоть раз в жизни! — каково это, когда кто-то оказывается на твоей стороне. Только раз. Больше не надо. Забыть о вине и невиновности. О том, что правильно и что неправильно. Как бы ни складывалась несчастная — а в общем-то она такой и была — жизнь этих людей, он, Гарри Саттон, старался сделать все, чтобы хоть однажды они испытали это чувство.
Потому он и остался в Атлантик-Сити.
А уж потом секс, игра и все остальное, к чему он тоже отнюдь не был равнодушен.
Зазвонил телефон. Он сам поднял трубку.
— Адвокатская контора Гарри Саттона.
— Мне необходимо еще раз увидеться с вашим клиентом.
Это был Брум.
— Очень мило. Можете не утомлять меня любезностями и сразу перейти к сути дела.
— Мне надо увидеться с ней прямо сейчас.
Гарри не понравилась прозвучавшая в голосе копа тревога.
— Не уверен, что это возможно.
— Сделайте так, чтобы это стало возможным.
К нетерпеливости копов, к их манере запугивать людей Саттон привык и обычно реагировал спокойно, но на сей раз что-то его смутило.
— Что-нибудь не так?
— Всплыли кое-какие новые обстоятельства.
— А именно?
— Не исключено, что есть другие жертвы.
Повисло молчание.
— Не вижу, какое отношение может иметь к этому мой клиент.
— На мой электронный адрес пришла фотография.
— От кого?
— Не знаю. Послание анонимное. Слушайте, меня только одно интересует: может, она узнает кого-нибудь на этом снимке.
Саттон все еще колебался.
— Гарри, вы слышите меня?
— Да, да…
— Заметьте, я никому и ничем не угрожаю. Не говорю, например, что теперь мне не составит большого труда найти ее адрес, а там и с соседями потолковать. Или что составлю ее словесный портрет и помещу в газетах. Или… ну мало ли, что можно придумать.
— Я рад убедиться, что вы держите слово.
— Знаете, Гарри, у меня нет времени играть в эти игры. Возможно, мы имеем дело с серийным убийцей. И я делаю все, что в моих силах, лишь бы она не стала новой жертвой. Она правильно сделала, что встретилась со мной. Так пусть доведет дело до конца.
— Ладно, я свяжусь с ней и все объясню, — сдался Гарри.
— Тут сейчас много чего происходит, и мне придется быть поближе к участку. Можете приехать сюда с ней?
— В участок? Вы что, шутите?
— Все будет нормально.
— Не будет. Встретимся в «Харитедже». — Это был ресторан в квартале от участка: не самое лучшее место, но все-таки приемлемое.
— Она нужна мне срочно.
— В таком случае не будем тратить время на разговоры, — сказал Гарри. — Сейчас я свяжусь с ней, и если не перезвоню сразу же, встретимся, где договорились, через полчаса.
Гарри повесил трубку и позвонил Кэсси на сотовый. Она откликнулась на третьем гудке.
— Да?
Гарри услышал в трубке какой-то шум — она явно была не за рулем.
— Ты где?
— В «Ла Крем».
Это его не удивило. Брум тоже предполагал нечто в этом роде. Не просто затем, чтобы замолить старые грехи, вернулась сюда Кэсси.
— Я как раз собиралась тебе звонить, — сказала она.
— Да?
— Мне надо сообщить Бруму нечто важное.
— Правда? В таком случае ваши интересы совпадают.
— Что-нибудь случилось?
Саттон сказал ей о звонке Брума и просьбе встретиться в «Харитедже».
— Устраивает?
— Да, наверное. — Кэсси немного помолчала. — Хоть какое-нибудь представление о том, что там, на фотографии, у тебя есть?
— Нет, но Брум явно считает, что это очень важно. Он даже упомянул про серийного убийцу.
До Саттона донесся приглушенный смех. Гарри плотнее прижал трубку к уху.
— Кэсси, ты слышишь меня?
— Ладно, — сказала она. — Встречаемся в ресторане через четверть часа.
Гарри Саттон дал отбой и, развернувшись на вращающемся стуле, снова посмотрел в окно, за которым открывался знакомый вид. В этот момент раздался стук в дверь. Он посмотрел на часы. Все, рабочий день окончен, да и не было у него времени заниматься чьими-то делами. Но Саттон не привык отделываться от посетителей.
— Войдите! — с привычной готовностью произнес он.
Дверь открылась, и на пороге показалась юная пара, по виду явно не из здешних мест.
— Добрый вечер, мистер Саттон! — поздоровалась привлекательная блондинка.
У обоих был ухоженный вид, оба аккуратно одеты, оба улыбались, но почему-то — почему именно, Гарри затруднился бы объяснить, но вскоре ему предстояло убедиться, что причина проста, что это инстинкт, инстинкт безошибочный, — Гарри почувствовал страх, какого не испытывал никогда в жизни.
Глава 13
Меган еще не ушла из клуба. Машинально вертя в пальцах визитку «Папарацци внаем», она прочитала на обороте: «Слабый сигнал. Бар и гриль». В этот момент ожил сотовый. Эсэмэска от Дейва: «Где же ты???»
Меган решила было не отвечать, но сколько так могло продолжаться? Потом только хуже будет. Но что ей делать, что сказать, как объяснить — и что она вынуждена будет говорить через несколько дней? Образ, созданный много лет назад, сделался со временем — как бы сказать? — в большей степени ею, чем она сама.
