— Стюарт все еще лежал?
— Да, в луже крови. Я подумал, он мертв. — Рэй закрыл глаза и повернулся. — И тут же помчался к тебе. Просто не знал, что подумать. Но тебя не оказалось на месте. Тогда я поехал сюда, к «Люси». Надеялся, что ты где-нибудь тут прячешься. Ждал. Но ты, конечно, так и не появилась. Я искал тебя. Годами. Не знал, жива ты или умерла. Ты мне на каждом углу мерещилась, в любом баре. — Рэй замолчал и снова повернулся к Меган. — А потом я на другой конец света отправился. В Лос-Анджелес, лишь бы отсюда подальше оказаться.
— И все же в конце концов вернулся.
— Да.
— Почему?
— Ты же знаешь, — пожал плечами Рэй, — как я ненавижу все эти мистические бредни.
Меган молча кивнула.
— Ненавидеть-то ненавижу, но все же что-то тянуло меня назад. Что именно — не знаю. Но тянуло неудержимо.
Она судорожно сглотнула, начиная догадываться обо всем.
— Вернувшись в Атлантик-Сити, ты отправился в парк, на то же место…
— Я туда хожу каждый год восемнадцатого февраля.
— И фотографируешь, — продолжила Меган. — Потому что в этом твоя жизнь, Рэй. Ты видишь мир сквозь объектив фотокамеры. Так ты его перевариваешь. И Карлтона Флинна ты тоже снял — в тот вечер, когда он исчез.
— Как ты об этом узнала?
— О чем ты, Рэй? Неужели я могу не узнать твою руку?
— А узнав, что подумала? — У Рэя чуть сел голос. — Что это я во всем виноват? Я убил Стюарта, а семнадцать лет спустя, в тот же самый день, убил этого, как его, Флинна. Так?
— Нет, не так.
— Почему не так?
— Потому что ты сам послал снимок в полицию. Только к чему так рисковать? Ты ведь, по сути, делаешь то же, что и я. Стараешься помочь. Помочь раскрыть ту давнюю тайну.
Рэй отвернулся, а у Меган снова защемило сердце. На глаза навернулись слезы.
— Я была не права, — с трудом выговорила она. — Все это время я думала… Прости меня, Рэй.
Он не мог себя заставить посмотреть на нее.
— Рэй, ну пожалуйста…
— Пожалуйста — что?
— Поговори со мной.
Рэй несколько раз глубоко вдохнул.
— Я по-прежнему каждый год бываю там в этот день. Сажусь на камень, думаю о тебе. О том, чего мы оба в тот вечер лишились.
— И фотографируешь? — Меган подошла к нему ближе.
— Да. Это помогает. Это не помогает. Словом, ты меня понимаешь.
Что правда, то правда — она его понимала.
— Выходит, фотография, которую ты послал в полицию…
— Ее у меня украли. Или по крайней мере пытались украсть.
— Как это?
— В тот день я работал, как на обычно, на Фестера — играл свою кретинскую роль папарацци на бар-митцве. А потом кто-то напал на меня на улице и унес камеру. Сначала я думал, что это обыкновенная кража. Но потом увидел в новостях снимок Карлтона Флинна и вспомнил про фотографию, которую сделал в парке. В компьютере имелся дубликат.
— И ты решил, что тот, кто напал на тебя…
— …убил их обоих — Стюарта Грина и Карлтона Флинна. Да.
— Ты сказал «убил». Но ведь мы не знаем этого наверняка. Они просто исчезли.
— Разве мы с тобой не видели Стюарта Грина в тот вечер? Тебе кажется, он мог выжить?
— Да. А тебе нет?
Рэй промолчал. Он смотрел вниз, качая головой. Меган подошла к нему вплотную, протянула руку, взъерошила волосы на лбу. Он совсем не изменился — был все такой же красивый. Она погладила его по щеке. Он закрыл глаза.
— Все эти годы, — заговорил Рэй, — я искал тебя. Без устали, без перерывов. Тысячу раз я воображал себе, что нашел.
— Ну и что, похоже, получилось?
Он прикоснулся к ее руке.
— У тебя не было обручального кольца.
Меган бережно опустила руку.
— Рэй, почему ты в этом городе, зачем ты работаешь на Фестера? Кто мешает заниматься тем, что ты любишь?
— Это мое дело, Кэсси.
— Но ты мне до сих пор не чужой.
— У тебя дети есть? — спросил Рэй.
— Двое.
— Девочки, мальчики?
— Сын и дочь.
— Прекрасно. — Рэй усмехнулся и покачал головой. — Стало быть, ты думала, что это я убил Стюарта Грина?
— Да.
— Да, конечно, так легче.
— Что ты имеешь в виду?
— Уходить. Ведь твой друг оказывается убийцей.
«А что, если это действительно так?» — подумала Меган.
Рэй задумчиво посмотрел на ее обручальное кольцо.
— Ты любишь его?
— Да.
— Но и ко мне у тебя тоже сохранилось чувство?
— Конечно.
— Но пересекать эту линию ты не хочешь.
— Сейчас — нет.
— Но чувство сохранилось, — продолжал Рэй. — Предполагается, что этого достаточно.
— Это немало, Рэй.
— Ты права. — Он накрыл ее ладони. Руки у него были большие, чудесные руки, и Меган снова почув-ствовала, как у нее подгибаются колени. Он попытался улыбнуться. — Если ты вдруг почувствуешь, что готова пересечь линию…
— …то дам тебе знать.
Он отдернул руку и отступил на шаг назад. Она тоже. Затем Меган повернулась, перешагнула через ограду, села в машину и тронулась с места.
Какое-то время в зеркале заднего вида отражались очертания «Люси», но вскоре исчезли. Меган повернула на скоростную трассу и не останавливаясь по-ехала домой — к семье.
Глава 20
На фронтоне особняка Делла Флинна отсутствовала вывеска «Старина» просто потому, что это была бы своего рода тавтология. Господствующий цвет — белый. Ослепительно белый. Изнутри и снаружи. Колонны из белого, под мрамор, камня, белые обнаженные статуи, белая стенка плавательного бассейна, белые кушетки на фоне белых ковров и белых стен. И лишь одно яркое цветовое пятно — оранжевая рубашка Делла.
— Делл, милый, спать идешь?
Дария — миссис Делл Флинн Номер Три — была на двадцать лет моложе мужа. Она обладала таким соблазнительным бюстом, ягодицами и губами, какие только можно купить за деньги. Делл теперь любил именно таких женщин, напоминающих извивающиеся карикатурные фигуры, где все преувеличено — черты и размеры. Иным это казалось уродством, а Деллу — воплощением сексуальности.
— Нет пока.
— Уверен, милый?
На Дарии был светлый шелковый халат, под ним — ничего. Деллу так нравилось. Вообще-то Деллу хотелось, чтобы прежняя мужская сила — его постоянный жизненный спутник, его, если угодно, проклятие, стоившее жизни Марии, матери Карлтона, единственной женщине, которую он по-настоящему любил, — чтобы эта сила вернулась без помощи известных голубых таблеток. Но сейчас у него не было ни желания, ни потребности в этих таблетках.
