Право, у нее не было выбора.
Ей следовало найти Рэя. Спросить у него про фотографию. И про то, что на самом деле произошло со Стюартом Грином семнадцать лет назад.
Избегая взгляда отца Карлтона Флинна, Меган вышла из кабинки и поехала в «Слабый сигнал», к Фестеру.
А сигнал громкий прозвучал, когда Брум оказался в районе старых развалин.
— Кровь, — проговорила Саманта Байрактари.
Место это было заброшенное. Никаких машин, вообще никакого транспорта. Излагая историю мельницы, рейнджер старого парка в Нью-Джерси (понятие в данном случае несколько сомнительное, едва ли не оксюморон) вел их по довольно узкой тропинке. Они — это Брум, местный старожил, некто Кауэнс, двое незнакомых Бруму служащих полицейского участ-ка округа и два технических сотрудника из отдела по расследованию убийств, одна из них — выше-упомянутая Саманта Байрактари. Впереди шли местные стражи порядка и техники, далеко позади, отдуваясь и пыхтя, плелся Кауэнс — курильщик сигар с большим стажем.
Брум остановился рядом с Самантой и, нагнувшись, принялся изучать ржавое пятно на земле. По-следние пять лет Саманта была ведущим техником отдела и работу свою выполняла отменно, лучших, чем она, Брум на своем полицейском веку не встречал.
— И много тут крови? — осведомился он.
— Пока трудно сказать.
— Но достаточно, чтобы человек мог умереть от потери крови?
Саманта неопределенно пожала плечами:
— Судя по тому, что я вижу, — нет, но с полной определенностью не скажешь. По виду, какая-то часть крови ушла под землю.
— Кто-то поработал лопатой?
— А может, просто подошвой вдавили. Как тут угадаешь? Так или иначе, здесь что-то укрывали.
— Что скажешь насчет группы крови или ДНК? С показателями Карлтона Флинна совпадает?
— Слушай, Брум, — нахмурилась Саманта, — мы здесь всего пять минут. Потерпи немного, дай осмотреться.
Местные полицейские натянули желтую ленту, обозначая место преступления, что, надо сказать, выглядело довольно глупо, ибо поблизости никого не было. Начинали сгущаться сумерки. Долго сегодня не поработаешь, а тащить сюда осветительную аппаратуру слишком далеко. Брум взглянул на то, что двести лет назад было горном, и принялся было вышагивать взад-вперед, но, сообразив, что может затоптать все следы, вернулся на тропинку.
Подошел наконец с крепко зажатой в зубах сигарой Кауэнс. Упершись ладонями в колени и ловя ртом воздух, он наклонился и с трудом выдавил:
— Ну что, нашли тело?
— Нет еще.
— Какого черта, я что, зря тащился в такую даль?
— Вы давно уже свободный человек, Кауэнс.
— Если тело найдут, сюда какой-нибудь транспорт подгонят. У меня нет никакого желания идти назад пешком. Ноги болят.
— Никто вас не неволил, вы вовсе не обязаны были сюда подниматься. Я это вам еще на стоянке говорил.
Кауэнс отмахнулся и с трудом распрямился. Затем подтянул брюки и пригладил волосы. Брум молча наблюдал за ним. Кауэнс подлез под желтую ленту и подошел к Саманте.
— Привет, — широко улыбнулся он. — Классно выглядишь сегодня.
Саманта равнодушно посмотрела на него.
— Вы мне здесь все затопчете, Кауэнс.
— Да это я так, к слову. Даже в этой своей форменной ветровке ты просто неотразима. — Кауэнс расплылся еще больше, но неожиданно погасил улыбку. — Только не думай, что я тебе прохода не даю или что-нибудь в этом роде. Просто так, к слову.
Брум покачал головой. Теперь он понял, зачем Кауэнс увязался с ними. Он запал на Саманту Байрактари. Уму непостижимо.
— Кауэнс, я попрошу вас выйти за ленту, — отрывисто бросила Саманта.
Но тот вдруг отвлекся на что-то. Кауэнс медленно повернул голову в одну сторону, потом в другую. На лице у него появилось какое-то странное выражение.
— В чем дело? — спросила Саманта.
— Что-то вроде дежа-вю, — прищурился Кауэнс.
— Как транзистор с антенной, что ли? — хмыкнула Саманта.
— Очень смешно.
Саманта Байрактари вернулась к работе. Кауэнс поплелся к желтой ленте. Вид у него был по-прежнему несколько растерянный. Меж тем Бруму пришла в голову новая мысль. Он зажал фотографию в правой руке и принялся кружить по местности, пытаясь найти точку, откуда она была сделана. Сделал несколько шагов по склону, оглянулся, потом снова пошел вперед. Путь этот увел его с тропинки. Шагал он медленно, постоянно оборачивался, и вот… то самое!
— Байрактари! — окликнул Брум.
— Ну что там?
— По-моему, тут что-то вроде отпечатка подошвы. Может, обработаешь? И вообще, ребята, прошлись бы вокруг, может, что-то найдется.
— Почему бы и нет? Только топать, как тяжеловозам, не надо.
Байрактари бросила что-то напарнику — парнишке, которому на вид было не больше тринадцати лет. Тот направился к Бруму. Брум показал ему отпечаток, вернулся на вырубку, стал рядом с Кауэнсом и попробовал привести мысли в порядок.
Итак, семнадцать лет назад, на Марди-Гра, Стюарт Грин пришел в это заброшенное место, где получил удар по голове, после чего исчез. Теперь в распоряжении Брума имелась фотография, к сожалению, без даты, Карлтона Флинна, тоже исчезнувшего на Марди-Гра, и в том же месте. Плюс пятно крови, явно не семнадцатилетней давности. И наконец, через все те же семнадцать лет после исчезновения Стюарта Грина произошли два странных события. Одно — неожиданное появление неуловимой Кэсси. К чему бы это? И правду ли она сказала? И второе — возвращение, пусть гипотетическое, самого Стюарта Грина.
Вопрос: связаны ли они каким-нибудь боком с Кэсси?
В противном случае это всего лишь совпадение, пусть и удивительное. А может, Кэсси все это выдумала или ее «источник» что-то напутал.
Если все это сложить… то все равно непонятно, куда двигаться дальше.
И вот тут-то вдруг вспыхнул свет, причем в совершенно неожиданном месте.
— Вспомнил! — сказал Кауэнс.
— Что вспомнил?
— Дежа-вю. — Кауэнс вынул изо рта сигару. — Громкое дело об убийстве.
Брум насторожился:
— Какое дело?
— Да вы тоже наверняка его помните. Как там, бишь, звали этого малого? Ганнер, Гантер, что-то в этом роде.
Брум начал вспоминать, чувствуя, как заколотилось сердце.
— Его ведь зарезали, кажется?
— Точно. Здесь на труп наткнулись какие-то туристы, и было это лет двадцать назад. Множество ножевых ранений.
— И вам кажется, это случилось здесь же, на этом самом месте?
— Вот именно. И старый горн, и скала — все то же. Точно, здесь.
