Но при свете дня все выглядело совершенно иначе.
Сейчас, сидя в отремонтированной кухне в обществе Дейва, Кейли и Джордана, Меган с ужасом думала, что вчера едва не разрушила все собственными руками. Дейв никогда не смирился бы с такой правдой. Да и можно ли было этого требовать? И вообще, почему она должна все выкладывать начистоту? Смысл какой? От этого ему только больно сделалось бы. Кризис миновал. Да, в конце концов Дейв попросит объяснений, ну так она что-нибудь придумает. А вот откровения и катарсис, которые ночью казались такими естественными, сейчас представлялись едва ли не самоубийственным безумием.
Дейв откашлялся и театрально посмотрел на часы:
— Пожалуй, мне пора.
— К ужину вернешься? — спросила Меган.
— Трудно сказать. — Дейв явно избегал ее взгляда, и ей это не понравилось. — Кучу документов надо перелопатить.
Дейв потянулся за портфелем — эту дорогую вещь со специальными отделениями для переносного компьютера и мобильного телефона Меган подарила ему к последнему дню рождения. Она вышла проводить его, оставив детей на кухне. Когда он открыл дверь и вышел на крыльцо, не поцеловав ее на прощание, она положила ему ладонь на руку:
— Не сердись.
Дейв выжидательно посмотрел на нее. Солнце ярко освещало замкнутый мирок, в котором они жили. В дальнем конце улицы соседские дети залезали в новенький «субару» матери — миссис Рил. На подъездных дорожках перед большинством домов валялись в пластиковых пакетах газеты — в голубых «Нью-Йорк таймс», в зеленых — местная. Перед домом Кроли стояла белая «мазда-миата», должно быть, приятель их сына Бредли заехал по делам, чуть дальше по улице Сандра Рински выгуливала двух своих миниатюрных собачонок. Сандра и Майн Рински первыми поселились в этом районе, много лет назад это было. У них пятеро детей, младший в этом году поступил в колледж.
Дейв все еще ждал продолжения.
— Ничего серьезного. — Меган уже придумала объяснение. — Просто надо было помочь приятельнице с одним делом. Я ей понадобилась, вот и все.
— Что за приятельница? — На сей раз в голосе Дейва послышалось явное неодобрение.
— Ничего, если я не буду входить в подробности? Она просила меня сохранить все в втайне.
— Даже от меня?
Меган пожала плечами и смущенно улыбнулась.
— И где живет эта приятельница, неподалеку?
«К чему этот вопрос?» — подумала Меган.
— В общем, да.
— То есть в нашем городе?
— Ну да.
— В таком случае что тебе понадобилось в Атлантик-Сити?
Кен и Барби не спускали глаз с дома Пирсов.
— И все-таки у меня нет уверенности насчет этого репертуара, — сказала Барби. — То есть композиция «Мой Иерусалим» в стиле рэп — это, конечно, здорово, но скорее все же — на бис.
— А по мне, так в кайф, — возразил Кен.
— Люблю, когда ты так выражаешься. Словно гангстерюга какой.
— Ну и словечки.
— И все же. На бис, говоришь? А может, посредине поставим?
— Слушай, у нас еще четыре месяца впереди до начала сборов в лагере, а ты хочешь уже сейчас все расписать?
— Люблю порядок. Место для всего, и все на месте.
— Похоже, — ухмыльнулся Кен, — у тебя чрезмерно развит гиппокампус.
— Очень смешно. Нет, серьезно, если мы начнем с…
Увидев, что дверь дома Пирсов приоткрылась, Барби замолчала. На крыльцо вышел мужчина в темном деловом костюме, с портфелем в руке. Волосы у него начали редеть. Выглядел он усталым, плечи поникли. Кто-то — кажется, женщина — был у него за спиной. Должно быть, жена.
— Он за что-то злится на нее, — заметил Кен.
— С чего ты взял?
— По жестам видно.
— По-моему, ты преувеличиваешь.
Как раз в этот момент женщина потянулась к руке мужчины, тот отпрянул, круто развернулся и зашагал к машине.
— Стой, погоди минуту! — крикнула женщина.
Он словно не услышал. Женщина переступила порог — теперь ее было хорошо видно. В тот же самый момент Барби схватила Кена за руку и громко выдохнула:
— По-моему, это…
— Да, — кивнул Кен.
— Та самая, из адвокатской конторы?
— Она.
Мужчина сел в машину и поехал вниз по улице. Женщина вернулась в дом.
— Она нас видела, — сказала Барби. — И может опознать.
— Верно.
— Этого нельзя допустить.
— Теперь у нас не осталось выбора, — согласился Кен.
— Ну и каковы наши действия?
Кен ненадолго задумался.
— Муж, — сказал он.
— Что муж?
— Они только что повздорили. Это мог видеть кто-нибудь из соседей. Попробуем сделать так, чтобы подозрение пало на него.
Барби кивнула. Предложение звучало разумно.
Через несколько минут из дома вышла девочка и направилась в к школьному автобусу. Вскоре на аллее появилась женщина с двумя детьми. Дверь у Пирсов снова открылась. Паренек на вид лет десяти — двенадцати чмокнул мать в щеку и вышел на улицу.
— Теперь она в доме одна, — сказала Барби.
Кен кивнул и вышел из машины.
— Пойдем поищем, где встать.
«Что тебе понадобилось в Атлантик-Сити?»
Вопрос — словно обухом по голове. Меган застыла на месте. Ответа Дейв дожидаться не стал. Повернулся и устремился к машине. Меган вышла из транса и схватила его за руку:
— Дейв!
Он вырвал руку и зашагал по дорожке.
Меган двинулась было следом, но тут из дома послышался голос Кейли:
— Мам, мне деньги на завтрак нужны.
Дейв был уже далеко, он садился в машину. У Меган замерло сердце.
— Мам! — Снова Кейли.
— Возьми десятку у меня в сумочке. Сдачу вернешь.
Машина рывком тронулась с места и, шурша шинами, помчалась по улице. Дети Рилов испуганно подались в сторону. В тот же самый момент на звук двигателя повернулись Барбара и Энтони Рил и увидели, как за углом исчезают габаритные огни машины Дейва. Сандре Рински и ее собачкам они тоже бросились в глаза.
— Тут только двадцатки, — сказала Кейли. — Можно взять?
Меган, пошатываясь, вошла в дом и закрыла за собой дверь.
— Мам!
— Хорошо. — Меган не узнала свой голос. — Бери двадцатку, до конца недели хватит. — Она вернулась на кухню. Кейли бросилась к отъезжавшему автобусу, оставив немытую посуду в раковине — как всегда. Интересно, подумала Меган, сколько человеко-часов попусту тратят родители на то, чтобы убедить детей не оставлять грязные тарелки в раковине, а класть их в посудомойку, и чем эти человеко-часы обернутся потом для страны?
